Читать книгу - "Бесстыжая - Стелла Линден"

Уильям сбивчиво заговорил на языке, которого я не понимала, но догадывалась, о чем шла речь. Уильям, видимо, объяснял, что несправедливо наказывать его, поскольку он не знал, что я стану фавориткой. Я совсем не желала ему смерти (хотя меня обрадовало, что высокомерное выражение исчезло с его лица), но публично оспаривать приговор султана было делом рискованным.

Я наклонилась к Абдулу и прошептала:

— Я не сержусь на него, ведь он думал, что я преступница.

— Ему следовало быть более дальновидным, — невозмутимо заявил Абдул.

— Но я не хочу, чтобы наша любовь начиналась с кровопролития, — умоляющим тоном сказала я. — Ты осыпал меня дарами. Но я осмелюсь попросить у тебя еще один подарок.

— Хочешь, чтобы я заменил ему смертную казнь пожизненным заключением?

— Я хочу, чтобы ты освободил его.

Абдул нахмурился. Потом, видимо, решился. На его поясе висели усыпанные драгоценными камнями ножны. Достав из них сверкающий нож, он подал его мне.

— Перережь либо его путы, либо горло. Оставляю выбор за тобой.

Я спустилась туда, где перед помостом стоял на коленях Уильям, и перерезала веревки, связывающие его руки. Встретившись с ним взглядом, я увидела в его глазах ненависть. Ему очень не хотелось быть обязанным мне. Это выражение исчезло с его физиономии так быстро, что я даже подумала, будто мне показалось, и он рассыпался в благодарностях.

Когда я снова села рядом с Абдулом, он сказал, убирая нож в ножны:

— Ты совершила ошибку, в которой тебе, возможно, придется раскаяться. Мой народ не понимает прощения.

— Чего мне бояться, если ты рядом и защитишь меня?

— Ты права, моя яркая звезда. Бояться нечего.

Уильям все еще что-то быстро говорил, хотя стражники пытались увести его прочь. Абдул сказал:

— Он предлагает тебе в услужение свою дочь Мумтаз.

— С удовольствием возьму ее, — решительно сказала я.

Уильям снова принялся благодарить и клясться в вечной преданности, но на сей раз стражники, заметив недовольное выражение лица Абдула, увели его насильно.

Абдул хлопнул в ладоши, и снова зазвучала музыка, и закружились танцоры. Внесли и поставили у наших ног подносы со сладостями. Абдул помогал мне выбирать самые вкусные вещи и время от времени сам клал мне в рот особенно аппетитный кусочек. На мой вкус, кушанья были слишком пряными и слишком сладкими и пропитаны особым сиропом, который назывался сахарным клеем.

Я видела, как люди бросали на меня любопытные взгляды, прикидывая, какое влияние будет иметь эта незнакомка, но никто не проходил мимо, не поклонившись мне. Наконец праздник закончился, и меня отнесли в шатер Абдула. Паланкин сопровождали почти все присутствующие, некоторые танцевали рядом с паланкином, пользуясь случаем разглядеть меня. Некоторые бросали мне цветы. В тот вечер я чувствовала себя королевой.

Когда мы остались одни, Абдул обнял меня, но его дальнейшие действия прервал телефонный звонок. Он раздраженно вытащил из-под подушки телефонную трубку и прорычал:

— Надеюсь, это что-то чрезвычайное.

Послушав мгновение, он сказал:

— Ладно. Дай ему трубку. — Он передал мне телефон. — Твои друзья отказываются уезжать без тебя. Поговори с ними, чтобы не возникло дипломатического конфликта.

Я услышала голос Сакса:

— С тобой все в порядке, Хани?

— Со мной все хорошо, Сакс.

Пока я разговаривала, Абдул расстегнул на спине мой топ, потом обхватил ладонями мои груди. Его манипуляции с сосками мешали мне думать, но прояснили одно: я хотела остаться с ним.

— Они тебя не обидели? — выспрашивал Сакс.

— Н-нет. Все хорошо, — убеждала его я, чувствуя, как по телу пробегает дрожь удовольствия. О да, все было хорошо.

— Мы сейчас в аэропорту, и целая орава солдат держит нас под прицелом…

Абдул, расстегнув корсаж, принялся стаскивать с меня юбку. Наконец он спустил ее с ног, и я осталась голой. Он поднялся на ноги и, сняв с себя одежду, остановился надо мной, расставив ноги. Его гигантский пенис, гордо поднятый вверх, ждал меня, требовал моего внимания, чуть ли не угрожал мне.

Я не могла оторвать от него взгляд.

— Вы должны улететь следующим самолетом, — сказала я Саксу, едва понимая, что говорю. Абдул перевернул меня на живот и подложил под бедра подушку. — Не рискуйте, — пробормотала я в трубку.

— Очень мило, Хани, что ты заботишься о нас. Но как ты могла подумать…

О Боже, Сакс, закругляйся поскорее. Пальцы Абдула скользнули между моими ногами, они прикасаются там, где все влажно, скользко и ждет его.

— …что я сбегу и брошу тебя…

Он опустился на колени между моими ногами и вводит свое смертоносное оружие… медленно… очень медленно…

— …в чужой стране. Я потребовал, чтобы вызвали британского консула…

…Медленно… еще и еще… рывок и отход… рывок и отход… мне очень нравится эта поза… возбуждаются самые неожиданные места, а Абдул — настоящий специалист в деле секса.

— …но, кажется, этого не добиться. Однако как только я вернусь в Англию…

Возвращайся в Англию, Сакс, и чем скорее, тем лучше. Оставь меня наслаждаться Абдулом. Его пальцы раздвигают мои ягодицы и проникают внутрь, а его пенис по-прежнему внутри меня. Мне так хорошо, как не было с Варваром и Джеком. А ведь Абдул — всего один мужчина. И мне не нужно другого.

— …я позабочусь о том, чтобы об этом постыдном инциденте…

Теперь его другая рука прикасается ко мне впереди… дразнит меня… возбуждает… Чудесно… великолепно…

— …узнали все…

Мое тело горит… наслаждение достигает высшего накала.

— …Я устрою скандал…

Я не в состоянии больше слушать. Оргазм следует за оргазмом. Чисто физическое наслаждение обрушивается на меня подобно водопаду, я судорожно глотаю воздух.

— Сакс, прошу тебя, не делай этого, — с трудом произнесла я. — Не надо скандала. Не говори никому. Я остаюсь здесь добровольно.

— Не верю.

— Это правда, поверь.

Абдул стоит рядом со мной на коленях, его пенис совсем близко от моих губ, соблазняет меня.

— Хани, ты хочешь, чтобы я поверил, будто ты сама решила остаться?

— Да, Сакс. Клянусь, это так. Я хочу остаться. Больше всего на свете я хочу остаться.

Головка прикоснулась к моим губам. Я отшвырнула телефон, раскрыла губы, чтобы принять его, и все началось снова.

Мне сразу же не понравилась Мумтаз, дочь Уильяма. Она была примерно одного возраста со мной, крупная, с чувственными чертами лица и такой фигурой, которая заставляла предполагать, что она ест слишком много сладостей. Правда, это ничуть не портило ее красоты в глазах местных почитателей. Камарские мужчины обожали толстушек. Подозреваю, что они считали меня слишком тощей и недоумевали, чем я могла привлечь внимание Абдула.