Читать книгу - "Возрождение к жизни - Мэхелия Айзекс"

Сказать это было легко, доказать самой себе – труднее. Всю вторую половину неимоверно долгого дня Джин билась над тем, чтобы оправдать свое решение, – и безуспешно. Что бы ни привело Дерека на Аляску – а она просто не могла поверить, будто он проделал такой долгий путь только ради нее, – снова увидеться с ним было бы приятно.

Да, приятно, грустно думала Джин, радуясь тому, что стрелки часов вот-вот покажут пять пополудни, и можно будет идти домой. Возвращение в Штаты, необходимость как-то укротить амбиции Феликса, даже скучная работа и ежедневная домашняя рутина – все это помогло заглушить боль, которую испытывала Джин, покидая Тинос. Помогло, однако, ненадолго.

Чем дальше, тем труднее Джин засыпала по ночам. Ей виделось, как Дерек обнимает ее, как страстно сплетаются в ночи их нагие тела, и от этих видений сердце Джин билось все неистовее, будто собиралось выпрыгнуть из груди. Порой эти видения и вовсе прогоняли сон, однако настоящие мучения доставляли ей воспоминания, каким стало лицо Дерека, когда она попросила его уйти.

Конечно же, Джин считала, что больше ей не доведется с ним встретиться. Что бы ни было между ними, а он в конце концов женится на Оливии и подарит своим родителям долгожданных внуков. Наверняка он решит, что Джин вернулась к Феликсу. Сколько бы она ни твердила, что больше не любит бывшего мужа, в его стычке с Дереком она приняла сторону Феликса и этим неоспоримо доказала свою неискренность.

Теперь же все ее благие размышления о будущем пошли прахом. Джин не знала, что будет дальше, и, вопреки тому, что сказала дочери, изнывала от соблазна еще хоть раз – в последний! – увидеться с Дереком.

Дома ее ожидала записка Мэб. Джин развернула ее дрожащими руками, но о Дереке там не было ни слова. Мэб сообщала, что после работы отправится ужинать с другом. Пусть Джин не беспокоится и не ждет ее. Брайан благополучно проводит ее до дома хоть посреди ночи.

Джин горестно вздохнула. Счастливица Мэб! Она уверена в будущем. В нем нет места ни нежеланной беременности, ни браку, заключенному скорее из необходимости, чем по любви.

При мысли о том, что весь вечер проведет в одиночестве, Джин испытала разочарование. Она надеялась, что Мэб после работы вернется домой. Ей хотелось поговорить с дочерью – вернее, если честно, расспросить ее о Дереке. Мэб, однако, явно решила, что мать высказалась о своих отношениях с Дереком, и тема эта закрыта.

Тактичная девочка, мрачно подумала Джин. Я категорически объявила, что не хочу встречаться с Дереком, кого же, кроме себя самой, винить, если Мэб поймала меня на слове?

И все же ее упорно преследовала мысль о Дереке, который ужинал в отеле один-одинешенек. А может, он бродит по городу? Или же сидит у себя в номере, ожидая ее звонка?

Долго же ему придется ждать, с силой сказала себе Джин. Как я могу ему позвонить? Неужели он надеется, что я просто сниму трубку и поболтаю с ним о том о сем, словно его появление в Валдизе – самый естественный для него поступок? Нет, я совсем не такая, и он это знает. А потому должен знать и то, что я чересчур рассудительна – чересчур стара, – чтобы играть в эти игры.

И все же он приехал…

Джин загнала эту мысль в дальний уголок сознания, твердя себе, что не должна тешить себя нелепыми иллюзиями. Разве можно в здравом уме поверить, что Дерек проделал долгий путь только для того, чтобы повидаться с ней? Это невозможно. Этого просто не может быть!

Тогда почему он здесь?

Нет, решила Джин, больше не буду забивать себе голову этими глупостями. Так можно добиться лишь одного: развеять в дым и без того зыбкий островок нормальной обыденной жизни, который мне за эти три недели удалось сотворить. Пусть я пока еще плохо сплю по ночам, пусть страдаю и мучаю себя запретными воспоминаниями, – рано или поздно я все это преодолею. Должна преодолеть. Иначе просто нельзя.