Читать книгу - "Грехи молодости, или Расплата за прошлую жизнь - Юлия Шилова"

— А что для тебя означает покой?

— Покой — это когда в жизни всё в порядке. Понимаешь — всё: и на работе, и дома. Вот оно — настоящее счастье.

Алексей полистал меню и сам сделал заказ. Названия японских блюд он выговаривал вполне уверенно. Я восторженно посмотрела на него и развела руками:

— Ну, ты делаешь большие успехи. Просто замечательно!

Лицо Алексея озарилось улыбкой. Наклонившись ко мне, он коснулся губами моей щеки и прошептал:

— Я надеюсь, магуро сасими из тунца вкусное блюдо?

— Восхитительное! Оно просто тает во рту.

— А выбрав тофу из жареной курицы, я не ошибся?

— Нисколько! Правда, оно островато, но зато какой вкус…

— А из спиртного я решил взять японское вино.

— И это тоже правильно. Теперь ты разбираешься в японской кухне не хуже меня.

Вдоволь насытившись, мы отправились домой.

А дома, как и положено молодоженам, завалились в кровать. Я страстно желала близости. Тем более, ТАКОЙ близости — близости с собственным мужем — у меня никогда не было. «Алексей будет любить меня и в старости, и в болезни, — внушала я себе незатейливую мысль. — А я ему обязательно отвечу взаимностью. Просто мне надо привыкнуть. Пройдет совсем немного времени — и все встанет на свои места. Долгие, долгие годы мы будем жить под одной крышей. И не наскучим друг другу. И будем хранить верность — всегда».

До утра мы занимались любовью. На сей раз Алексей был нежен и предупредителен, а я… А я впервые в жизни не думала о том, что постель это тоже работа, что мужчину нужно ублажать.

— Здравствуй, жена, — сказал мне Алексей, когда я проснулась.

Слово «жена» приятно ласкало слух. Же-на… Это я — жена.

— Здравствуй, муж, — в тон ему ответила я.

— Ну, будем вставать?

— Да, пора!

Я потрепала Алексея за ухо и побежала на кухню готовить завтрак. Японский — из обычных российских продуктов. Просто состояние души у меня такое — спокойное. Для японского завтрака — в самый раз.

Первые дни медового месяца пролетели незаметно. Мы с Алексеем наслаждались обществом друг друга. Окружающие осуждали нас за то, что мы зарегистрировали брак вскоре после Машиной смерти. Но жизнь есть жизнь, и никуда от нее не деться. Просто так сложились обстоятельства. И я была рада, что сложились они именно так. Все это время мы практически не работали. Чем занимались? — спросите вы. Валялись в постели, занимались сексом, смотрели телевизор — обычный для молодоженов набор.

На Бали мы так и не полетели. Я не захотела. Слишком уж далеко от Москвы находится этот остров.

Новоиспеченный супруг относился ко мне хорошо, но по ночам я почему-то все чаще вспоминала Игоря. Вспоминала, а наутро клялась в верности Алексею, хотя он и не требовал от меня никаких клятв.

Через две недели многие привычки Алексея стали меня раздражать. «Ну что ты ходишь как старик! — выговаривала я ему за бесконечное шарканье тапочками. — Послушай, ты так гремишь посудой, что соседи скоро с ума сойдут! Перестань разбрасывать вещи по всей квартире!»

А еще он сплевывал зубную пасту прямо в раковину и никогда ее не смывал. И туалетная бумага стала расходоваться очень быстро. Словно рота солдат, извините, какала! Но и это еще не все. Отхожее место Алексей умудрился превратить в избу-читальню. Часами он изучал там свежие газеты и глянцевые журналы. Как только геморрой не выскочил! А сколько дезодорантов я на него перевела!..

К концу медового месяца я готова была развестись. Но, как умная женщина, старалась не подавать виду.

Перед сном Алексей облачался в просторную пижаму, брал в руки пульт и бездумно переключал каналы. Первый, третий, одиннадцатый, девятый, опять первый… Детектив, новости, хоккейный матч, балет по «Культуре» — ему было все равно, что смотреть. А я зверела от этого и уже с трудом сдерживала эмоции.

Чтобы отвлечься от семейных проблем, я с головой ушла в работу. Домой я приезжала, выжатая как лимон. Моему муженьку это, естественно, не нравилось. А мне не нравилось его бесконечное брюзжание по поводу невкусного ужина и пыли, оседающей на шкафах.

Раньше — нашептывал на ушко ласковые слова, поглаживал по спинке, целовал промежность… А теперь… Сделал свое «черное дело» — и на боковую. Однажды он вошел в меня, как грубый деревенский мужик, насилующий доярку на стогу сена. Произошло это среди ночи. Испытав острую боль, я вскрикнула.

— Ты совсем сухая! — выругался Алексей и кончил мне на живот.

Я лежала униженная, глаза наполнились влагой.

Алексей приподнялся, включил ночник и посмотрел на меня.

— Рита, что происходит? В наших отношениях нет прежнего куража.

— Куража ему захотелось, — злобно прошипела я. — Да о каком кураже может идти речь, если целыми днями я вкалываю, как негр на плантациях, а ты лежишь на диване и ждешь моего возвращения? По-моему, ты на работе уже месяц не появлялся!

— Ты не права, Рита. Я бываю на работе. Просто у меня не все там клеится. Масть не прет. Ну, ты знаешь, как все это происходит. Сегодня как по маслу катит, а завтра мертвым грузом встает. Это бизнес, дорогуша, никуда от этого не денешься.

— Хреновый у тебя бизнес. Главное в бизнесе — это стабильность, а не большие деньги. Большие деньги немудрено сорвать, удержать их — вот в чем проблема.

— Не скажи, Ритка. Если уж срывать куш, то по-крупному. Я вот просмотрел твои бухгалтерские книги и решил, что ты много денег тратишь попусту.

— Как это?

— Ты слишком много платишь всякому сброду.

— Да? И кому именно?

— Персоналу — вот кому.

— Так ты хочешь сказать, что я должна платить меньше?!

— Ну да. Советую тебе сократить заработную плату в два раза. Если будут недовольные, пусть катятся ко всем чертям.

— Но ведь моим сотрудникам нужно одеваться, кормить семьи… Цены-то сумасшедшие!

— Ты о себе лучше подумай. Была бы нужда думать о чужих семьях!

Я почувствовала, как в груди закипает ненависть.

— А какое право ты вообще имел залезать в мои бухгалтерские книги?!

— Самое элементарное, — невозмутимо ответил Алексей.

— Что, что?

— Я, Маргарита, твой супруг. А супруг должен знать все.

— Вот что, супруг! — визгливо закричала я. — Не смей лезть в мои дела! Я слишком дорожу своей работой, чтобы ее потерять!

Вместо ответа Алексей демонстративно повернулся на другой бок и звучно зевнул.

— Что с тобой случилось, Алеша? — спросила я после небольшой паузы. На сей раз мой голос звучал почти спокойно, но это спокойствие давалось мне очень тяжело.