Читать книгу - "Правило Диксон - Эль Кеннеди"

– Поверь мне, я знаю. В Бостонском отличная подготовка. В прошлом году они чуть не вытеснили нас на региональных соревнованиях. – Я поглядываю на Линси. – Что насчет тебя? Шейн сказал, ты занимаешься балетом?

Она кивает.

– Я тренируюсь в Консерватории Либерти в Коннектикуте.

– Ой, это просто потрясающе. У них прекрасная программа. – Я тянусь к бокалу, но потом вспоминаю, что в нем. Так что бокал остается нетронутым на журнальном столике, а я незаметно убираю руку. – Я сама занималась балетом до четырнадцати лет.

– Правда? – Кажется, мне удалось ее заинтересовать. – А почему бросила?

– Он слишком… – я запинаюсь, потому что чуть не сказала «претенциозный». – Жесткий, – мне удается подобрать правильное слово. – Я считаю себя дисциплинированной, но была не готова дать балету столько, сколько он требовал. Как и гимнастике. В детстве я мечтала выступать на Олимпиаде. А потом поняла, что в этом случае у тебя просто жизни не будет. Надо жить и дышать гимнастикой. Честно говоря, мне больше нравится учить, чем выступать самой. Я преподаю в детском лагере для чирлидерш этим летом и такое удовольствие получаю!

Линси морщит носик.

– Я бы ни за что не смогла преподавать. Я не настолько терпелива, особенно с детьми. Меня раздражает, когда я вижу их ошибки.

Ее слова меня не удивляют. У меня стремительно формируется мнение о бывшей Шейна, и оно не слишком лестное.

– А я не против, – говорю я. – Дети, конечно, часто ошибаются, но ведь они еще маленькие. Зато им так хочется научиться новому. Я обожаю наблюдать, как они осваивают разные навыки – меня ничто так не радует.

Она пожимает плечами.

– Мне больше удовлетворения приносит работа над собственными навыками.

Я остро чувствую, что пальцы Шейна до сих пор поглаживают мою руку. Когда я заканчиваю свою пламенную речь, он склоняется и проводит носом по моей шее, а потом быстро целует в щеку. Он очень ласковый, и меня это сбивает с толку. Кроме того, от него так хорошо пахнет, что я едва держу себя в руках.

– Готова поспорить, ты скучаешь по танцам с этим парнем, – шутливо подначиваю я, ухмыляясь Линси, и похлопываю Шейна по бедру. – Его же не вытащить с танцпола.

Она удивленно застывает.

– Правда?

– О да. Собственно, так мы познакомились. Он очистил весь танцпол и пытался меня привлечь танцем. Исполнил соло и все такое. Малыш, расскажи ей.

Шейн слегка поворачивает голову, уставившись на меня. Вид у него такой, будто он отчаянно хочет меня прибить, но потом он застенчиво улыбается и обращается к парочке на диване:

– Да, я показал себя настоящим придурком.

– Неправда, это было очень мило. – Я беру со столика виски и, собрав всю силу воли в кулак, делаю уверенный глоток.

Мысль управляет материей. Надо просто притвориться, что виски не обжигает мне горло и не разливается по желудку раскаленной лавой. Я выпила уже где-то четверть бокала и слегка захмелела.

Я протягиваю бокал Шейну.

– Хочешь?

– Не-а, мне и пива хватит.

Говнюк.

– Я хочу услышать историю целиком, – заявляет Линси.

Тайрик фыркает.

– Брат, я тоже. Ты серьезно выдал какой-то безумный танец, чтобы завоевать девушку?

– Да не то слово, – отвечаю я за Шейна. – Мы были в каком-то латиноамериканском клубе в Бостоне. Название не помню, но это случилось как раз после победы в «Замороженной четверке». Мы все пошли отпраздновать. Шейн к тому моменту несколько месяцев пытался меня покорить.

– Не так долго, неправда. Всего-то разочек пригласил на свидание.

– Конечно. Разочек каждый месяц, начиная с сентября. Он был очарован, – я ухмыляюсь Линси и Тайрику. – Я все время отказывала, и его попытки становились все отчаяннее.

– Не отчаяннее, а упорнее, – встревает Шейн. Он притворно-сердито поглядывает на меня, но я-то понимаю, что никакого притворства тут нет.

– Он отправлял мне сообщения. Такие дурацкие, вы не представляете. Типа «десять причин встречаться со мной».

Тайрик фыркает и чуть не давится пивом.

– Какие были причины?

– Все уже не помню, – я делаю вид, что напрягаю память. – Некоторые были нелепые. Например… В постели я могу продержаться целых двадцать минут.

Тайрик сгибается пополам от смеха. Линси даже не улыбается.

Я заметила, что она вообще не очень забавная. Это не так плохо. Не у всех такое блестящее чувство юмора, как у вашей покорной слуги. Но мне порой некомфортно с серьезными людьми. Они слишком напоминают мне мою мать, которая вообще не понимает значения слова «шутка».

– Там были и романтичные причины, – возражает Шейн, пока я не стерла его эго в порошок. – Помнишь, я говорил, какой я добрый и сострадательный?

– И то верно. Говорил. И был прав.

– Я сказал, что знаю, как надо относиться к женщине, что я очень галантный.

– Тоже верно, – я пожимаю плечами. – Но главной причиной было то, что он хорошо танцует, и в тот вечер я ему сказала, что он блефует. Мол, давай, удиви меня. И вот Шейн подходит к диджею и просит его поставить какой-то дурацкий трек, совершенно жуткий поп-ремикс с рэпом, что-то из «Прозза Рачности». А потом выходит на середину танцпола и начинает исполнять «движения», – я изображаю кавычки. Теперь и Тайрик, и Линси смеются. – Это было очень мило.

– И все меня подбадривали, – добавляет Шейн. Ему явно нужна группа поддержки для такого сюжета.

– А потом он подлетает ко мне, протягивает руку и говорит: «Можно пригласить тебя на танец?»

Тайрик снова смеется.

– Это было либо очень постыдно, либо очень ловко.

– Определенно ловко, – Шейн берет меня за руку и переплетает наши пальцы. Но, когда парочка напротив на нас не смотрит, нажимает большим пальцем на центр моей ладони. Это предупреждение. – И посмотрите, каков результат. Думаю, ради такого стоило выставить себя дураком на глазах у всего Бостона.

Ладно, это и правда звучит романтично. Я замечаю, что веселье на лице Линси сменилось каким-то другим выражением… не уверена, каким именно. Она мастерски умеет прятать чувства.

– Так что, ты теперь танцуешь? – спрашивает она. Вопрос, видимо, должен был прозвучать как шутка, но голос у нее напряженный.

– Похоже на то, – он пожимает плечами. А потом, к моему изумлению, добавляет: – Мы с Дианой поедем на танцевальный турнир. На Нацчемпионат.

Глаза Линси вспыхивают.

– Ты же не серьезно.

Мне удается быстро оправиться после сюрприза Шейна.

– Ага, я сумела его уговорить, – я прижимаюсь к Шейну. – А что, ты тоже участвуешь?

– Я каждый год участвую, с тех пор как мне исполнилось шестнадцать, – она стискивает зубы. – И с каких пор ты интересуешься бальными танцами, Линди?

О, она точно в ярости, что Шейн согласился быть моим