Читать книгу - "Русская лилия - Елена Арсеньева"

— …но остались их дети, в которых еще жив разбойничий дух, — зло закончил Мавромихалис. — И тот, кто дружен с ними, помогает разбойникам!

Геннайос Колокотронис умолк, а Ольга не решилась снова расспрашивать, потому что почувствовала: между ним и Мавромихалисом может вот-вот вспыхнуть ссора.

Между тем все с нетерпением ожидали минуты погружения креста. Лишь только архиерей в лодке отплыл от берега и опустил святыню в воду, как со всех сторон кинулись ныряльщики. Первым — с крестом в руках! — вынырнул человек с черной повязкой на глазу.

— Васили Константинос! — воскликнул Колокотронис. — Мы выросли вместе, это мой давний приятель. Ай да Васили!

Ныряльщик поклонился в сторону королевской четы и отдал крест архиерею, а потом выбрался на берег.

Лодка священника отплыла дальше, крест снова был опущен в воду — и опять его вытащил Васили Константинос.

— Какое интересное совпадение! — пробормотал Геннайос Колокотронис.

— В чем оно? — заинтересовалась Ольга.

— По преданию, святая царица Елена нашла то место, где был зарыт крест Господа нашего Иисуса Христа на Голгофе, по благоухающему цветку базилика. Как у нас говорят, базилик обрел крест. Но это слово в переводе на греческий — «василикос»… Василикос пейрос ставрос, Василикос обрел крест! — Геннайос рассмеялся. — Но ведь так оно и есть!

Ольга услышала, как рядом сопит Мавромихалис. Он явно был недоволен победой Васили, и королева ощутила неприязнь к министру.

Архиерей опустил крест в воду третий раз — причем на такой большой глубине, что видеть это Ольга могла лишь в бинокль, который предупредительно подал ей Георг. Сам он смотрел в небольшую очень элегантную подзорную трубу.

Крест, видимо, упал в расщелину, потому что ныряльщики один за другим поднимались с пустыми руками. И вдруг Ольга увидела поднимающееся из воды золотое свечение. Кто-то нашел крест и выплывал, держа его над собой. Показалась уже знакомая черноволосая голова с повязкой, и Ольга, не сдержавшись, восторженно закричала вместе с Геннайосом и другими греками:

— Васили Константинос! Василикос пейрос ставрос!

Но тут случилось нечто странное. Вместо того чтобы передать крест архиерею, ныряльщик быстро поплыл к берегу. Священник что-то встревоженно крикнул из своей лодки, однако Васили уже выходил из воды. С крестом в руках он выглядел величаво и прекрасно, словно святой Андрей Первозванный, явившийся на брега Понта Эвксинского проповедовать язычникам истинную веру.

Васили подошел к Ольге, пал пред ней на колени и протянул крест. Она увидела, что тот обвязан красной и черной нитью, сплетенными вместе. Такого украшения на кресте Ольга никогда не видела. Наверное, это местный обычай.

Она взяла крест — сапфиры и рубины влажно сияли в золотом обрамлении.

Васили сказал что-то по-гречески, словно умоляя о чем-то короля и королеву, глядя поочередно на них обоих. Его звучный, необычайно красивый голос дрогнул на последних словах:

— Агапэ аллилус!

Потом ныряльщик поднялся с колен и затерялся в толпе.

— Что он сказал? — Ольга разглядывала сплетенные нити.

— Он сказал: «Как связаны солнце и луна, звезды и небо, так пусть будет связана Ольга с Георгом! Любите друг друга!» — перевел Геннайос. Чувствовалось, что он растроган.

— Агапэ аллилус! — повторила Ольга, глядя на мужа.

У Георга горло перехватило, он не мог ничего сказать. Ему казалось, что он уже слышал голос Васили Константиноса, только не мог вспомнить, когда и где.