Читать книгу - "Турецкий горошек - Д. Л. Нельсон"

Я прослушиваю сообщения автоответчика. Один звонок от матери. Она говорит, что Дэвид сообщил ей о том, что я ушла от него. По крайней мере, для нее это уже будет не внове, но пока мне не удается узнать ее исходную реакцию, поскольку сообщение кончается. Я могу поспорить на миллион долларов, что она не сказала: «Какая замечательная новость».

* * *

Прежде чем позвонить матери, я звоню моему врачу. Сестра Бронк соединяет меня с ним.

– Я решила, что все же хочу узнать пол, – говорю я.

– Я уверен на девяносто девять процентов, что у вас будет девочка. Точно мы будет знать после амниотического исследования.

Я звоню Питеру.

– Как тебе нравится имя Хлоя? – спрашиваю я.

– Ты узнала, что будет девочка? – В его голосе вроде бы звучит радостное волнение.

– Врач почти уверен. Точно станет известно после каникул.

– Почему Хлоя? – спрашивает он.

– Так звали героиню первого французского фильма, который я посмотрела в детстве. Это единственное, что я помню из этого фильма. Ты можешь предложить какое-то другое имя?

– Не обязательно решать все окончательно сию секунду, но, в общем, оно мне нравится.

Клиенты мешают нашему разговору. Перед тем как повесить трубку, Питер говорит, что он меня обожает.

Я кладу руку на живот, пытаясь представить, как там растет моя дочь. В какой-то другой жизни смирившись с мыслью, что мне не суждено познать радость материнства, сейчас я чувствую себя невероятно счастливой.

* * *

Отложив разговор с мамой, я звоню моему брату. Секта «Благочестивой трусости» объединилась со сторонниками «Благочестивого промедления».

К телефону подходит не Бен, а Джанис.

– Где ты?

– В Бруклине.

– С тобой все в порядке?

– Ты разговаривала с матерью?

– Да, она позвонила нам. И Дэвид тоже. Что происходит?

Из всех моих родных и знакомых разговор с Джанис представляется мне самым легким. Даже легче, чем с Джуди. Интерес моей невестки к тем или иным событиям никогда не основывается на простом любопытстве или желании высказать порицание. Разговор с ней будет для меня хорошим опытом перед разговорами с остальными родственниками.

– Я попросила у Дэвида развод.

– Ты не против, если я спрошу почему? Вернее, мне хотелось бы знать об этом, даже если ты против, – говорит она. Я слышу приглушенный голос: – Помолчи. Это я Сэм утихомириваю, а не тебя, Лиз. Так скажи все-таки, что у тебя там происходит.

Во время нашего разговора я хожу по кухне. Прижимаю трубку к уху плечом. Я наливаю себе еще чашку безкофеинового кофе в белую керамическую кружку с рельефным букетиком фиалок. Я говорю ей какие-то общие фразы о том, что мы с Дэвидом вообще редко видимся, что он весь погружен в дела и у нас не осталось ничего общего. Чепуха, вздор, занудство.

– Может, у Дэвида появился кто-то на стороне? – спрашивает она.

Я делаю глубокий вдох.

– У него – нет. А у меня – да. – Лучше уж выдать все разом. – И я беременна.

Помолчав, она говорит:

– Вот это да! Погоди, я позову Бена. – Я слышу ее краткий отчет моему брату, когда она передает ему трубку.

– Ох, сестренка, тебе удалось потрясти нашу семейку. Что там у тебя произошло?

После моего рассказа он спрашивает:

– Ты счастлива?

Как бы мне хотелось обнять его – за то, что он задал мне этот вопрос.

– Я не знаю.

– Ты не знаешь? – его голос звучит потрясенно.

– Мне еще надо разобраться с массой проблем. К примеру, поговорить с матерью.

На эти слова он реагирует громким вздохом. Но я также говорю ему, что знаю, что по-настоящему счастлива в том, что касается Питера и ребенка.

– Можно нам навестить тебя? – спрашивает Бен. Он проговаривает мой новый адрес и телефон, чтобы Джанис записала их.

– Не говори Дэвиду, – запоздало добавляю я.

– Как скажешь, сестренка. А если серьезно, то мы с Джанис будем на твоей стороне, как бы ты ни решила. Я в тебя очень верю. – И в заключение он говорит: – Желаю удачи с матерью.

– В нашей семье никогда не было разводов, – заявляет мать, едва услышав мое приветствие. – Элизабет-Энн, ты подумала, что скажут люди? – Она называет меня полным именем, только когда бывает ужасно сердита на меня: «Элизабет-Энн, я же велела тебе прибрать в комнате».

Лучше не отвечать на вопрос о том, что подумают люди.

– Есть еще кое-что. Я ушла от него к другому мужчине, и у меня будет ребенок, девочка. Она от Питера, а не от Дэвида. – Нет необходимости делиться имеющимися у меня ничтожными процентами сомнений.

За молчанием последовали всхлипывания матери.

– Я слишком расстроена, чтобы говорить сейчас с тобой, Элизабет-Энн.

Телефон отключается. Я подкидываю очередную порцию поленьев в печку.

Прежде чем я успеваю сделать самый ужасный звонок, телефон звонит сам. На сей раз это тетушка Энн.

– Не сердись на Бена, но я сказала ему, что если он не даст мне твой номер, я приеду к вам на север и хорошенько вздую его, – говорит она. – Я была уверена, что ты позвонила ему до нас.

– Отлично, – говорю я.

– Не волнуйся, Лиззи, – советует она так же, как советовала когда-то не волноваться о том, что меня не пригласят на школьный бал или возьмут лишь в команду запасных участников парадной команды. – Все будет хорошо. Ты счастлива?

– Он замечательный, – говорю я.

– Отлично, а остальное не имеет значения, – говорит она.

– Тетушка Энн, вы смотрели вчера вечером серию «Бостонского копа»?

– Ты же знаешь, я всегда их смотрю. Смотреть передачи бостонского телевидения лучше, чем путешествовать по родным краям. И дешевле к тому же. Твоей матери они не нравятся. Говорит, что они навевают ей тоску по дому.

– Питер участвовал в ней.

– Кого он играл? – спрашивает она.

– Горошка, который продавал кофе, – говорю я.

– Твой новый молодой человек актер? Он очень мил. Так мне показалось на первый взгляд.

Они уже имели достаточно потрясений, поэтому я решила не упоминать пока о молодости моего молодого человека.

– Нет, он не актер. На самом деле он владелец этого киоска. Он одевается в костюм горошка в качестве рекламы.

– Как интересно. Должно быть, у него богатое воображение. – Тетушка молчит. Я почти слышу, о чем она думает. Наконец она говорит: – Мне не следовало бы говорить этого…

– …Это никогда не останавливало тебя прежде, – замечаю я.