Читать книгу - "Любовь и слава - Патриция Хэган"

Тревис помчался из комнаты через весь коридор. Добежав до двери в номер Элдона, он открыл ее и оглядел пустую комнату: одеяло было откинуто, простыни в беспорядке.

Подошедший отец Дебинем в полном отчаянии прошептал:

– Я не знаю, как они вошли. Дверь была на замке. А окно заперто, да еще под ставнями. Просто ума не приложу! Да простит меня Всевышний!

– Они умеют каким-то образом проникать в дом. Перестаньте себя винить. Вы намного меня старше, и мне следовало бы знать, что вам трудно бороться со сном. Если бы нам с вами помогал хоть кто-нибудь, но… – Он покачал головой, вспомнив, как на его просьбу все ответили отказом.

Голова Колтрейна печально поникла. Эти негодяи забрали Элдона. Никогда еще Тревис не чувствовал себя таким беспомощным и таким одиноким. Элдон ведь спас ему жизнь, а он, Тревис, не сумел отплатить другу тем же.

Колтрейн до боли сжал кулаки. Неожиданно его взгляд упал на пол. Тревис не верил своим глазам – у порога лежал странного вида предмет. Двигаясь как можно осторожнее, Колтрейн встал на колени и пригляделся. Это была длинная гибкая трубочка из бамбука. Тревис взревел и отшвырнул ее со всей силой.

– Они его заполучили! – закричал он.

Серые глаза Колтрейна потемнели от гнева. Будь он проклят, если даст возможность превратить Элдона Харкорта в зомби!

Тревис ринулся к себе в комнату за оружием. Голова его работала с бешеной скоростью. Согласно той истории, которую ему рассказал Элдон, колдун высасывает у своей жертвы душу, и потом эта жертва впадает в кому, а через несколько дней умирает. Элдон ни слова не сказал о том, что смерть наступает немедленно.

Возможно, Элдон не умер. Возможно, хоунгану надоело ждать и он понял, что Тревис и священник стараются поддерживать в Элдоне жизнь. И поэтому он взял все в свои руки. Наверняка сейчас этот чертов колдун где-то перерезает глотку цыпленку, чтобы принести жертву своим богам. Значит, после этого он закопает и голову цыпленка, и бутылку, в которой скорее всего содержится душа Элдона.

Тревис знал, что случится потом. Элдона должны непременно закопать, и затем свершится остальная часть ритуала.

«У меня еще, может, будет время, чтобы его спасти!» – промелькнуло у него в голове.

– Вы не хотите, чтобы я сообщил властям о том, что произошло? – Священник стоял у открытой двери и внимательно наблюдал за Тревисом.

– Пожалуй! – быстро ответил Колтрейн, подумав, что будет лучше от святого отца избавиться. Теперь от него больше ждать нечего.

Начал мягко опускаться туман. Судя по надвигающейся серой темноте, решил Тревис, сейчас около восьми. Надо спешить.

Есть лишь один человек, который может знать, что тут происходит, подумал Колтрейн, надевая пояс с револьвером. Только один-единственный.

Когда Тревис мчался вниз по лестнице, парадная дверь гостиницы распахнулась и в холл вбежали Орвил Бэбкок и отец Дебинем.

– Я встретил его на улице, – возбужденно сказал священник, – и рассказал, что случилось.

Бэбкок был бледен и явно потрясен.

– Послушайте, Тревис. Я хочу, чтобы вы успокоились и позволили этим заняться местным властям, – торопливо и нервно произнес он, пытаясь загородить Колтрейну дорогу. – Ясно, что Харкорт умер, а туземцы хотят его похоронить по своим собственным обычаям. Возможно, они были друзьями его дедушки. Кто знает? Мы обязательно проверим все кладбище, и я сам лично прослежу, чтобы тело Харкорта отправили домой.

– Делайте то, что вам положено, – сказал Тревис и оттолкнул Бэбкока в сторону. – А я буду поступать так, как сам считаю нужным.

– Колтрейн, но ведь Харкорт умер. – Бэбкок последовал за Тревисом на улицу. – Я не могу допустить, чтобы вы действовали в таком возбужденном состоянии. Вы и так уже наломали дров. Вам не следовало связывать себя с той девушкой.

– Это она связала себя со мной, – огрызнулся Тревис. – Я у нее никогда ничего не просил.

Бэбкок остановился и закричал:

– Колтрейн, приказываю вам вернуться назад! Если вы не выполните этого приказа, мне придется вас арестовать.

Тревис скрылся в густой тени. Бэбкок не шутил. Он вызовет своих людей, и его, Тревиса, возьмут под арест. Разумеется, личному секретарю президента Соединенных Штатов совсем не хочется ссориться с местным населением.

Тревис свернул на булыжную дорогу, извивавшуюся между хижинами и небольшими строениями лавочек. Он решительно двигался сквозь ночной мрак, не замечая мягко падающего дождя. Страх Колтрейну был неведом. Придет день, когда он докажет всем этим туземцам, что бояться надо не ему, а им. Только после этого, думал Тревис, он сможет спокойно умереть.

В отдалении забили барабаны. Сначала медленно, затем набирая скорость. Их ритмичный бой словно отмечал каждый шаг Колтрейна. Пусть они его заметят. Пусть знают, что он идет к ним. Тревис дотронулся до кобуры с револьвером. Плохо придется тому, кто попадется ему на пути этой ночью. Ибо Колтрейн твердо решил, что, когда над Порт-о-Пренсом на следующий день взойдет солнце, он Элдона Харкорта разыщет живого или мертвого. А еще тех, кто виноват в исчезновении его друга.

Тревис чувствовал, что из темноты за ним следят много глаз. Пускай смотрят. Черт побери! Пускай вылезут из тени и встретятся с ним лицом к лицу. Будет просто прекрасно!

Дойдя до хижины Молины, он с такой силой толкнул дверь, что та стукнулась о внутреннюю стену.

Молина лежала на постели совсем нагая, вытянув руки над головой. Стоявший рядом фонарь высвечивал ее бронзовую блестящую кожу.

– Я была уверена, что ты придешь, – зашептала Молина с победной улыбкой. – Я слышала, что хоунган послал за твоим глупым другом.

Тревис окинул взглядом ее тело, заметив, как блестит ее кожа, будто бы смазанная растительным маслом. Вопреки всей своей ярости Колтрейн ощутил мгновенно вспыхнувшее желание и тут же себя за это проклял.

Он надменно улыбнулся:

– Если ты меня ждала, значит, знаешь, зачем я пришел. Так что не будем зря терять время, Молина.

– Чтобы спасти своего друга, ты пришел слишком поздно. Он был глуп. Он знал, как опасно вмешиваться, но решил сделать по-своему. Ты, Тревис Колтрейн, меня опозорил. Ты сделал из меня… падшую женщину. – Темные глаза Молины зло сверкнули.

– Я сделал из тебя такую, какой тебе хотелось быть, – огрызнулся Тревис, – удовлетворенную женщину. – Он подошел к постели поближе. – Куда эти мерзавцы дели Харкорта? И не говори мне ни о каких хоунганах и зомби, потому что я в эту чушь не верю. Элдон еще жив, и ты это знаешь.

Молина села, лениво вытянула свои длинные ноги и подняла вверх руки, отчего ее маленькие упругие груди стали еще выше. Склонив набок голову, она хрипло зашептала:

– Он будет жить всегда, Тревис Колтрейн. Будет одним из тех живых мертвецов. Такова воля лoacoв, а Барон Самеди дал свое одобрение. Но зачем говорить о том, чего мы не можем изменить?