Читать книгу - "Завещание Сомервилля - Хелен Диксон"

— Неужели? — пробормотала еле слышно Ева, заливаясь краской смущения под его испытующим взглядом. Этот взгляд она помнила все три года после ярмарки в Этвуде.

— Да, и в самое ближайшее время. Но сейчас я удовлетворюсь только поцелуем.

Он положил руки ей на плечи и внимательно вгляделся в ее бархатные глаза, источающие нежность и ликующее сияние. Легкими движениями пальцев коснувшись ее щеки, он притянул Еву к себе и припал к теплым, влажным губам. Его рот, мягкий и нежный поначалу, становился все более твердым и настойчивым. От долгого, крепкого поцелуя по телу Евы разлилось блаженство, она таяла от наслаждения в его объятиях.

Вздохнув, Маркус поднял голову и взглянул на прекрасное лицо Евы. Прямо не верится, что он снова обнимает эту женщину, которая совсем недавно решительно прогнала его от себя. Он без ума от Евы. Уж не волшебница ли она, если сумела так околдовать его своими чарами? Против них не устоять ни одному мужчине, разве что в его жилах вместо крови лед.

Маркус медленно провел губами по ее щеке, прихватил зубами мочку уха и нежно потянул к себе. Ева замерла. Он поднял голову, улыбнулся и хотел было снова поцеловать ее, но Ева неожиданно отступила назад.

— Не искушай меня, Маркус, — проговорила она прерывающимся голосом, хотя по ней было видно, что она изнемогает от желания лечь с ним на траву и предаться любви. — Не то я забуду обо всем на свете, а ведь нам с тобой необходимо поговорить по душам. И выяснить очень многое. Мне надо столько тебе рассказать.

Маркус обвил ее руками за талию, не давая отстраниться от него. Ему хотелось целовать ее, целовать без конца.

— Все, что мне необходимо знать, я уже узнал, — сообщил он осипшим от желания голосом. — Об этом позаботилась твоя верная подруга Эмма Паркинсон.

— Эмма?!

— Да. После того как ты уехала к бабушке, она явилась ко мне и заставила выслушать ее.

Должен признать, если эта девушка возьмет себе что-нибудь в голову, будь спокойна — добьется своего. Она обвинила меня в том, что на ярмарке в Этвуде я вел себя недостойно, и я не пытался оправдываться. Но известно ли тебе, что в тот день ты произвела на меня неизгладимое впечатление? По твоему поведению мне стало ясно, что ты отнюдь не бесчувственная барышня, кичащаяся своей благовоспитанностью.

Воспоминания о том дне мигом нахлынули на Еву. Да она его никогда и не забывала, но, оглядываясь назад, никакой радости не испытывала — ведь она тогда вела себя глупо и даже безнравственно. Резко изменившись в лице, Ева вырвалась из крепких рук Маркуса, хотя не без удовольствия выслушала его слова — пусть и двусмысленные, они были очень близки к объяснению в любви.

— Маркус, — тихо произнесла она, — пожалуйста, больше никогда не заговаривай о том дне. Мне крайне неприятно вспоминать, как я, потеряв всякий стыд и совесть, бросилась к тебе в объятия. Я хочу одного — навсегда забыть об этом случае.

— Ну, я не так забывчив, — улыбнулся он. — Да и вовсе не желаю забывать, как приятно было тогда целовать тебя и ощущать твою ответную реакцию, побудившую меня снова оскорбить тебя своим поцелуем. Да, я вел себя непорядочно, — продолжал он уже серьезным тоном. — Будучи человеком тщеславным и высокомерным, я и не подумал, какие последствия мог иметь мой поступок для тебя. Поверь, я искренне раскаиваюсь в том, что причинил тебе столько страданий и унижений. До разговора с Эммой мне в голову не приходило, что из-за моего подлого поведения ты попала в такой переплет. Как ты должна была меня ненавидеть и проклинать за то, что по моей вине тебя не было рядом с умирающей матерью!

Да, Ева до сих пор не может себе этого простить. Сердце ее сжалось, глаза стали грустными.

— Не стану отрицать. Это было ужасно. Мама умирает, а я где-то далеко. Что сравнится с моим горем?… Но Эмма, видно, дала волю своему языку, разговор у вас вышел продолжительный и интересный. О чем еще она рассказала тебе, Маркус?

— О том, как Анджела пожаловала в Бернтвуд-Холл и наврала тебе с три короба, а Джеральд своими угрозами лишил тебя покоя. Уж он об этом не раз пожалеет, — гневно сказал Маркус, помрачнев. — Вот только вернусь в Неверли.

— Нет-нет, — встревожилась Ева. — Прошу тебя, не вмешивайся. Он меня пальцем не тронул, я предпочитаю забыть все, что он говорил. А вот расскажи-ка мне лучше о твоих отношениях с Анджелой.

Ева старалась отвлечь внимание Маркуса от Джеральда, не желая вспоминать его вызывающее поведение и угрозы, беспокоившие ее куда больше, чем она говорила.

— Мне надоело говорить об Анджеле, — вздохнул Маркус, не сводя глаз с губ Евы, таких соблазнительных.

— Только не вздумай уверять меня, будто ты безразличен к ее чарам, — выпалила Ева, стараясь не замечать его взгляда. — Что бы там ни было, Анджела красивая женщина.

Ева твердо решила не дать Маркусу уклониться от ответа. Чтобы изменить свое решение о расторжении помолвки, ей необходимо узнать всю подноготную, если таковая имеется.

— Красивая, но куда ей до тебя, — галантно возразил Маркус. — Тебе будет приятно узнать, что я порвал знакомство с ней. Объяснил, как я к ней отношусь, так что вряд ли она станет нам докучать.

— Ты был у нее?

— Побеседовав с мисс Паркинсон, я не мог игнорировать подлое поведение Анджелы по отношению к тебе.

— А ты с ней давно знаком?

— Мы встречались изредка в Лондоне. Вернувшись в наши края, она с родителями, которые, как тебе известно, дружат с моей мамой, зачастила в наш дом.

— Да, знаю. Так неужели же, общаясь с ней, ты не замечал за ее улыбкой змеиного жала? Маркус улыбнулся.

— Признаюсь, не замечал. Но ведь я особенно и не вглядывался в нее. Да и вообще знал ее несравненно меньше, чем ты.

Маркус вздохнул, опустился на траву и притянул Еву к себе. Девушка покорно прижалась к нему, по не преминула потребовать продолжения рассказа.

— Это было чисто светское общение, поощряемое моей матерью, которая спит и видит, как бы меня женить, — снова заговорил Маркус. — Если бы даже сэр Джон не вставил в завещание условие о шахте и я бы никогда не встретил тебя, дорогая, Анджелу я бы ни за какие коврижки не взял в жены. Никаких эмоций она во мне не вызывает, а на тебя мне стоит взглянуть, как сердце наполняется любовью и радостью.

И он посмотрел на нее с такой беспредельной нежностью, что она ощутила, как ее подхватила и понесла волна счастья и надежды.

— Ну вот, теперь я открыл тебе всю душу. Сама того не желая, ты стала неотъемлемой частью моей жизни. Если ты все же не захочешь выйти за меня, я буду несчастнейшим из людей. Чтобы тебе было хорошо, я готов весь мир положить к твоим ногам.

Даже эти слова, произнесенные чуть ли не шепотом, не рассеяли окончательно мучивших ее сомнений, как она ни старалась прогнать их прочь от себя. Где-то в подсознании копошилась подлая мыслишка — а только ли любовь питает его привязанность к ней?