Читать книгу - "Лилия и Леопард - Сьюзен Виггз"

Решив, что Гокур, человек здесь совершенно посторонний, уже достаточно наслушался их препирательств, она резко повернулась и зашагала прочь. Этот спор и беспокойство за Шионга оставили в ее душе неприятный осадок.

Однако, взглянув на солнце, Лианна вспомнила о Ранде, и ее сердце радостно забилось в предвкушении встречи с ним. Сегодня она нуждалась в нем, как никогда. Лианне просто необходимо было почувствовать на своей щеке его свежее дыхание, ощутить объятия его сильных рук, соприкоснуться с его чистой душой, чтобы сбросить с себя липкую паутину интриг Мондрагонов.

* * *

— Потом она принялась стаскивать с меня клетчатые штаны, словно ожидала найти под ними бриллианты короны короля Генриха. А я говорю, оставь, дорогая, ты слишком быстро утомишь меня, — Джек Кейд взглянул на Ранда из-за плеча сидящей у него на коленях женщины и хитро подмигнул ему: — Они не зря называют их молочницами.

Ранд сидел в парадном зале крепости Ле-Кро-той и рассеянно слушал разглагольствования подвыпившего Джека. Они немного раздражали, но в то же время забавляли его, отвлекая от мрачных мыслей.

Герцог Бургундский оказался очень гостеприимным хозяином. Людям Ранда была предоставлена возможность есть и пить от души, волочиться за женщинами. Несмотря на то, что рыцарь настаивал на ежедневных военных тренировках, они проводили все дни в развлечениях, нимало не смущаясь этим.

Роберт Батсфорд, священник, осушив кубок, попросил еще эля.

Джек презрительно хмыкнул и сказал что-то молочнице на ломаном французском, та захихикала.

— Да, да, не отказывайте святому отцу в эле. Подобным образом он укрощает желания своей плоти.

— Не понимаю, что она находит в тебе, — с трудом ворочая языком, проговорил Батсфорд, глядя на Джека осоловевшими глазами. — Ведь крошка не понимает ни слова по-английски, а твой французский похож на крики осла.

— Ха! — хохотнул Джек, поигрывая подолом юбки девушки. — Твоей голове совершенно неведомо, чего хочет твой низ, Батсфорд. Ты заглушаешь элем свои мужские потребности, — он ущипнул девушку за ягодицы. — Мы с Минни говорим на языке любви. Язык мужчины лучше всего использовать по назначению: ласкать им шею, грудь женщины… еще кое-где… — говоря это, Джек все глубже забирался рукой под юбки своей подружки.

Непристойные разговоры не были для Ранда в диковинку: Джек любил распространяться о том, как он соблазняет женщин, а потом занимается с ними любовью.

В последнее время Ранд прислушивался к рассказам Джека и других мужчин с большим интересом: он превратился в жадного ученика в овладении искусством любви. Но реальное воплощение всему услышанному Ранд находил в объятиях Лианны, внимая ее страстный шепот, прикасаясь к ее податливому телу.

Каждый раз, занимаясь любовью, он открывал в ней и в себе что-то новое. Казалось, что ее тело и душа хранят такие секреты, которые сулят немыслимые наслаждения.

Тем не менее оставались вещи, которым не могло научить собственное сердце, вот о них-то и пытался узнать Ранд из рассказов Джека и других.

Он с интересом слушал рассуждения Кейда о том, как лучше всего возбудить женщину, которая уверяет, что израсходовала всю свою страсть, и беспокойно ерзал на скамье, чувствуя, как его охватывает внезапное желание. Ранд с надеждой смотрел в окно на положение солнца, подсчитывая часы, оставшиеся до встречи с Лианной.

Но беспокойные мысли, терзавшие его, отравляли сладость ожидания. Лианна — молодая здоровая женщина, не исключено, что у нее в скором времени родится от него ребенок. Разумеется, как в свое время его отец, Ранд будет настаивать на признании отцовства. Но в отличие от Марка де Бомануара у Энгуиранда Фицмарка есть невеста, которая, возможно, не позволит этого. Мадемуазель де Буа-Лонг не кажется Ранду покладистой, какой ее считает Лианна.

И все же непреодолимая сила тянула его к Лианне; он не мог отказать себе в желании быть с нею рядом. Баллады трубадуров предупреждали, что с завоеванием предмета своего вожделения сразу же пропадает восторг обладания им. Вовсе нет, трепетно возражал им Ранд. Во всяком случае его любовь к Лианне возрастала с каждым днем, питаясь жаром их страсти во время уединенных свиданий в рощице.

Их взаимная страсть была подобна песне, у которой нет конца, огню, который невозможно погасить, она казалась вечной и всепоглощающей. Даже если бы им предстояло провести вместе тысячи лет, Ранд знал, что ему все равно было бы недостаточно времени, чтобы любить Лианну всеми силами его души.

Но у него не было впереди тысячелетий, у Ранда впереди оставался только один день.

Приготовления герцога Бургундского подходили к концу. Он заверил, что брак Беллиан и Лазаря Мондрагона расторгнут, и даже изъяты записи из церковных книг. Архиепископу Тура было дано указание совершить богослужение и свадебный обряд, как только невеста окажется в Ле-Кротой.

Ранд задумчиво покачал головой. Неужели ему придется взять грех на душу и поклясться в вечной любви той черноволосой крикливой женщине, которую он видел на мосту?! Она не хотела Ранда, а он не хотел ее, но королю Генриху был нужен Буа-Лонг, и они должны были соединить свои жизни для блага Англии и Франции. Да, его ждет незавидное будущее…

—… если представится такой случай, — поучительным тоном говорил Джек, — то, возможно, мужчине следует сначала изучить поведение животных. Ах, для меня нет большего наслаждения, чем…

— Хватит болтать о своих распутных подвигах, — не выдержав, оборвал его Батсфорд. Ранд вполне понимал состояние священника. — Можно подумать, что ты завоевал, по крайней мере, целое королевство.

— Завидуешь? — ухмыляясь, спросил Джек, поглаживая колени Минни.

— Женщины как соколы, их всегда можно легко приручить, — самоуверенно заявил Батсфорд, поворачиваясь к молодому соколу, привязанному к спинке кресла. Ослабив путы на лапках птицы, он прикрепил ее к кожаному отвороту рукава. — Я отправляюсь на охоту.

Пьяно покачиваясь, Батсфорд направился к двери. Неожиданно он резко повернулся, словно собираясь что-то сказать напоследок Джеку, во всяком случае так решил Ранд:

Но на лице Батсфорда появилось испуганно-почтительное выражение. Расправив плечи, он провозгласил:

— Его Светлость, герцог Жан Бургундский, Его Преосвященство архиепископ Тура, — и склонился в низком поклоне, дожидаясь, пока они войдут.

С присутствующими в зале произошли мгновенные перемены. Женщины вспорхнули с колен своих кавалеров и куда-то незаметно испарились. Разговоры смолкли. Все встали.

Выражение лица герцога свидетельствовало о том, что его не обманули все эти превращения. Скривив рот в понимающей улыбке, он приблизился к Ранду.

— Я полагаю, что вы и ваши люди нашли обеденную трапезу вполне… достаточной, барон?

Джек громко рыгнул и обворожительной улыбкой стал бубнить извинения.

— Да, Ваша Светлость, — ответил Ранд, изо всех сил пытаясь сдержать смех. — Щедрость вашей кухни безгранична.