Читать книгу - "Сделать все возможное - Р. С. Грей"

– Ты бледная, – говорит Лукас.

В его голосе слышится беспокойство. Беспокойство!

Поэтому я хватаю его за лацкан халата и тащу за собой. Коридор пуст, и его кабинет тоже. Он меньше, чем у меня. Я никогда не была внутри, потому что раньше не было причины входить сюда, но теперь у меня есть причина, и эта причина неудобно расположена между моих ног.

Я проверяю, чтобы никто не заметил, как мы проскользнули внутрь, и плотно закрываю дверь. Мы одни. Я запираю дверь на замок. Щелчок. Мы действительно одни. Лукас в шоке.

Но я уже снимаю белый халат.

– Послушай, Ромео, я тебя только использую, – говорю я.

Мой халат брошен на стул.

– Я хочу проникнуть в твои мысли и притупить твои чувства, – продолжаю я.

Моя шелковая блузка снята через голову и брошена на пол.

– Мне нужно, чтобы ты влюбился в меня. Я хочу, чтобы ты добровольно отдал мне свое сердце, чтобы я могла разбить его. Тогда ты уйдешь и отдашь мне практику.

Я расстегиваю брюки и выхожу из них.

– Это самый старинный книжный трюк, Лукас.

Я стою перед ним в кружевном белье, которое надела утром без всякой причины. Его взгляд пожирает меня с маленького расстояния. Он сжимает руки в кулаки. Разжимает. Снова сжимает. Затем он кривит губы и начинает снимать халат.

– Какое совпадение, Дэйзи. Я тоже только использую тебя, – заявляет он.

Он бросает халат на спинку стула, и мой живот опускается.

– Я хочу трахнуть тебя. Я заставлю влюбиться в меня.

Он делает шаг в мою сторону.

– Чтобы, когда я разобью твое сердце, ты ушла и отдала мне практику.

Мое сердце колотится в ушах. У меня дрожат колени. Его руки обхватывают мою шею, и он наклоняет мою голову назад, так что следующие несколько слов произносит прямо мне в рот.

– И поверь, я действительно хочу трахнуть тебя.

Мои колени отказывают в тот самый момент, когда Лукас разворачивает меня и притягивает к себе. Я игрушка в его руках. Податливая. Гибкая. Его руки обвиваются вокруг моей груди и ласкают мои соски через лифчик. Он грубый. Притягательный. Я протягиваю руку и провожу ей по его волосам, в этот момент он тянет чашки лифчика вниз и берет мои обнаженные груди. Они тяжелеют в его ладонях, заполняя его хватку, и он стонет от удовлетворения, насколько ему приятно.

Он целует мое плечо и сжимает грудь ладонями, обхватывая пальцами соски так, что, когда он убирает руки, следы его прикосновений остаются на коже.

Если он ценит размер моей груди, то я ценю размер его рук. Он хватает меня за талию, как будто я ничего не вешу. Прижимает меня, запирая между ним и столом. Левой рукой тянется к моей груди, а правой упирается в пупок и опускается ниже. Устойчиво. Нежно.

Мои кружевные трусики такие тонкие – вовсе не преграда для его прикосновений. Его рука скользит вниз и накрывает мое тепло поверх кружева. У меня сжимается живот. А нервные окончания возбуждаются.

Я не понимаю, что издаю какие-то звуки, пока Лукас не убирает левую руку от моей груди и не прикрывает мне рот.

– Ты нас выдашь, – предупреждает он. – Тогда никто не будет в выигрыше.

Предупреждение должно было напугать меня, но я покинула реальность, как только вошла в его кабинет. Может быть, он знает это, поэтому не убирает левую руку, а его правая скользит назад вперед между моими ногами. Своей ладонью он проводит по моему центру, прямо по пучку нервов, и я прижимаюсь к нему.

– Мне сделать так еще раз? – шепчет он мне на ухо.

Я киваю, как дурочка.

Он улыбается мне в шею и водит рукой туда-сюда, туда-сюда. Каждая область его ладони чувствуется по-разному. Твердая. Мягкая. Шероховатая. Гладкая.

Мне кажется, что он заставит меня кончить вот так, до тех пор, пока его рука не цепляется за трусики и отодвигает их в сторону. Один палец заменяется двумя, и он просто трахает меня вот так, у своего стола.

Я пытаюсь наклониться вперед, чтобы лечь грудью на холодное дерево, но он прижимает меня к себе. Я дрожу, когда он просовывает в меня два пальца, и снова, когда медленно вытаскивает их. Мое желание рождается из первобытного инстинкта и интуиции. Мой неолитический мозг сведен к основным импульсам: стонать, задыхаться, сжиматься.

– Я собираюсь заставить тебя кончить, Дэйзи. Вот так просто.

Звучит как гребаный план, я хочу накричать на него.

Но потом его пальцы движутся еще быстрее, и моя реплика звучит так: «Да. Пожалуйста. Боже, Лукас».

Волна желания пробегает от основания шеи до самого кончика позвоночника, и он чувствует это. Он использует это как предлог, чтобы двигаться еще быстрее и сильнее. Я вспотела у него на груди. Мои пальцы дергают пряди его волос так сильно, что почти вырывают их. Я близко, и мне нужно, чтобы он это знал. Я чувствую эти первые вспышки удовольствия, такое пьянящее обещание того, что произойдет через несколько секунд. Если только он продолжит в том же духе. Если только он коснется нужного места. Если бы только его левая рука скользнула по моему соску, что добавило бы ощущение прыжка с катапульты.

И.

Я.

Прыгаю.

Когда я сжимаю его ладонь своими бедрами, он ртом захватывает мочку моего уха и нежно кусает. Снова и снова я содрогаюсь от его прикосновения. Одна волна переходит в другую, и, в конце концов, мои тихие крики превращаются в отдышку, а затем дыхание начинает восстанавливаться.

– У нас есть еще один пациент, – напоминает он мне, забавляясь.

Мои глаза открываются, и я возвращаюсь к работе. Прямо сейчас доктор Маккормик находится по другую сторону двери, он разговаривает с Мэрайей на кухне. Я начинаю отходить от Лукаса и ударяюсь о стол, снова сталкиваюсь с Лукасом, а затем отбегаю, как бы выстреливая, как робот с коротким замыканием. Я еще не восстановила двигательные навыки.

– Да, пациент.

Я изображаю спокойствие, бегая по кругу и собирая одежду. Моя блузка так смялась, что несколько встряхиваний ее не разглаживают. Я заправляю ее в брюки, а затем пытаюсь скрыть все под белым халатом. Я даже не смею думать о том, как, должно быть, выглядят мои волосы и макияж. А Лукас? Мои глаза избегают его любыми возможными способами.

– Я рад, что мы на одной волне, – говорит Лукас, протягивая руку, чтобы поправить мой белый халат, а затем заправляет несколько прядей моих длинных волос за ухо.

– Да, – мой голос дрожит. – Я думаю