Читать книгу - "Защитница. Тринадцатое дело - Иосиф Гольман"

Отношения Петра Ивановича и Неонилы представляли собой яркий пример брака по расчету. Что, несмотря на взрослый возраст Беляевой, поначалу здорово отравляло ей существование.

Казалось бы, какая разница, если тебя все устраивает?

Но, видно, так уж устроена голова интеллигента. Или интеллигентки, здесь как раз гендерных разниц нет.

Пусть взрослая, пусть сорок лет, однако жизненным путеводителем девушек этой части человечества остаются «Алые паруса» незабвенного Александра Грина. Хорошо это или плохо, какая разница? Как уж есть.

Петр Иванович Бойко, со своим фрикативным «Г» и прапорщицким «Не положено» на роль романтического героя явно не годился. Он и так уже совершил подвиг, убрав в дальний ящик комода тренировочный костюм и придерживая мизинец во время чаепития.

Однако когда Неонила – впервые в своей жизни, между прочим – испытала сильнейшее душевное переживание, именно этот человек подставил ей плечо, сделав возможным осуществление Мечты.

Без него Мишка остался бы и вне ее жизни.

С Мишкой все изменилось.

Страх генетической предопределенности, конечно, никуда не исчез. Наверное, даже обострился. Особенно он свирепствовал, когда все вроде бы становилось хорошо.

Мишка практически перестал сквернословить. Ел, как человек, а не как волчонок. Очень быстро развивался, наверстывая упущенное с младенчества, благо, мама-библиотекарь обладала несметными интеллектуальными богатствами в бумажных и картонных обложках. Чтобы процесс развития шел быстрее, весь день мальчик проводил в специальном детском саду, где кроме воспитателей, работали высокопрофессиональные детские психологи и логопед.

Пожалуй, теперь, к середине весны, Мишка почти ничем не выделялся среди сверстников. По крайней мере, на первый взгляд.

На более глубокий – все-таки выделялся.

Однако именно в хорошие периоды, когда он был милым, приятным мальчиком, Нила больше всего боялась того, что, может быть, скрывали Мишкины гены.

Петр Иванович успокаивал.

Ну, не будет академиком. Ну, не станет миллионером. Они с Нилой тоже не миллионеры и не академики, а живут счастливо.

Нила с логикой соглашалась, однако сердечная тревога не проходила. В каждом капризе мальчика, в каждом всплеске его агрессии – а они случались – приемной матери виделось страшное будущее.

Успокоилась она неожиданно, и опять с помощью прапорщика.

– Нила, – как-то невзначай сказал он как раз в такой момент, когда она была в очередном напряге. – Нила, это неправильно.

– Что неправильно? – спросила та, хотя, в общем-то, понимала о чем речь.

– Сама знаешь, – так и сказал в ответ. А потом провел психотерапию. Наверное, на уровне прапорщика. Зато действенную. – Ты довольная, что Мишка с тобой? – спросил он.

– Очень, – не задумываясь, ответила та.

– Ты хотела бы, чтоб Мишка внезапно исчез? Не умер, не забран в детдом. А просто исчез из твоей жизни так, чтоб ты даже о нем не вспомнила?

– Нет, конечно! – испугалась подобной перспективы, даже умозрительной, Неонила.

– Значит, ты счастлива! – убежденно сказал Бойко. – Имеешь, что хотела и боишься потерять. Значит, в данный момент ты счастлива, – повторил он.

Нила задумалась – получалось, что Петр Иванович прав. Мечта, пусть и до Мишкиного появления не вполне осознанная, свершилась. Рядом с ней самый дорогой для нее маленький человек.