Читать книгу - "Случайная жизнь - Лидия Лукьяненко"

– Тогда и думать будем.

– Тогда локти кусать будем, что не подсуетились вовремя. Нет, нужно что-то придумать.

– С алкоголиком? – улыбнулась сестра.

– А с нормальным что – слабо? Скольким людям нужна столичная регистрация!

– Не очень-то она уже и нужна. Это раньше…

– Есть такие, кому не помешает. Нужно только этих людей найти.

– Как? И где? Где ты их найдешь? Не выйдешь же на улицу и не станешь кричать: «А ну, кому нужна прописка в столице?»

– Это точно. – Вика допила чай и, подперев щеку рукой, вздохнула. – Понимаешь, нужно найти честного, порядочного человека, чтобы все понял и согласился помочь.

– И чтобы потом на квартиру не претендовал! А где ты такого найдешь? Да каждый, как только поймет, что ты на него жилплощадь получаешь, сразу же захочет эту самую жилплощадь заполучить! И ты вместо отдельной квартиры такую головную боль приобретаешь, что и новое жилье не в радость станет.

– Что же делать?

– Да ничего не делать. – Катя собрала чашки с блюдцами и направилась в кухню. – Жить, как жили…

Весь вечер Вика ходила задумчивая. Катя вымыла голову, выгладила на завтра юбку и устроилась в постели с книгой. Она не любила телевизор, но и не выключала его. Сестре нравилось, когда он постоянно работал.

– Слушай, Катя… – Вика вернулась из душа чистая, с сияющими глазами. – Я придумала!

– Ну что еще? – насмешливо опустила книгу сестра. – Очередной коварный план? Мужа задушим и тайком закопаем на пустыре за школой?

– Нет, – мотнула головой Вика. – Я по-настоящему выйду замуж!

– Зачем?

– Зачем выходят замуж? Чтобы детей иметь и мужа.

– Ты же говоришь, что никого на примете нет.

– Ну, не совсем так, – замялась сестра.

Реальная перспектива заполучить отдельную квартиру заставила ее мозги работать в ускоренном темпе, и подходящие варианты вырисовывались просто один за другим.

– За мной давно ухаживает Толик. Ужасный тип, если честно, но на худой конец и он сойдет. А вообще… мне нравится один парень. Я просто пока не торопилась. Присматривалась… Пусть, думаю, сам проявит инициативу.

– А теперь что?

– А теперь сама проявлю. Времени нет. Мне уже двадцать три. Тянуть некуда.

Катя закатила глаза и помотала головой, сдерживая смех:

– Вика, ты невозможная балаболка! Тоже мне возраст… А мне тогда что остается – в мои-то двадцать пять? На пенсию идти?

– И не говори! Старухи!

И сестры дружно залились смехом. Они хохотали, толкались и дурачились. Вика пыталась повалить сестру на кровать, та отбивалась и щекотала ее в ответ.

– Не тяни, Катька, не тяни! Чтоб за месяц замуж вышла!

– Ага! Завтра же начну поиски мужа!

– И правильно сделаешь!

Вдоволь насмеявшись, Вика села причесываться перед бабушкиным зеркалом, и Катя невольно залюбовалась сестрой. Какая Вика у нее хорошенькая! Глазки голубые, волосы русые, волнистые, носик точеный, пухлые губки. Красавица! Почему бы ей и правда не выйти замуж? И квартиру отдельную дадут.

– Вик, ты насчет парня по-честному?

– А то! Нам дадут однокомнатную. И тебе отдельную. Не к нам же тебя селить?

– Ты не хочешь со мной жить? – обиженно воскликнула Катя.

– Я не о том. Просто две квартиры – лучше, чем одна, согласись! Ну а не выйдет у меня с мужем, разведемся – и квартиру пополам. Я к тебе перееду. И будет у нас и квартира, и деньги. Машину купим.

– Зачем нам машина?

– Ну, в Турцию поедем. Или в этот… в круиз. Хочешь в круиз?

– Да ну тебя! – Катя взбила подушку и легла, укрывшись одеялом.

В том, что Вика не шутила, она убедилась спустя две недели. Катя только пришла с работы, приняла душ и собралась приготовить что-то к ужину, как в дверь позвонили. Два раза – значит, к ним. Она пошла открывать. На пороге стоял невысокий симпатичный парень с пакетом в руке. Короткая аккуратная прическа, опрятная одежда, наивные глаза и румянец во всю щеку, как у девушки.

– Здравствуйте, – сказал он и еще больше покраснел.

– Здравствуйте, – недоуменно ответила Катя. – Вам кого?

– Я к Вике…

– А ее нет.

– Я знаю. – Он покраснел еще больше. – Она в магазин зашла. А мне велела подниматься. Вот. – Он протянул Кате пакет.

– Что это?

– Рыба.

– Рыба?

– Да. Живая рыба. Вика велела передать, чтобы вы приготовили.

– А-а… – сказала Катя и взяла из его рук пакет. – Вы зайдете?

– Если можно, – робко сказал парнишка.

– Вика сказала подождать ее?

– Ну да.

– Так проходите.

Парень послушно двинулся за ней по коридору. Катя положила рыбу в раковину и повернулась к гостю:

– Ну, давайте я вас в комнату отведу, телевизор включу. А сама займусь рыбой.

– А можно я тут… с вами? – Паренек все так же смущался.

– Ладно, – пожала плечами Катя.

Она указала гостю на стул и принялась потрошить рыбу. В кухне по вечерам никого не было. Соседи готовили ужин до их с сестрой возвращения, да и спать ложились довольно рано. Одна только Таисия Михайловна бродила до ночи по квартире с зажженной сигаретой в зубах: она любила курить и одновременно читать в кухне. Руфина с матерью укладывались не позже девяти, а Илья Иванович за толстыми бронированными дверями смотрел телевизор и, как утверждала Таисия, пересчитывал свои несметные богатства. Какие сокровища были у антиквара, Катя не знала, так как в его комнате никогда не бывала. Но соседка трагическим шепотом любила рассказывать, что коллекция Ильи Ивановича брала свое начало с голодных послевоенных лет, когда еще его папаша скупал у голодающих горожан за бесценок произведения искусства: картины, бронзу, серебро…

– Что ж тогда наш Илья Иванович себе квартиру не прикупил? – с сомнением спросила ее как-то Вика. – Если такой богатый…

– Боится. Все-таки среди людей ему спокойнее. А дверь у него какая, а? Вы хоть раз видели ее открытой?

Так что сейчас в кухне были только Катя и этот незнакомый мальчик. Она быстро почистила и выпотрошила двух карасей и, вымыв, положила на доску. Паренек сидел смирно, как отличник, положив руки на колени, и осторожно рассматривал кухню.

– Вы работаете вместе с Викой? – спросила она, пытаясь развлечь гостя разговором.

– Нет, – мотнул он головой.

– А откуда же вы знакомы?

– Мы познакомились только вчера.

Он выглядел очень молодо, просто как вчерашний школьник. У него было чистое, детское лицо, большие карие глаза и светлые волосы. Краснеть он уже перестал, но по-прежнему смущался.