Читать книгу - "Жили-были двое - Екатерина Риз"

— Ладно, не переживай, — негромко проговорила она. — Волосы отрастут.

— Да? А у меня будет воспаление лёгких, потому что у меня голова мёрзнет. Мне теперь в шапке спать?

— Не преувеличивай, — попросила его тётя Валя, причём добавив в голос строгости. А Лика из-за её спины ещё и добивала любимое:

— И не умничай. Мал ещё.

А вот Толя снова рассмеялся, и этот смех почему-то Сашу стал пугать. Она без конца косилась на Ефимова, а стоять старалась так, чтобы закрывать от него Митю, хотя бы частично. Но делать это было невозможно, потому что Митя, немного поостыв по поводу своей беды, начал проявлять любопытство, и сам незнакомого мужчину рассматривать принялся. А Ефимов, чёрт бы его побрал, ещё и руку ему протянул, как взрослому.

— Здорово, коленка. Меня Толей зовут.

Митька носом шмыгнул.

— А я Митя. — Снова макушку потёр. — Не хочу быть коленкой.

Саша глаза закатила.

— Митя, он шутит.

— Не шучу, — возразил Толя. Но тут же мальчика успокоил: — Отрастут. И это даже круто, все крутые пацаны, бритые.

Митя нос сморщил, но задумался.

— Да? А ты крутых знаешь?

Саша тут же сына одёрнула

— Где твоё воспитание? К взрослым надо обращаться на «вы».

— Да ладно, Сань, остынь. — Это уже Ефимов её одёрнул.

Саша вдруг поймала себя на том, что ни Лика, ни тётя Валя их не перебивают, оглянулась и поняла, что тех в комнате и нет. Вышли на кухню и теперь там шептались. То есть, Лика что-то матери нашёптывала, а та ахала и, кажется, хваталась за сердце. Ясно, уже представляет, чем закончится отпуск дочери. Когда Анжелика летела отдыхать, тётя Валя всегда переживала, она сама терпеть не могла самолёты, хотя ни разу в жизни никуда не летала, но её фобии это никак не уменьшало. Вот и теперь перепугалась.

— Я много о тебе слышал, — тем временем сказал Толя её сыну.

Митька глаза округлил.

— От кого?

— От мамы твоей, от кого. Она тобой прямо хвасталась.

— Не хвасталась, — мягко воспротивилась Саша, а саму качало, будто на волнах, без всяких путешествий на Мальдивские острова. Ей хватало лишь того, что Толя улыбался и разговаривал с её сыном. С их сыном. Она даже не представляла, не ожидала, что почувствует, когда это произойдёт. Настраивала себя так, что Толя ребёнку кивнёт и отвернётся, в конце концов, что он может знать о детях? А Ефимов, кажется, заинтересовался, то ли на самом деле детей любил (кто знает, что с ним стало за десять прошедших лет), то ли дело было в том, что это именно её сын.

— В какую секцию ходишь, чемпион?

— В дзюдо. Но я туда только три месяца хожу.

— Нравится?

Митька на кресле развалился, явно баловался, но Саша его не одёргивала, внимательно наблюдала. Плечами пожал.

— Мне нравится, как старшие дерутся. А в моей группе одни коротышки. Я самый высокий.

— Ну, это здорово. Что самый высокий.

— Я же не дождусь, когда они вырастут!

Толя рассмеялся.

— Дождёшься. А ещё чем увлекаешься?

Митя нос почесал. Почесал и так замер, а Саша с ужасом наблюдала за тем, как застывает взгляд Ефимова. Всего секунда, Толя нахмурился, а она поторопилась сына из кресла выдернуть.

— Ты голодный?

— Ещё бы. С этой стрижкой…

— Забудь уже, всё. Постригли и постригли.

— Ага, тебя бы так…

— Митя, не ной. Одевайся, пойдём домой.

— Бабушка обещала блинчиков, — предпринял ребёнок попытку донести до матери свою заинтересованность. Но Саша осталась непреклонна.

— Я сама напеку дома.

Он вздохнул, на Ефимова взглянул и смешно развёл руками. А Толя понимающе усмехнулся.

— Я тебе завидую. Блинчики, да в исполнении твоей мамы…

— А тебе кто блинчики печёт? — заинтересовался Митя.

Ефимов вздохнул совершенно несчастно.

— Никто.

— Совсем?

— Ему тётя Лика печёт, — вроде как успокоила сына Саша, но на самом деле торопилась и подтолкнула его в сторону прихожей. — Пойдём одеваться.

Но Митя не удержался и обернулся на нового знакомого. Бесхитростно ужаснулся.

— Тётя Лика? Бе.

Ефимов захохотал, потом рукой мальчику махнул.

— Пока, дзюдоист.

— Тётя Лика мне однажды кашу варила. — Митя скроил недовольную физиономию и печально качнул головой. — У мамы даже из прокисшего молока вкуснее получается.

— Очень за тебя рад. Значит, мне не так повезло, — сказал Ефимов, а на Сашу устремил долгий, многозначительный взгляд. Вот только верить в его серьёзность Саша не спешила, поэтому выразительно прищурилась, и Толя под её взглядом руки вскинул, сдаваясь.

А Саша негромко сказала ему, правда, не скрывая иронии:

— Хорошо тебе отдохнуть.

— Ты злишься?

— Я? — Очень старалась выглядеть удивлённой. — Из-за чего?

Митя ушёл в прихожую, обувался, Саша с Толей ненадолго остались с глазу на глаз, и почему-то перешли на шёпот. Будто говорили о чём-то сокровенном. Но ведь не было ничего сокровенного, если только взгляды можно было расценить по-особенному, но Саша запретила себе это делать.

— Не знаю. Ты дёрганная, малыш.

— Наверное, меня давно никто на Мальдивы не приглашал, — нашла в себе силы съязвить она.

— И это странно.

— Правда?

— Мужики, явно, ослепли.

Саша кивнула.

— И первый в этом списке ты, — сказала она, но тут же добавила, чтобы Ефимов ничего лишнего себе не придумал: — Лика тебя ослепила.

— Ты хочешь об этом поговорить?

— Не имею никакого желания.

— Что вы шепчетесь?

Саша обернулась на голос сестры, немного смущённо кашлянула, после чего головой качнула, отказываясь.

— Не шепчемся. Ты тётю успокоила?

— Успокоила. Вроде бы. Теперь будет ахать, пока я не вернусь. Это просто мания какая-то.

Слушать Саша дальше не стала, к тому же, Лика потянулась к Ефимову, обняла того и прижалась губами к его губам.

— Толя, поедем уже в ресторан. Мне нужно отвлечься.

— От чего?

— От семейной рутины.

Саша усмехнулась в сторону, рывком застегнула молнию на куртке, после чего взяла сына за руку.

— Скажи «до свидания».

— До свидания, — послушно повторил Митя. И громче добавил: — Бабушка, пока!