Читать книгу - "Аттракцион любви - Розалинда Лейкер"

Жозефина тоже оказалась благодарной слушательницей, она вызывала Лизетт на откровенные разговоры, когда они оставались наедине. Ей Лизетт впервые рассказала, как она застала Филиппа и Изабель в летнем домике, о своем побеге, о работе с Даниэлем в «Волшебном фонаре», затем – в универмаге, о службе в качестве экономки в доме судьи, пока судьба не привела ее в этот монастырь. Только о том, что Даниэль был отцом ее ребенка, она умолчала, а Жозефина не вытягивала из нее подробности. Больше всего Лизетт любила рассказывать ей о счастливых годах жизни, проведенных в доме бабушки в Лионе, и Жозефина поддерживала ее разговоры на эту тему, видя, что они хотя бы на время отвлекают девушку от грустных мыслей.

– Могу сообщить вам, что ваш возлюбленный сейчас, находится здесь, – однажды сказала ей Жозефина.

– Я допускаю это, – ответила Лизетт. – Но, как я уже говорила, я поставила точку на своем прошлом. Я жду, когда вступлю в наследство, а пока – когда окончательно выздоровею – собираюсь снова искать работу.

– Мне бы хотелось помочь вам, – ответила Жозефина. – Моей знакомой в Дьеппе требуется гувернантка для ее младшей дочери, и я могла бы дать вам самые лестные рекомендации, если вас заинтересует мое предложение. Уверена, вам там будет очень хорошо.

– Вы очень добры ко мне.

– Подумайте над моим предложением.

– Да, конечно. Мне хочется скорее уйти отсюда и, если ваша приятельница возьмет меня на работу, я постараюсь не разочаровать ее и сделать для ее дочери все, на что способна.

К концу мая Лизетт достаточно окрепла, чтобы покинуть монастырь. Несмотря на то что она сильно исхудала по сравнению с тем, какой была до беременности, силы ее полностью восстановились. Она чувствовала, что, потеряв ребенка, получила самый суровый урок, который только может преподнести судьба.

Ни одна из похищенных вещей к ней, естественно, не вернулась. Полиция ничего не нашла, однако монашки дали ей смену белья, пару чулок, простое платье голубого цвета, пеструю шаль из кашемира – все из запасов монастырского благотворительного фонда. Из своего личного гардероба Жозефина подарила ей два шелковых платья.

– Я не любительница писать письма, – сказала она при прощании с Лизетт, – поэтому не обещаю поддерживать контакт с вами, но от души желаю вам удачи. Уверена, что вы обязательно найдете свое счастье.

– Спасибо за все, что вы сделали для меня, – ответила ей Лизетт. – Не знаю, как бы я вынесла все эти муки, если бы не вы, ваша поддержка и доброе отношение ко мне.

Они обнялись, и Жозефина спешно покинула монастырь. Глядя ей вслед, Лизетт надеялась, что та обернется и помашет ей на прощанье, но этого не случилось. У женщины ручьем текли слезы.

Лизетт попрощалась с монашками и всеми постояльцами монастыря, с которыми здесь подружилась, и была готова к отъезду. В Дьеппе уже все было договорено относительно ее работы гувернанткой. Утром в день отъезда Лизетт постучалась в кабинет аббатисы.

– Вот твои драгоценности, Лизетт, – настоятельница достала из сейфа украшения и положила их на стол.

Лизетт надела жемчужное ожерелье, защелкнув застежку, украшенную бриллиантом. Она на секунду задержала на ней руку, испытывая знакомое ощущение. Серьги, браслет и брошь она уложила в затягивающийся на шнурок кошелек, сшитый ею из лоскутков ткани, которые ей дали монахини в период ее выздоровления.

Аббатиса достала кожаный бумажник и открыла его. Он был туго набит банкнотами.

– Пара, которая удочерила твоего ребенка, оставила тебе значительную сумму денег, чтобы ты могла освоиться в новой жизни.

Лизетт передернуло. Она быстро отвернулась, тряхнув головой.

– Нет! Они думают, что купили у меня ребенка? Возьмите себе эти деньги – в ваш фонд милосердия!

– Эти деньги предназначались тебе, но я поступлю так, как ты желаешь.

Аббатиса отодвинула толстый бумажник в сторону и протянула Лизетт маленький кошелек.

– Как я уже тебе говорила, никто не покидает монастырь с пустыми руками. В этом кошельке достаточно денег, чтобы ты могла прокормиться ближайшие двое суток. – Она сделала предупреждающий жест. – Не позволяй собственной гордыне отвергать эти деньги. Они даются тебе от имени нашей пресвятой Богородицы.

– Тогда я с благодарностью принимаю их, – ответила Лизетт и взяла деньги.

– Есть еще одна вещь, которую, я уверена, ты будешь рада принять. – Достав из выдвижного ящика стола конверт, она протянула его Лизетт. – Сегодня ты ожидала получить билет на поезд до Дьеппа – от своих новых хозяев, но мадам де Венсан сделала для тебя еще кое-что.

Увидев, как лицо Лизетт внезапно помрачнело, она подняла руку, чтобы успокоить ее.

– Не пугайся. Все хорошо. Мадам де Венсан внесла кое-какие изменения. В этом конверте билет на поезд, но не до Дьеппа, а до Лиона. Этим она хотела выразить свое доброе расположение к тебе и наилучшие пожелания на будущее. Кроме того, она оставила тебе лучшую рекомендацию для работы и банковский чек, который поможет тебе справиться с денежными затруднениями, пока ты не устроишься.

– В Лион! – Лизетт была ошеломлена этим приятным сюрпризом. – Как она добра! Будем считать, что я одалживаю у нее эти деньги и обязательно верну их!

– Она знала, что ты скажешь именно так, – настоятельница кивнула. – Вернешь ты или не вернешь эти деньги, для нее сущий пустяк. Просто она хотела на деле помочь тебе в трудную минуту. По отзывам сестер, – продолжала она, – я знаю, что ты никогда не увиливала от работы, которую тебе давали в монастыре, и я по просьбе мадам де Венсан написала дополнительную рекомендацию от своего имени. Надеюсь, эти два письма помогут тебе найти хорошее место в Лионе.

Взяв конверт, Лизетт крепко прижала его к груди.

– Спасибо, матушка аббатиса! – От радости у нее перехватило в горле. – Я обязательно напишу мадам де Венсан и поблагодарю ее лично, а пока передайте ей, что я никогда не получала более дорогого подарка, чем этот билет. Он даст мне возможность вернуться домой.

– Я передам.

Когда за ней закрылась дверь монастыря, Лизетт еще немного прогулялась, а потом повернула на улицу, ведущую к вокзалу. Теперь ей ничего не мешало вернуться в Лион!

Ничего! Но где взять силы, чтобы дальше идти по жизни без своего ребенка, которого всегда будешь любить?