Читать книгу - "Я Не игрушка для тебя (СИ) - Ольга Рог"

— Я ж старался! — поднимаю палец.

— Ах, ты! — бьет меня букетом по голове. — Старался он! Может мои гены сильнее и будет девочка!

— С Геной мы договоримся, — шепчу в ушко.

69. Щенок. Глава от Матвея

МаргаРита.

— Ааа! — взвизгнула, почувствовав, как что-то холодное и мокрое юлозит по ноге.

Запрыгнула с ногами на кресло и посмотрела на пол. Щенок золотистого окраса трясся от страха и скулил. Небольшая лужица растеклась по паркету.

— Вижу, вы познакомились, — довольный голос мужа.

Мы, с щенком, повернулись к Савелию.

— Помнишь, ты обещала детей и собак, — показывает на маленький ушастый комок. — Ну, вы тут знакомьтесь, я пошел работать.

Похож на спаниеля. Висящие ушки, подрагивали, когда щенок озирался по сторонам. Подошла и взяла его на руки. Мальчик. Погладила, чтобы не боялся. В ответ ушастый, лизнул мою руку. Ну. с, пойдем искать тряпку!

Покормив щенка, пошла в кабинет к Савве.

— Как назовем? — спрашиваю, когда он поднял на меня глаза, оторвавшись от компьютера.

— Предлагай! — улыбается.

Подняла на руках милаху, всматриваясь. Малыш снова описался. Теперь и в кабинете Савелия будет запах.

— Дирти?

— Пакостник! — верно обозначил перевод с английского муж.

МАТВЕЙ.

У вас было чувство всепоглощающей ненависти? Такое, что шевелилось внутри и хотело, как чужой, разорвать грудную клетку, вырваться и уничтожить виновника своих страданий. Эта дрянь снилась мне каждую ночь! Манила и снова исчезала. Я терпел боль и унижения командира, который считал нас дерьмом на палочке. Каждый раз, когда его берц встречался с моими ребрами, я вспоминал ее. Кадый раз стуча зубами от холода в карцере — я вспоминал ее. Я жрал безвкусную кашу, чтобы еще раз ее увидеть. В этом аду я из-за нее! Ненависть моя множилась…

Когда узнал от ее подружки, что сестрица вышла замуж и вся аж светится от счастья… меня поглотила ярость. Ярость топила мой мозг, плавила мои нервы. К ненависти было подмешано еще одно чувство: жуткая ревность, что этой голубоглазой касается мужчина. От одной только мысли, тошнота подступала к горлу. Шлюха! Маленькая сучка позволила себя трахнуть.

Случай для побега выдался подходящий. С очередной проверкой должен был нагрянуть генерал и нас отправили за территорию, вырубать заросли. Мобилу я всегда надежно прятал, соорудив потайной карман в гимнастерке.

— Пойду отлить, — сказал сослуживцу рядом и спокойно пошел к лесу.

Нашел свой тайник, в который еще вчера положил украденное у прапора оружие и заныканные из столовой куски хлеба. Рванул в сторону трассы. Не чувствовал усталости, пробежав километров пять. Злость гнала меня дальше. Из под земли достану эту дрянь! Сейчас только ради этого дышу.

Добравшись на попутках с дальнобоями, я успел заработать, подменяя водилу, пока тот мог выспаться и отдохнуть. Разгружал машины, бортовал колеса… хватался за все, что могло принести мне деньги. Спал, ел на автомате. Я понимал, что меня ждут. Мужик, присвоивший Ритку — не простой обыватель. Он тот, кто сам натянет, кого хочешь. Но мне плевать! Была бы цель! Даже если я сдохну, увидев боль в ее глазах — все не зря.

70. Встреча с Матвеем

Определенно день — говно. Тошнит с самого утра. Щенуль еще заминировал вход и я вляпалась у самого порога в какашки. Савелию было смешно! А я блюю и убираю какашки… в разной последовательности. На улице глотаю кислород, будто меня в пакете держали. Муж выгружает у школы, целуя в щеку. Машу ему рукой и плетусь в этот муравейник, кладезь знаний.

Меня уже только ленивый не спросил: "где Шатрова?". Трубку не берет. В школе ее нет. Соберись, сопля! Штурмую очередной пробный тест. До стобальника мне далеко, но на восемьдесят могу вытянуть русский язык. Где эта Шатрова?! — мысли мечутся и я нервничаю еще больше.

На перемене покупаю в столовой стакан сока и булочку. На телефон приходит сообщение. Так и застыла, с плюшкой во рту.

"Сейчас ты выйдешь из школы и сядешь в мою машину. Попробуй дернуться или сообщить кому-то и твоя подружка умрет!"

Следом приходит фото растрепанной и зареванной Таньки, со скотчем от уха до уха. Не долго думая, пересылаю все Савелию. Пишу, что я выхожу из школы и сяду в машину.

Черный джип Матвея замечаю сразу. Он даже не скрывается особо. Каждый шаг отдается стуком в сердце. Нерешительность? Это не про меня. Матвей ведь не зверь, правда? Должно же быть в нем что-то человеческое? Еще я чувствовала вину перед ним. Это из-за меня он попал в армию. Косвенная, но вина есть.

— Телефон выбрось! Садись, — передо мной открывает двери изнутри. На Матвее толстовка с капюшоном и солнцезащитные очки. Не могу толком рассмотреть его лицо. Делаю, как он говорит: выбрасываю телефон и сажусь на переднее сидение, рядом с ним. Странно, что волнения почти никакого нет…

— Матвей! — тяну руку, чтобы дотронуться до его плеча.

— Грабли убрала! Переломаю нахрен! — цедит и авто срывается с места.

Кидаю взгляд на зеркало. В потоке машин должен быть хвост. Я никогда не бываю одна.

— Думаешь, твой муженек успеет спасти тебя? — хмыкает братец.

— Матвей, ты бы просто мог меня переехать машиной. Мог просто убить сразу. Что тебе нужно?

Королев молчит. Лишь видно, как он сжал руль и вены на руках вздулись.

— Моооть, я беременна. У меня будет малыш, — говорю тихо.

Матвей резко тормозит. Я едва успеваю выставить руки, чтобы не улететь в лобовое. Брат тяжело дышит. Снимает очки и поворачивается ко мне.

— Мне плевать на тебя и твоего ублюдка, поняла? — в серых глазах полыхает ненависть. Жуткая. Испепеляющая ненависть. Он едва сдерживает себя, чтобы не свернуть мне шею прямо сейчас.

— Прости меня, — я чувствую, как по щекам катятся слезы. — Прости за то, что позволила забрать тебя. Прости за то, что не помогла после. Мне говорили, что у тебя все хорошо.

— У меня все з@ебись, сестрица! А будет еще лучше, — кривая ухмылка делает его лицо безобразно отталкивающим.

71. Задержание

МАТВЕЙ.

Ягодный аромат, исходивший от нее, бил по рецеторам, добираясь до мозга. Лепечет что-то про "прости", а у меня крыша едет. Хочу прокусить ее белую кожу и попробовать кровь там или сироп малиновый. Ее подружка предлагала себя, ластилась, заглядывала в глаза. Но у меня не встало. Полгода воздержания, а я бабу не хочу — предел полный. Наорал на брюнетку и заклеил рот скотчем, чтобы не трещала под ухо. Фоткой выманил Ритку. Знал, что