Читать книгу - "Герой ее романа - Элис Дункан"

Он никак не мог взять в толк, что увлекательного может найти здравомыслящий человек в том лошадином галопе, который изображала миловидная и изящная Дайана на сцене одновременно с декламацией банальных строк.

Конь в яблоках вознесся

Над равниной, где скитаются индейцы.

Его Величество неустрашимый

Под эбеновым куполом звездного неба… -

декламировала Дайана, и ее шепот почти тонул в пронзительных звуках флейты.

Внезапно она издала тихое ржание, и Тому пришлось подавить приступ почти неконтролируемого смеха. От усилия у него на глазах выступили слезы.

Но каждый раз, когда Том бросал взгляд на Клэр, он видел, что она смотрит горящими глазами на сцену с неослабевающим вниманием. Он никак не мог этого понять. В то время как он с трудом удерживался от того, чтобы не заткнуть уши пальцами и не слышать немелодичного нагромождения пронзительных звуков флейты, Клэр, казалось, была очарована. В конечном итоге Том сосредоточил все внимание на Клэр, совершенно забыв о поэтических экзерсисах ее подруги и о том, что происходит на сцене.

Том ценил преданность как ничто другое в жизни. Правда, справедливость, мир, безопасность, богатство — без всего этого он мог бы обойтись. Но без преданности своих друзей на войне, да и потом, когда Том вел разведку для строительства железной дороги, он давным-давно уже был бы мертвецом. Том со свой стороны тоже был предан своим товарищам — вне зависимости от того, что это были за люди, — и уважал это качество в других. В данном же случае, отдавая должное абсолютно беспомощной поэзии Дайаны, он присудил Клэр лишние очки за ее лояльность.

Свет в бальном зале был благоразумно приглушен. Пламя свечей отбрасывало блики на стекла очков Клэр, когда та вся подавалась вперед, чтобы не пропустить ни единого слова из оды своей подруги. Всматриваясь в черты Клэр, Том решил, что ее лицо производит впечатление скорее интригующее, нежели красивое. Он вспомнил свое первое впечатление о Клэр и удивился. «Как я мог подумать, что она скучная особа? Первое впечатление зачастую очень обманчиво».

Если бы Тому тогда сказали, что очень скоро он начнет мечтать о ней, он бы ни за что не поверил. Тем не менее в данную минуту именно это он и делал.

Должно быть, Клэр почувствовала его пристальный взгляд, потому что после одного из наиболее нелепых четверостиший Дайаны повернула голову в его сторону, улыбнулась и прошептала:

— Вам нравится ваш первый артистический вечер, мистер Партингтон?

— Э-э-э… да. Конечно.

— Ода Дайаны прелестна, не так ли?

— Определенно.

На самом деле «прелестная» ода чуть было не усыпила Тома, когда он решился все-таки некоторое время последить за происходящим на сцене. Взрыв аплодисментов вывел его из состояния дремоты. Тому оставалось только надеяться, что не был столь бестактным и не захрапел.

Следующим выступал Сильвестр Аддисон-Аддисон, который по обыкновению держал в руке лилию, изо всех сил стараясь дать понять аудитории, что это не просто цветок, а некий высокий символ. По крайней мере, у Тома создалось именно такое впечатление, и он удивленно покачал головой. Сильвестр прочел несколько феноменально скучных страниц из своего опуса, и на этот раз Том и в самом деле заснул.

В это время Клэр размышляла, сможет ли она когда-нибудь привыкнуть к такому близкому соседству с Томом Партингтоном и оставаться спокойной в его присутствии. И пришла к выводу, что едва ли…

Тяжело вздохнув, Клэр подумала, что Том, судя по всему, не нашел оду Дайаны банальной: ведь он наблюдал за ее выступлением с видимым удовольствием. Ну что ж, именно такой реакции и следовало ожидать. Она была даже рада, что ее предательские надежды не оправдались…

Клэр не удивилась, когда Том заснул во время читки главы будущей книги Сильвестра. Проза Аддисона была слишком возвышенной и не предназначалась для слушателей, жизнь которых была до такой степени наполнена событиями. Сильвестр, ко всему прочему, обладал плохой дикцией, и Клэр удивилась, почему никогда раньше не замечала этого. Когда он наконец прекратил свое жужжание по поводу злосчастных греческих развалин, Клэр нахмурилась. Аплодировали скорее из вежливости, а не из энтузиазма.

При первых хлопках Клэр повернулась к Тому, который тут же вздрогнул и проснулся. У него был такой виноватый вид, что ей захотелось положить руку ему на плечо, чтобы успокоить. Но она знала, что это будет совсем не к месту, и поэтому просто улыбнулась ему.

Часто моргая, Том пробормотал:

— Неужели он наконец заткнулся?

Клэр не сдержалась и хихикнула:

— Конечно, мистер Партингтон!

— Слава богу!

Гости начали вставать со своих мест, и Том с Клэр последовали их примеру. Скраггс и миссис Филпотт стали расставлять закуски на длинном столе у стены. Том предложил Клэр бокал шампанского и поднял свой:

— За вас, мисс Монтегю!

— Боже правый, нет, мистер Партингтон! Мы должны выпить за вас. В конце концов, если бы не вы, этот замечательный вечер никогда бы не состоялся.

Том криво усмехнулся, отчего у Клэр чуть было не подкосились ноги, и сказал:

— Ну уж нет! Не приписывайте мне всех заслуг.

— Разве вам не понравилось?

— Не обижайтесь, мисс Монтегю. Я же говорил вам, что не привык к изысканному обществу. Главное — вам понравилось. Пейте. Все, что вам доставляет удовольствие, приятно и мне.

— Очень мило с вашей стороны, мистер Партингтон, но я надеялась, что вы проявите интерес… О, мистер Партингтон, неужели вам совсем не понравилось?! — Клэр почувствовала, что вот-вот расплачется, как дурочка.

Том постарался придать своему лицу как можно более приятное выражение.

— Ну разумеется, мне чрезвычайно понравился сегодняшний вечер, мисс Монтегю. Если быть точным, то он мне все еще нравится. А теперь пейте шампанское, моя дорогая!

— Спасибо.

Клэр неуверенно отпила из бокала. Ей хотелось спросить Тома, подшучивает он над ней или же действительно любит искусство. Да она просто умрет, если окажется, что он согласился на это мероприятие лишь для того, чтобы развлечь свою домоправительницу!

Когда эта мысль постепенно стала укладываться в ее голове, Клэр чуть было не захлебнулась шампанским.

«Силы небесные, неужели это правда?»

Но Клэр тут же спохватилась. Глупости! Разумеется, он не стал бы устраивать артистический вечер только ради нее.

«Он сделал это ради Дайаны! Ради красавицы Дайаны. Ради блистательной, великолепной Дайаны. Ради божественной, милой Дайаны. Конечно же. А ты — просто идиотка, Клэр!»

Однако времени роптать на свою несчастную судьбу не было, поскольку гости уже окружили стол с закусками, который притягивал их словно магнит. «Слетелись, как мухи на мед», — сказал бы ее папаша.