Читать книгу - "Шипы и розы - Тереза Медейрос"

За окном далеко внизу деревья расступались, открывая заросший травой пригорок, где собрались Макдоннеллы, дабы отдать последнюю дань своему старому вождю. В тот момент, когда гроб опускали в неглубокую могилу, Сабрина безошибочно выделила среди участников похоронной церемонии Моргана, стоявшего у края ямы с высоко поднятой головой и гордо расправленными плечами. Порыв ветра донес последний горько-сладкий вскрик волынки, и от этого звука Сабрину пробрала дрожь. Какой бы грубой и свирепой ни была Ив, она могла заставить волынку рыдать с искусством, которому позавидовал бы любой маэстро от Лондона до Эдинбурга.

Макдоннеллы постепенно начали расходиться, потянувшись в сторону замка, и вскоре Морган остался в одиночестве. Немного постоял со склоненной головой, повернулся, но не последовал за родственниками, а вскочил на коня, и через пару минут его фигура растворилась в лесу, затянутом дымкой тумана. У Сабрины сжалось сердце, захотелось оказаться рядом с мужем, разделить его горе, как приличествует добропорядочной жене. Но он явно не нуждался в ее сочувствии, и этого не следовало забывать. Такому человеку, как Морган, жена требовалась только для одной-единственной цели, и он предельно четко объяснил это Сабрине еще в замке Камеронов.

Сабрина распахнула окно на противоположной стороне помещения. В комнату тотчас ворвался злой и сильный ветер, обжег лицо холодом, растрепал волосы, и перед восхищенным взором Сабрины открылась изумительная панорама. Над зеленой долиной грозно нависли неприступные скалы, темную пелену низко висящих облаков прорезали сверкающие снежные шапки на горных вершинах. Меж скал, уходя вдаль, вилась узкая дорога. Сабрина зябко повела плечами, возблагодарив небо, что проспала большую часть опасного пути к замку и не успела по-настоящему испугаться крутизны пути и зияющей бездны под ногами коня.

Сейчас ее окружала неукрощенная природа, от дикой красоты которой захватывало дух, и можно было понять презрительное отношение Моргана к владениям Камеронов — пологим холмам и пастбищам, огороженным кучками камней. Сабрина попыталась представить себе, как рос и мужал будущий предводитель Макдоннеллов, отрезанный от внешнего мира непроходимыми лесами и неприступными горами. Неудивительно, что и сердце его уподобилось скале.

Девушка тяжко вздохнула и повернулась к кровати. Ничто не мешало скользнуть под одеяло, закрыть глаза и немного помечтать, но при воспоминании о бесстыдной блондинке ложиться в постель расхотелось. Перед мысленным взором встала непотребная сцена: вокруг шеи Моргана обвились загорелые руки Альвины. Сабрина сдернула одеяло и выбросила в окно, за ним последовали простыни и даже грязная кость, но потребовалось немало сил, чтобы удержать Пагсли, решившего ценой собственной жизни спасти драгоценное лакомство.

— Нет, нет, ты останешься со мной, — уговаривала собаку Сабрина. — Мне мила твоя мордашка, потому что приветливее ее я сегодня ничего не увижу.

Заслышав в голосе хозяйки похвалу, мопс принялся радостно вылизывать ее лицо. Присмотревшись, Сабрина обнаружила, что из ошейника собаки кто-то уже выковырял все до единого драгоценные камни. Скорее всего та же судьба постигла все личные вещи новой хозяйки замка, когда сундуки распаковывали дамы из клана Моргана. Девушка невольно содрогнулась, представив себе, как в ее узкое платье пытается втиснуться пышнотелая Альвина. И тут же Сабрина вновь содрогнулась, на этот раз от ужаса и сознания собственной вины. Энид! Боже мой, как можно было оставить беззащитную кузину в руках этих похотливых варваров? Бедняжка, вероятно, нашла убежище где-нибудь под кроватью, дрожит там от страха, смахивая с лица паутину, и молит Бога о спасении или о смерти, поскольку ей грозит участь худшая, чем смерть.

Сабрина не стала медлить, приводить себя в порядок, посадила Пагсли на кровать и стремглав бросилась вон из спальни.

Повернув за угол, Сабрина налетела на груду обломков, пребольно ударилась, на секунду задержалась, массируя ушибленную ногу, и заспешила дальше. Нельзя останавливаться, дорога буквально каждая минута, когда девичья честь кузины в такой опасности. Мимо мелькали окна необычной формы, расположенные друг от друга на разном расстоянии. Сабрине они казались вначале странными, пока она не поняла, что это не окна, а проломы, оставшиеся от ядер противника, некогда пытавшегося взять замок штурмом.

Найти дорогу в тесных полутемных коридорах оказалось непросто, Сабрина пробежала мимо спальни Моргана дважды, прежде чем натолкнулась на широкую лестницу, которая вела вниз, в чрево этого замка-крепости. Девушка вихрем пролетела по выщербленным ступеням, не глядя под ноги, и наверняка проскочила бы мимо миловидной дамы, облаченной в пестрое муслиновое платье, но та вдруг окликнула ее:

— Доброе утро, любовь моя. Что это ты такая растрепанная? Тетушка Элизабет пришла бы в страшное расстройство, узнай она, что ты легла спать, не заплетя на ночь косы.

— Энид? — воскликнула пораженная Сабрина, застыв на месте с открытым ртом.

Кузина осторожно пробиралась к ней среди куч мусора, на светлых кудрях в такт шагам колыхался белый кружевной чепец.

— Энид! Куда это ты собралась в таком наряде? — удивленно спросила Сабрина. Она опознала на руке подруги плетеную корзинку, содержавшую припасы съестного, которые упаковала матушка в дорогу перед отъездом.

— Мы с Рэналдом решили сегодня позавтракать на природе. Он обещал показать мне нечто невиданное.

— Он покажет, — пробормотала Сабрина. — А ты уверена, что поступаешь правильно, оставаясь с ним наедине? Вы же знакомы меньше одного дня.

— Ерунда. Рэналд похож на милого медвежонка. Он и мухи не обидит.

— А я рассчитывала, что мы с тобой…

Снизу послышалось басовитое мурлыканье:

— О, Энид! Где же мой сладкий пухлый пирожок? Твой мохнатый медвежонок проголодался и ждет тебя.

Сабрину едва не стошнило, она порадовалась, что еще не завтракала.

— Иду, иду, дорогой, — откликнулась Энид. Глаза девушки сверкали, щеки пылали ярким румянцем, толстушка напоминала спелое яблоко, и Сабрина впервые осознала, что ее кузина очень хорошенькая. — Как только вернусь, сразу тебя разыщу, — пообещала ей подруга. — Тогда расскажу тебе о Рэналде, а ты мне — о Моргане.

«Последнее не займет много времени», — хмуро подумала Сабрина, опустилась на ступеньку и проводила глазами кузину, весело сбегавшую вниз по лестнице. На душе стало совсем одиноко. Даже Энид больше не нуждалась в ее обществе. Но долго горевать не приходилось. От голода подвело живот, и пора было чем-то подкрепиться. Нельзя же провести целый день, сидя на грязной лестнице и жалея себя.

Сабрина встала, отправилась на поиски кухни, на ходу машинально подобрав волосы и завязав их узлом на затылке. В первом попавшемся на пути зале тронула рукой боковую дверь. Когда та распахнулась, в лицо ударил резкий мужской смех.

— Будьте уверены, ему очень скоро прискучит эта камероновская потаскуха. Могу поспорить с кем угодно. Тощая, кожа да кости, на что она годится в постели?