Читать книгу - "Дневник на итальянском - Элиза Харрис"

дышать. Я неоднократно видел, как плачут девушки. Видел, как их уроды парни издеваются над ними и даже заступался. Но никогда они не вызывали во мне подобного. Не жалость. Страх. Я боялся за неё, хотел убить за неё. За то, что ее заставили пережить в те минуты. Чертовы ублюдки думали, им сойдет с рук.

Стащив с себя кофту на замке, я снял с неё остатки порванной футболки и натянул свою на девушку, застёгивая на молнию.

— Эй, давай, давай, поднимайся. — поднял я её на руки, как хрупкую вазу, а её рука безжизненно обхватила мою шею. — Не закрывай глаза! Слышишь меня, не закрывай! Все закончилось…сейчас, Бэмби, потерпи!

Добежав до машины, я, тяжело дыша, аккуратно усадил её на сидение, откидывая пряди волос с мокрого лица.

— Эрика, посмотри на меня! — повысил я голос, пытаясь растормошить её. — Это я, ну же, это я. Потерпи, терпи, я сейчас! Черт, Эрика! Клянусь, я прибью тебя, если закроешь глаза!

Пристегнув её ремнем безопасности, не успел я закрыть двери, как холодный металл прошелся по моему плечу, не глубоко вонзаясь. С разворота, я выбил из рук твари нож, повалив на землю. Я не беспокоился о последствиях, не думал, что покалечу или убью его. Я хотел убить его.

Вспоминая стоящую на коленях Эрику, её слезы и безжизненное состояние, разорванную футболку и оголенную кожу, меня накрыло с головой. Воспоминание и ее безжизненный вид подействовал на меня, как на поверхность, залитую бензином, в который бросили зажжённую спичку. Сев сверху, я бил его по лицу, в живот, во все запрещенные в боях места. Бил до тех пор, пока кровь не стала хлыстать в разные стороны, а он лежал в обморочном состоянии. Даже тогда бил. Кровь оставалась на моих костяшках, частично на одежде, я избивал ублюдка, мечтая, чтобы от него места мокрого не осталось. И после моих уродов, не уверен, что от него вообще что-либо осталось. Бил до тех пор, пока из машины не донесся сдавленный кашель.

Мне пришлось откинуть его в сторону, подходя ближе к Эрике. Она мотала головой, не в силах прийти в себя. Сплевывала кровь…Я достал и бардачка бутылку с водой, буквально силой заставляя девчонку выпить. Когда она более менее стала приходить в себя, восстанавливая дыхание, я достал из машины салфетки и стал вытирать кровь вокруг её губ.

От одного только вида на неё, кровь кипела, а мозг затуманивался. Я смотрел на разбросанных по земле уродов и мечтал расправиться с ними так жестко, чтобы они мучились всю свою оставшуюся жизнь. Со сколькими девушками они уже это сделали? Избавившись от этой мысли, я крепче схватился за руль, не давая себе слететь с катушек прямо перед ней.

Сводная откинулась на сидение, придя в себя, и отвернула голову к окну, пока я разворачивал машину. Её плечи всё ещё дрожали, а прерывистое дыхание заполняло салон. По её пухлым розовым губам, с которой стекала кровь, капали слезы, заливая мою кофту. Она старалась плакать беззвучно, тихо и не привлекая внимания. Я включил первую попавшуюся музыку, делая громкость в салоне, давая ей возможность выплакаться.

Ещё вчера я держал её за запястье, которое она с силой вырывала, хотел уничтожить и напугать, а сейчас я хотел уничтожить за неё. Пока мы ехали, её плечи судорожно поднимались, а слезы блестели на щеках. Она всхлипывала, прикусывая нижнюю дрожащую губу и обхватывала себя обеими руками за плечи.

Ярость постепенно пробиралась по мне.

Выдохнув полной грудью, я со злостью сжал руль, смыкая челюсти. На лице заходили жевалки, и не набирая высокой скорости, чтобы не напугать Эрику, я обеспокоенно поглядывал на неё. Я думал на эмоциях, я поступил так же, будь на ее месте любая другая девушка, но когда сомнения стали царапать изнутри, я изо всех сил вдавил педаль газа. Эти уроды заплатят. За каждую её слезинку, за каждый крик, за каждый дюйм тела. Они заплатят за всё.

Глава 15

HIM — Killingloneliness

Джеймс

Мы добрались до дома в тишине. Я сразу отказался от идеи везти ее в больницу, свернув в наш жилой комплекс. Видя, что она приходит в себя, все так же судорожно дрожа и отсутствующе примкнув лбом к стеклу, я сделал несколько кругов по объездной дороге, давая ей возможность отойти перед той суетой, что поднимется дома. Наверное, в тот момент она больше всего нуждалась в тишине и одиночестве. И я не решался с ней заговорить, подобрать чертовых слов после мерзкого зрелища, все еще вцепившись в руль, как ненормальный.

Поглядывая на то, как она нервозно укутывается в мою кофту, не стирая, а казалось, и не замечая стекающих по лицу слез, я сбавил скорость, сворачивая к дороге к дому. Она, видимо, этого не замечала.

— Ты… — только я собирался задать ей избитую всеми фразу, как сам себя отдернув, скривился от тошнотворности ее звучания.

В порядке? В каком порядке она могла быть в ту минуту? И когда, черт возьми, я стал таким неуверенным сопляком, который не мог подобрать слов или сдерживал себя, чтобы не выругаться прямо в машине.

— Что они тебе…они не успели…? — мямлил я, как неуверенная в себе восьмиклассница. — Черт!

Взгляд ее больших глаз метнулся ко мне, заставив обернуться. В них не было ни единой эмоции:

— Они не успели изнасиловать меня. Если ты об этом.

Ее голос, прежде полный эмоций, теперь был совершенно холодным и без эмоциональным.

— Эти уроды ответят. — прошипел я, с силой ударив по рулю. И в ту же секунду пожалел, потому что Эрика всем телом сжалась, вздрогнув на месте. — Ответят. — повторил я уже выразительнее, повторяя это самому себе.

Я думал мне показалось, когда рядом прозвучал сдавленный, безжизненный смех. Но Эрика, мотая головой, искусывала губы, нервно посмеиваясь.

— Ответят? Кому они ответят? — как не в себе, глядя перед собой в окно, сжимала она кулаки, впиваясь ногтями в кожу. — Это поможет мне забыть о сегодняшнем? Сотрет воспоминания? Или мы обойдемся «кровью за кровь»?

Хрупкая фигура выжидающе смотрела на меня, ожидая ответа, но я, как вкопанный, стискивал челюсти, хватаясь за руль, как за спасательный круг. Я понимал, что эмоции должна выпускать она, не я. Но черта с два у меня получилось сдерживать себя.

— Какого черта ты поперлась в этот переулок?! — не выдержал я, ударив по тормозам, которые со скрипом пронеслись по пустой улице. — Где был твой телефон? Какой придурок надоумил тебя переться в