Читать книгу - "Ты предназначена мне - Алиса Ковалевская"

— Как тебе известно, отец твой был видным политиком, — продолжил, ведя её в сад, в тень деревьев, где и сам любил прогуливаться, когда представлялась такая возможность. – Он хотел изменить многое. Вероятно, на тот момент даже больше, чем следовало бы.

— Всё равно не понимаю, — качнула она головой, и солнце заиграло в её густых тёмных волосах.

— Эдуард занимался разработкой законопроекта об ужесточении мер контроля и наказания за вовлечение несовершеннолетних в сферу оказания интимных услуг. Проще говоря, девочка, твой отец хотел пересажать торговцев детством. А ты сама должна понимать, какие это деньги. Это грязный бизнес. Грязный и очень прибыльный.

Она шла рядом молча. Слушала меня, не перебивая, как будто в момент этот её собственные мысли тесно переплетались с моими словами, и она не спешила переходить к самой сути, боясь упустить нечто важное, скрытое между слов. При всей её импульсивности, это всегда было её отличительной чертой – умение слушать тогда, когда это действительно имеет значимость. Нередко воспитательницы из пансионата жаловались мне на то, что она недостаточно усидчива, порой даже легкомысленна в отношении к занятиям. Но я всегда замечал, как, стоило нам заговорить о том, что было ей интересно, она становилась до предела собранной.

— Мой дядя, как понимаю, находился по ту сторону баррикад? – наконец спросила она.

Мы оказались в тенистой прохладе растущих на территории сосен, и нас окружил запах нагретой солнцем хвои. Под ноги мне попалась старая шишка, хруст ветки прозвучал одновременно с начавшей счёт чьей-то жизни кукушки. Ненадолго я задумался над её вопросом.

— Можно сказать и так, — всё-таки проговорил я. – Если кто-то и может сказать тебе это наверняка, то только твоя сестра и её муж. Мне известно только, что у него были серьёзные финансовые трудности. Но в том, что в грязных делах Константин Белецкий тоже был замешан, сомнений у меня нет, — я презрительно поморщился, вспоминая старшего из братьев.

При том, что изначально он имел всё то же, что и его брат, он выбрал другой путь, приведший его в конечном итоге туда, где ему было самое место – на дальний участок кладбища. О том, чтобы похоронить ублюдка рядом с родителями, старшая дочь Белецких не то что не думала, а… Губы мои дрогнули в мрачной усмешке.

— Я поверить не могу, — Ева остановилась. Убрала за ухо прядь волос, нервно отдёрнула руку. – Борис… — ладонь её дёрнулась. На мгновение она прикрыла глаза, мотнула головой и втянула воздух сквозь сжатые зубы. Когда она посмотрела на меня, взгляд её уже не был наполнен вызовом. Скорее тихой ненавистью, яростью и чем-то болезненным. – Это всё так… — снова качнула головой. – Но как я оказалась у тебя? – невесёлая усмешка. – Если ты, как говоришь, ценил знакомство с моим отцом, то…

Не договорив, она умолкла в ожидании продолжения. На стволе за её спиной выступила капля смолы, и я задержался на ней взглядом, мысленно переносясь в прошлое, кажущееся до этого дня практически стёртым. Практически. Потому что, стоило мне заглянуть внутрь себя, оно предстало передо мной, пусть даже довольно поблёкшее, но всё ещё достаточно чёткое, чтобы перенестись в него. Известие об убийстве видного политика и его жены в собственном доме мгновенно попало во все заголовки СМИ. Ворвавшийся в мой кабинет брат, по большому счёту, тогда ещё совсем мальчишка, бросил на стол передо мной газету и выматерился сквозь зубы. На тот момент о произошедшем я уже знал, как знал и о том, что старшая девчонка Эдуарда бесследно исчезла. Хорошенькая кнопка, отчаянно смелая и при этом похожая на мать. Но знал я и ещё кое-что. То, что Эдуард и Элла старались сохранить в тайне, потому что на тот момент уже понимали, насколько вокруг сгустились тучи.

— О беременности твоей матери я узнал совершенно случайно, Ева, — подошёл к дереву и, собрав пальцами смолу, растёр. Поднёс к лицу и вдохнул аромат, а после перевёл взгляд на Еву. – Совершенно случайно мы встретились в небольшом испанском городке. В те времена я ещё не был тем, кем ты меня знаешь.

— А ты думаешь, я тебя знаю? – вставила она, глядя совершенно серьёзно и спокойно. – До недавнего времени я считала тебя… — отрицательно мотнула головой, как и я, коснулась ствола сосны и вдохнула запах смолы, оставшийся на её длинных пальцах. Я заметил, как сверкнуло на солнце бриллиантами кольцо и поджал губы. Ева не обратила на это внимания. – Я чуть ли ни злом вселенским тебя считала, Борис.

— А теперь?

— Теперь… — взгляд в глаза. – Ты ещё ничего толком не сказал, чтобы я могла ответить тебе на этот вопрос.

— Как и на тот, на который я хочу получить ответ, — хмыкнул, не сводя с неё взгляда.

За эти несколько месяцев она не просто повзрослела, не просто изменилась. Если раньше я был уверен, что знаю её, сейчас понимал – нет. Даже в том, как она говорила, как держалась, было нечто новое. Те жизненные уроки, что она успела получить, не сломали её, а сделали ещё более сильной. Она всегда была сильной. С самого рождения, с самого своего первого вдоха. Истинная дочь своих родителей, как и её сестра.

— Как и на него, — согласилась она.

Заметив, как что-то мелькнуло у края тропинки, я посмотрел туда и заметил кошку, которую она притащила с собой. Та будто бы следила за нами, бесшумной тенью следуя рядом. Ева тоже увидела её, но не удивилась, только потихоньку вздохнула.

— Порой куда лучше, если тебя считают злом, девочка.

— На него не так много охотников?

Блеск солнца в её волосах напомнил мне о совсем другой женщине. Когда-то солнце в её волосах блестело точно так же. И смотрела она на меня почти так же. Только цвет глаз…

— Можно сказать и так, — согласился я и указал на уходящую дальше дорожку. – Но сейчас речь не об этом.

— Получается, родители скрывали, что ждут второго ребёнка? – ступив с травы на тропинку, подала голос Ева. — Но почему?

— Ты ведь понимаешь, что задаёшь вопросы, однозначных ответов на которые у меня нет? – поймав мой взгляд, она поджала губы и отвернулась. Немного ускорила шаг и, когда мы миновали залитый солнцем участок, опять пошла медленнее.

На руках её ещё были заметны следы от синяков. Почти сошедшие, они остались только бледными разводами, но и этого было достаточно, чтобы напомнить мне о том, что я собирался сделать как раз перед её приездом. Отдать несколько распоряжений – относительно найденных в каютах рыбацкого судна девушек и доставленных с его же борта шакалов Виконта. Его собственный след терялся на границе, однако интуиция подсказывала мне, что делать резких движений пока не стоит. Сукин сын слишком умён и хитёр для того, чтобы, поджав хвост, пуститься в бега. Вероятно, я всё-таки упустил что-то из вида. Вот об этом нужно было как следует подумать. Взвесить каждый его шаг и понять, в какой норе он мог затаиться. Затаиться и выжидать, издали наблюдая за ходом поисков. Интуиция… Да, именно об этом говорила мне интуиция, а ей я привык доверять.

— Неоднозначные всё-таки лучше, чем ничего, — зазвучал её мелодичный голос. – Не сомневаюсь, что твои предположения мало чем отличаются от правды.