Читать книгу - "Как ты прекрасна! - Элфин Глейд"

Однако позже, когда разгоревшееся желание побудило Гвендолин перейти к более интимным ласкам, она сама затрепетала, почувствовав и увидев, как реагирует его тело на нежные, деликатные прикосновения ее рук и губ. Она готова была уже отшатнуться от него, почти напуганная его неистовым возбуждением и собственным стремлением доставить и ему, и себе наивысшее наслаждение. Но Даниел мягко остановил ее, шепча, какое блаженство он испытывает, как ему нравится, что она ласкает его, так нравится, что у него буквально не остается сил терпеть это наслаждение.

— Позволь и мне показать тебе, — прошептал он ей на ухо, — как это прекрасно, когда ты так любима.

Гвендолин вздрогнула при мысли о возможности еще большего удовольствия, и у нее перехватило дыхание от удивления и восторга, когда он прикоснулся к ней. Гвендолин испытывала мистический страх перед властью подаренных им ни с чем не сравнимых ощущений. Она попыталась было сдержать прилив неудержимого возбуждения, до сих пор не уверенная, способна ли отдаться такой близости, испытать такое наслаждение, и все же не в силах была сопротивляться тому, что происходило с ней.

Когда она вскрикнула, достигнув вершины блаженства и чувствуя неземной восторг, Даниел не оставил ее, успокаивая и нежно лаская, пока пламя страсти постепенно не угасло, превращаясь в мерцание нежности, и лишь затем они вновь стали едины и телом, и душой…

Позже, засыпая, Гвендолин представила, что было бы, если бы он так любил ее пять лет назад. Дрожь пробежала по телу при мысли о том, что ей было бы нестерпимо тяжело уходить от него утром. А что, собственно, изменилось? Ей и сейчас будет неимоверно трудно оставить его.

Она знала наверняка, что любит его, и не только чувственно, не только телом, но душой и всем сердцем, страстно желая стать его второй половинкой, единым с ним существом, даря ему все, что в ней есть прекрасного и женственного. А он?

Когда наконец сон принял ее в свои объятия, глаза Гвендолин были мокры от слез и она понимала, что это лишь предшественницы многих и многих слез, которым еще суждено пролиться…

— Уинетт, просыпайся. — Этот голос, эта рука, прикоснувшаяся к ее плечу, были столь знакомыми, что она произнесла имя Даниела, еще не успев как следует проснуться.

Открыв глаза, она увидела, что он стоит возле кровати полуодетый, с еще влажными волосами и капельками воды на коже… точь-в-точь как пять лет назад. Даже на столике рядом с кроватью стояла чашка горячего кофе. По сумрачному выражению его лица Гвендолин предположила, что, возможно, он сожалеет о том, что произошло, уже сожалеет…

Она поспешно отвернулась, опасаясь, что он прочитает правду в ее глазах. Но тут рука Даниела нежно коснулась ее подбородка и он повернул ее лицо к себе так, что она была вынуждена встретиться с ним взглядом.

— Не отворачивайся от меня, — шепотом попросил он.

Голос его был таким умоляющим, что она неуверенно всмотрелась в его лицо.

— Мне бы не хотелось торопить тебя, заставлять немедленно принять решение, к которому, вероятно, ты еще не готова. Однако после этой ночи… должно быть, ты понимаешь, как сильно я тебя люблю…

Гвендолин уставилась на него во все глаза, и по их выражению он понял, что она потрясена.

— Любишь меня? Но этого не может быть! Ты ни разу…

— «Ни разу» что? — мягко поинтересовался он. — Не показывал тебе, как много ты для меня значишь?.. Неужели ты могла предположить, что, если бы я не любил тебя по-настоящему, я смог бы…

Даниел покачал головой и с горечью добавил:

— Я дал себе слово, что не буду тебя умолять и даже отпущу… О Господи, я веду себя как последний идиот, даже хуже того! Уинетт, прости меня! Просто я сильно взволнован… Я понимаю, что, если позволю тебе уйти, ты никогда уже не вернешься. Один раз я уже потерял тебя. Может быть, тогда я еще не представлял себе, что именно теряю, но теперь все изменилось! Уинетт, если тебе все равно… если я всегда буду тебе безразличен, Бога ради, скажи мне об этом сейчас, не мучь меня!

С уст Даниела сорвался тихий, сдавленный стон, и он пристально посмотрел на Гвендолин, ища в ее лице ответ на свой вопрос.

— Ты любишь меня?

Гвендолин кивнула, не в силах заговорить, не в силах поверить, что все это происходит на самом деле.

— Ты действительно любишь меня?

Произнеся это, он принялся осыпать ее лицо восторженными поцелуями. Дрожь охватила его тело, когда он опустился на кровать и его руки скользнули под одеяло, обнимая ее, прижимая к себе, а губы ласкали ее, сначала томно и медленно, затем все требовательнее и требовательнее. При этом он вновь и вновь повторял, как сильно любит ее…

Наконец они спустились с небес на землю и долго лежали рядом, разговаривая приглушенным шепотом, обмениваясь признаниями и обещаниями, строя планы.

— Я никогда не хотел причинять тебе боль, — говорил Даниел, сжимая Гвендолин в объятиях. — Я ужасно виноват в том, что моя неудачная шутка превратилась в обман, испортивший тебе пять лет жизни. Я должен был сказать тебе, что между нами ничего не было. Но кто мог подумать, что это так повлияет на тебя? Мне всего лишь хотелось как следует напугать тебя, заставить задуматься о том, как ты легкомысленно себя ведешь, какому риску подвергаешься.

— Ты здесь ни при чем, — с любовью заверила его Гвендолин. — Если бы Юджин не…

Даниел приложил палец к ее губам.

— Шшш… Сейчас мне меньше всего на свете хочется говорить о нем.

— Но ведь, если бы не он, ты так и не узнал бы меня, — поддразнила его Гвендолин.

— Рано или поздно это непременно бы произошло, — твердо возразил Даниел. — Может, не столь быстро и внезапно. Ведь я полюбил тебя задолго до сегодняшней ночи. Мне хотелось сблизиться с тобой, но каждый раз, когда пытался это сделать, ты отталкивала меня. Я думал, это из-за Оскара…

— Нет, не из-за Оскара. Я боялась, — призналась Гвендолин. — Боялась ответить тебе взаимностью, боялась того, что случилось много лет назад, потому что чувствовала себя виноватой… Мне было очень стыдно.

Даниел успокаивающе провел по ее волосам и серьезно сказал:

— Даже если бы в ту ночь мы стали любовниками, даже если бы ту ночь или любую другую ночь ты провела с кем-нибудь еще, это нисколько не изменило бы моих чувств к тебе. Тогда, много лет назад, ты едва сознавала, что делаешь.

— Тогда я тоже хотела тебя, Даниел, и, мне кажется, это помогло мне поверить в то, что мы стали любовниками. Думаю, в глубине души мне очень хотелось, чтобы это оказалось на самом деле.

Даниел поцеловал ее. В ответ Гвендолин обвила его руками и вздрогнула, когда он снова сказал, что любит ее и хочет, чтобы она была рядом с ним не только сегодня, но и всю жизнь.

— Я так давно искал тебя! — с любовью сказал Даниел. — И вот теперь, когда наконец нашел, не хочу больше ждать. Уинетт, ты выйдешь за меня?