Читать книгу - "Ключи от рая - Мейв Бинчи"

Я, конечно, был раздосадован, но не показал виду: вместо этого я рассыпал похвалы доктору Джимми Уайту и выражал беспокойство о Мэгги, и несколько раз сказал о том, что все младенцы всегда ведут себя по-разному и как было бы легче жить, если бы мы заранее об этом знали. Я ничего не объяснял и не оправдывался. Думаю, что в конце концов это сделало свое дело. Я по-прежнему оставался их мудрым добрым доктором Дермотом.

Как и каждую субботу, в обеденное время мне принесла счета Ханна Харти, единственная бывающая у меня леди. Она была квалифицированным бухгалтером, воплощением осмотрительности, и общалась с массой людей в городке. Ровно пять суббот спустя после того, как Мэгги Кернан выкинула свой номер, Ханна откашлялась и прямо заявила мне, что я теряю очень многих пациентов, которые хотят лечиться у доктора Уайта. И, таким образом, существенную часть заработка.

Сначала я ей не поверил. Ханна всегда немного сгущала краски. Дело было и в том, что она давным-давно заигрывала со мной. Но я не думал, что это правда.

Я никогда не обнадеживал ее. В течение нескольких лет я лечил ее мать. Ханна, конечно, присматривала за ней, но я часто заходил на всякий случай, и если они ужинали, то приглашали меня присоединиться.

Я никогда не был женат. Однажды предложил руку и сердце женщине, но она сказала, что я слишком беспечный и она никогда не согласится на роль супруги провинциального врача. Ну что ж, я такой, какой есть. Я не собираюсь меняться ради кого бы то ни было, так что не особенно долго вспоминал ее и ее слова.

Я внимательно выслушал Ханну, и, конечно, не прошло и получаса после ее сообщения о падении доходов, как начал действовать.

Я зашел поболтать в семью Фолли. Старик отец был плох; долго он не протянет. Но я был полон заботы о нем, сказал, что у него богатырское здоровье и состояние его превосходно. Когда я покидал их, вся семья Фолли была мне очень признательна. И я очередной раз сказал сам себе, что именно этого и ждут от доктора: чтобы он создавал хорошее настроение, ободрял, поддерживал, а не пугал их статистикой, тестами и исследованиями.

По дороге домой я встретил молодого доктора Уайта.

— Вся эта шумиха вокруг Мэгги Кернан… — начал он неловко.

— Да? — Мой голос был холоден.

— Ну, мне не хотелось бы, чтобы вы думали, что я вмешиваюсь в вашу работу… — сказал он, переминаясь с ноги на ногу.

— Вы так считаете? — Мой тон по-прежнему был ледяным.

— Ну, формально она, конечно, ваш пациент, но мне нужно было решить, есть опасность или нет. И я решил, что опасность есть.

— Итак, вы считаете, что вы правы, доктор Уайт?

— Зовите меня просто Джим, я же зову вас Дермот.

— Я это заметил. — Я послал ему улыбку.

— Здесь хватит работы на нас обоих, Дермот, — сказал он довольно фамильярно. — Никто из нас не будет голодать в этом местечке.

— Я уверен в этом, доктор Уайт, — ответил я и пошел своей дорогой.

Придя домой, я сел и как следует задумался. Потом позвонила Ханна Харти и предложила занести мне сыр, мясо и свежеиспеченный пирог с почками. После смерти матери она не приглашала меня на ужин, и этого мне не хватало, особенно по выходным дням, которые приходилось проводить в одиночестве.

У меня есть экономка, скучного вида женщина, но она в основном занимается уборкой, стирает и гладит. Она, конечно, покупает продукты и готовит овощи, но никогда не делает таких вкусных блюд, как Ханна. Я сказал, что для меня честь угоститься ее пирогом и у меня есть бутылка кларета. Когда Ханна пришла, неся посуду с едой, я заметил, что после утренней встречи она была у парикмахера. На ней была элегантная белая блуза и брошь с камеей. Она даже подкрасилась, что было крайне необычно.

Неужели она все еще имеет намерения относительно нас обоих?

Лучшее, что можно было сделать, — это игнорировать все эти украшения, ничего при этом не объясняя. Никаких комплиментов, ничего подобного. Иначе это приведет к проблемам. Мы говорили о знаменитой дороге в обход Россмора и о том, случится ли это. Всколыхнут ли эти изменения нашу маленькую тихую заводь, или же о нашей узкой ухабистой дороге в Россмор попросту позабудут? Никто ничего не знал.

Мы прекрасно поели, и, поскольку Ханна принесла довольно хорошего сыра, я откупорил вторую бутылку вина.

— Скажи мне, ради бога, как ты собираешься ужиться с молодым Уайтом, Дермот? — спросила она в лоб. На ее лице читалась озабоченность. Ее действительно волновало, что будет со мной, если большинство жителей городка бросят меня и перейдут в оппозицию. Я наклонился к ней и похлопал по руке.

— Меня это не беспокоит, Ханна, дорогая, — подбодрил я ее. — Всегда важно сохранять спокойствие в подобной ситуации и ждать, пока не кончатся неприятности.

— Но они могут не кончиться, Дермот. Ты знаешь, я бываю в разных учреждениях в нашем местечке, и многие от тебя уходят. Мистер Браун из банка собирается консультироваться с доктором Уайтом по поводу пневмонии у его отца. Мистер Кенни, адвокат, обеспокоен тем, что его мать не может самостоятельно ходить, и считает, что доктор Уайт может дать ей какие-то более действенные новейшие современные лекарства. Ты не можешь, Дермот, просто сидеть и ждать, как плоды твоей тяжелой работы и весь твой опыт, приобретенный здесь, исчезают, как вода в песке. — Она выглядела по-настоящему беспокоящейся за меня. А может быть, и за себя тоже, если она действительно видит свое будущее со мной.

— Нет, конечно, я не буду сидеть и ждать, Ханна. На самом деле я думаю, что могу устроить себе небольшой отпуск.

— Отпуск? Сейчас? В решающий момент? Дермот, ты, должно быть, спятил! — в изумлении воскликнула она.

Но я не стал отвечать или как-то реагировать. Просто улыбнулся в ответ.

— Я знаю, что я делаю, Ханна, — повторял я снова и снова.

И в течение следующей недели я сделал несколько визитов. Я решил, что старик Фолли протянет еще две недели; что мать мистера Кенни на ее последние месяцы можно бы оставить в покое и не давать новые медикаменты, которые только нарушат ее спокойствие; что отец мистера Брауна входит в последнюю стадию пневмонии, после чего он мирно отойдет в мир иной.

После этого я объявил, что беру небольшой отпуск. Я успокоил Брауна, Фолли и Кенни, сказав им, что оставляю их на попечение этого милого молодого доктора Уайта, пока меня не будет. Конечно, я считаю, что могут быть разные мнения, но молодой человек исключительно хорошо подготовлен. Он прекрасно присмотрит за ними.

Затем я положил в машину принадлежности для гольфа и поехал за сто пятьдесят миль в уютный тихий отель на берегу моря. Было нетрудно найти партнеров, так что я выигрывал до восемнадцати лунок в день.

Каждый вечер я играл в бридж в комнате отдыха в отеле, а за завтраком каждое утро, за второй чашкой чаю, я открывал газету на странице, где публиковались объявления о смерти.