Читать книгу - "Последняя из фениксов для короля драконов - Мария Боталова"

А вот, кстати, и упомянутый Арэл! По гостиной вновь разливалась таинственная мелодия от подаренного темным правителем кристалла.

Немного помедлив, все-таки ответила на вызов. В конце концов, я могла бы отдать кристалл Аяру и больше никогда не разговаривать с его братом. Но по какой-то причине этого не сделала. Хотя… помнится, наш последний разговор зашел куда-то не туда.

– Прошу прощения за долгое молчание, но я был несколько занят. Завоевал для нас еще пару городов. Ты надумала насчет экскурсии? Могу показать тебе мои новые земли.

– Зачем ты это делаешь? – выпалила я.

– Делаю что?

– Завоевываешь мир. Зачем тебе это?

Я чувствовала себя странно, вот так запросто разговаривая с мировым злом, с тем, кого ненавидят все огненные и ледяные драконы. Аяр говорил, что с Арэлом невозможно договориться. И я, конечно же, не надеялась наивно, что смогу его отговорить. Конечно-конечно, вот влюбится Арэл в меня, единственного феникса, и тут же бросит все завоевательские планы. Я не идиотка, чтобы в такое поверить. Но мне хотелось понять.

– Очень приятно, Марина, что ты хочешь поближе узнать меня, мои желания и мотивацию. На самом деле ответ прост. Я – прирожденный правитель. Мне нравится покорять, подчинять. Нравится править. Я желаю власти, а что может быть лучше, чем власть над всем миром, над всеми живыми существами Эл’сара?

– Я по-прежнему не понимаю, зачем властвовать над всем Эл’саром, если в твоем распоряжении Аркар. Тем более… такой разросшийся.

– Ты знаешь, что собой представляет темная магия?

– Ну… я видела ее…

– Ты знаешь, что она в действительности собой представляет? Вероятно, нет. Я расскажу. Уверен, тебе рассказывали, что наш мир держится на балансе. Огонь и лед, свет и тьма. Вот только огненные драконы и ледяные примерно равны друг другу. А фениксы, обладающие невероятной огненной силой, и есть тот самый свет, который зажигает наше солнце. Что же тьма… а когда речь заходит о тьме, мы сразу понимаем, что баланса нет и не существовало никогда. Когда фениксов было много, они подавляли своей магией тьму. Тьма ютилась в сторонке, мощная, но никому не нужная. Черных драконов было мало, Аркар был мал. Но тьма… она хотела справедливости. Баланса.

– Тьма? Или, может быть, вы, Арэл?

– О, не нужно снова переходить на «вы». Я разрешаю тебе обращаться ко мне на «ты», я хочу этого. У магии действительно нет желаний, но величайшие ее носители чувствуют саму суть магии. Я стал этим величайшим носителем. И ты станешь, когда обретешь все свое могущество. Пока свет и тьма разделены – не может быть баланса. Каждый все равно будет тянуть в свою сторону. Сила фениксов разжигает пламенное солнце, сила черных драконов его гасит и напитывает ночь. Да, возможно, я единственный, кто хотел справедливости… Разве должно солнце быть таким огромным? Вот скажи мне, ты, выросшая в другом мире, у вас там было такое же огромное, горячее солнце, как у нас?

Я окончательно запуталась в рассуждениях Арэла. Прав был Аяр, когда говорил, что его брат безумен.

– У нас солнце было меньше размерами, но я бы не сказала, что оно меньше грело. Скорее… я почти не чувствую разницы. Но если солнце Эл’сара продолжит гаснуть, здесь воцарится вечная зима. Хорошо будет только ледяным драконам.

– Ты ошибаешься. Я позабочусь о том, чтобы хорошо им не было. Я стараюсь для черных драконов. И теперь для тебя.

– Я здесь при чем?

– А теперь мы переходим к самому интересному. Пока свет и тьма существуют отдельно – всегда будет борьба, перетягивание на свою сторону. Да, я жаждал справедливости. Поэтому вознес Аркар, возвеличил черных драконов, до которых раньше никому не было дела. Но когда появилась ты, я понял, что ошибался. Ты и я – путь к настоящему величию, к тому балансу, который нужен нашему миру. Я мечтал об империи тьмы, о вечной ночи. Но ты права, это совсем не идеал. Магия тьмы и огонь феникса… как думаешь, к чему приведет наше объединение?

Я молчала, потому что не знала ответа. Но Арэлу ответ и не требовался. После короткой паузы дракон продолжил:

– Темное пламя, Марина. Как только мы объединимся, возгорится темное пламя – и оно будет новым балансом.

– Я… не понимаю…

– А тебе пока и не нужно. Ты слишком юна, слишком растеряна. Наслаждайся жизнью, Марина. Позволь за тобой ухаживать, позволь быть рядом. Позволь бросить к твоим ногам весь мир. И ты увидишь, как преобразится Эл’сар. Он будет идеален для нас, для тебя и меня. Забудь все страшные сказки, которые тебе рассказывали. Тьма в одиночку уже не возвысится. Я хочу возвысить темное пламя. Разжечь солнце по-новому. Наш союз изменит мир, построит его таким, каким мы захотим. Это будет идеальный, сбалансированный мир без борьбы и с нашей абсолютной властью.

Арэл говорил, и его безумие как будто сквозь кристалл вливалось в комнату, наполняло пространство темной, пугающей энергией. Меня затрясло.

– Марина, ты будешь со мной?

– Н-нет, Арэл. Я… то есть мне… мне нужно подумать! Я не могу ответить так сразу, – перепугалась я, сообразив, что прямой отказ может спровоцировать черного дракона. А уж чего от него ждать – я даже не представляю, но, чувствую, мне это не понравится.

– Подумай. Подумай, моя единственная, но не затягивай. Мир жаждет перемен.

Голос Арэла стих, кристалл погас.

Я глубоко вдохнула, только сейчас заметив, что какое-то время не дышала от страха.

Напряжение постепенно начало отпускать.

Но в голове забились растерянные мысли: что значит «темное пламя»?

Какое-то время я мучилась, но потом все же решилась зайти к Аяру. Вопрос задать все-таки нужно. А еще спросить, что он думает по поводу моих разговоров с Арэлом. Может, пора отдать кристалл связи Аяру и забыть, как страшный сон. Но увы, Аяра в его комнате не оказалось. На мой стук никто не откликнулся.

Пришло время ужина, так что я с опаской высунулась из преподавательского общежития. Общаться ни с кем, честно говоря, не хотелось. Но не успела я обрадоваться отсутствию толпы поклонников на крыльце и отойти от корпуса на несколько метров, как меня перехватила незнакомая драконица. Ого, ледяная!

Я присмотрелась к ней.

Синие глаза отдают морской зеленью, по волосам гуляют изумрудные блики. Красотка.

– Феникс! – прошипела она, вцепившись в мою руку.