Читать книгу - "Пока ты со мной - Мэгги Осборн"

– Чуточку больше? Так не пойдет, миссис Холланд. Мне нужна точная мерка. Особенно в этом случае.

– Нет, с этим мы согласиться не можем, – ответила Энджи вежливо, но твердо. – Если новые башмаки не вполне подойдут, я принесу их назад и придется подгонять их до тех пор, пока они не окажутся впору.

Кравиц целую минуту выдерживал ее взгляд, потом воздел руки вверх. Энджи распознала признаки капитуляции.

– Ладно, пока все. Сколько стоят две пары нарядных башмаков и на каждый день?

Он разглядывал странного вида деформированный потрепанный башмак, который держал в руке.

– Башмаки на заказ по специальной мерке стоят пять долларов за пару. Для этой молодой леди башмаки будут стоить по два доллара пятьдесят центов за пару.

Каменное выражение его лица не допускало возражений.

– Это грабеж, – хмуро огрызнулась Энджи. – Пошли, девочки.

Дойдя до двери, она обернулась, испепеляя сапожника взглядом. Глаза ее были жесткими, как черные камни.

– Когда башмаки будут готовы?

– Через неделю, если считать с завтрашнего дня.

– Это неприемлемо, – возразила Энджи. – Башмаки должны быть готовы к послезавтрашнему дню.

– Я не смогу.

– За те деньги, что я вам плачу, вы изготовите их к тому дню и часу, которые я вам назову. И я называю этот день – послезавтра! – Она смотрела на него яростными прищуренными глазами, лицо ее раскраснелось, серьги покачивались от негодования. – Я даю вам лишний день. Мне бы хотелось получить башмаки раньше.

Упрямое выражение ее лица говорило само за себя. Было яснее ясного, что она хочет сказать: попробуйте этого не сделать, и я вам ни черта не заплачу.

Высоко подняв голову и вздернув подбородок, Энджи выплыла на тротуар и повернула к магазину дамских товаров.

– Это слишком тяжело, – пробормотала Люси, опустив голову. – Сначала ты спорила со швеей, а теперь с мистером Кравицем, и Дейзи приходится идти домой по Беннет-стрит в одних чулках. Неужели завтра она пойдет в школу босиком? Я бы просто умерла на ее месте.

– У Дейзи есть пара старых башмаков, которые она сможет надеть в школу.

Она бросила недовольный взгляд на Люси. Терпению ее приходил конец.

– Мне жаль тебя затруднять, но все же смотри по сторонам, чтобы тебя не затоптали люди, выходящие из магазинов.

Люси надула губы.

– Ты еще должна заплатить миссис Хутсн и мистеру Кравицу.

– Но миссис Хутен согласилась использовать пуговицы и украшения, а мистер Кравиц сошьет вам башмаки к послезавтрашнему дню. Надеюсь, за свои деньги я получу соответствующие услуги. Если тебя это смущает, выходи замуж за богатого человека.

Энджи отточила зубки еще в Чикаго, пользуясь услугами чикагских торговцев, и из своего опыта извлекла несколько универсальных истин. Скромность и вежливость никогда не ценились этими людьми. Давным-давно она выбежала из комнаты, вместо того чтобы добиться своего. Но у нее было десять бесконечно долгих лет на размышление.

Она наблюдала за Люси, когда они покупали перчатки, сумочки и новые носовые платки. Если Энджи одобряла какой-нибудь аксессуар или предлагала его купить, Люси тотчас же отвергала его. Если Энджи тяготела к какому-нибудь прилавку и направлялась туда, Люси немедленно двигалась в противоположном направлении. Что было еще хуже, они, казалось, развязали подпольную войну за внимание Дейзи. Полная сомнений и смущенная, Дейзи следовала за Энджи, а потом, опомнившись, бросалась на зов Люси и снова возвращалась к Энджи, прежде чем Люси успевала оттащить ее в сторону. Наконец она зажмурилась и ударилась в слезы.

Люси бросила взгляд в проход и сказала:

– Смотри, что получилось из-за тебя.

– С этим покончено, – мрачно ответила Энджи.

Она набрала вещей, которые, по ее мнению, были им необходимы, сделав выбор за девочек, и понесла их к прилавку. И предоставила Люси утешать Дейзи, не будучи уверенной, что это правильное решение, а не наискорейший способ покончить с конфликтом.

Ни одна из них не произнесла ни слова, пока они не оказались дома. Энджи положила покупки на кухонный стол.

– Я надеялась, что этот поход по магазинам будет приятным. Сожалею, что так не получилось.

Хуже всего было то, что она не знала, почему вышло именно так. Что она сказала или сделала не так?

– Надень свои старые башмаки, и мы пойдем гулять, – распорядилась Люси.

Ожидая сестру, она смотрела, как Энджи снимает шляпу и перчатки, потом складывает свою летнюю накидку.

– Папочка любил мою маму, – сказала она внезапно.

Энджи смотрела на ее вызывающе выпяченный подбородок и гневно скривленный рот. Потом принялась развязывать пакеты.

– Уверена, что он ее любил.

– Я много раз видела, как они целовались.

Ее пальцы неуверенно ощупывали веревочки, стягивавшие пакеты, потом она овладела собой, и руки ее задвигались твердо.

– Это мило.

– Тебя он не целует.

Отвернувшись от Энджи, она крикнула сестре, все еще остававшейся в спальне:

– Ты готова наконец?

Дейзи Выбежала из спальни и побежала к парадной двери, неуклюже покачиваясь из стороны в сторону.

– Подожди минутку, – крикнула она Люси.

Она вернулась в дом с охапкой водосборов, которую застенчиво и безмолвно сунула в руки Энджи. Потом побежала к задней двери, крича, чтобы Люси поторопилась.

Энджи недоуменно глядела на цветы, посаженные ею самой на переднем дворе только сегодня утром. Где-то в груди у нее начиналась странная боль.

Каждую третью ночь Сэм дежурил от полуночи до утра на строительной площадке возле дома Драйфуса. Самым тяжелым было бодрствовать в тихие часы ночи, когда начинали сказываться длительный недосып и усталость. Ночь казалась нескончаемой.

Подавив зевок, он поднял фонарь, чтобы осмотреть штукатурку на стенах новой гостиной преподобного. Работа Рэйфа была выше всяких похвал. Ни он, ни один из его рабочих не жили в роскошных домах, но они знали, как построить такой дом, с гордостью подумал Сэм. А уж дом священника был работой высшей пробы. На дверях были даже наличники и притолоки с вырезанными на них розочками. Отделка дома близилась к концу. Скоро начнется покраска, и в начале следующей недели они уберут мусор со строительной площадки.

Эти мысли принесли ему облегчение, и он позволил себе расслабиться, испытав внезапную вспышку оптимизма. Как только Сзм передаст ключ преподобному Драйфусу, его три «может быть» превратятся в «ты – выполнил – работу». Возможно, начнется его везение и худшая страница его жизни останется в прошлом.

Взбодрившись, Сэм вышел наружу и обошел весь дом, осторожно ступая в чернильной темноте. В этот час ни в одном окне близлежащих домов не было света, а тяжелые облака скрывали луну. Он не заметил возле дома ничего подозрительного и не услышал никаких необычных звуков.