Читать книгу - "Прощения не ждут - Лора Бекитт"

— При выполнении определенных условий я дам согласие прямо сейчас. Дорога в Шайенн еще открыта. Вы можете выехать завтра утром. Я напишу письмо судье, и он вас поженит.

Арни молчал. Прежде пылавшее лицо Надин покрыла смертельная бледность. Ее глаза были полны слез, готовых закапать на камчатную скатерть. Несмотря на то, что черты ее лица отчасти повторяли черты Иверса, в ней было что-то беззащитное и трогательное.

— Пусть ваша дочь выйдет, — твердо произнес Арни, и Джозеф кивнул Надин.

Она покорно встала и вышла, как выходила много раз, если он приказывал.

Девушка вернулась в свою комнату, села на кровать и бессильно сложила руки на коленях. Надин выросла в среде, где женщина никогда не была чем-то главным в жизни мужчины. Ей просто не могло повезти больше, чем другим.

Понимая, что наступает одна из самых критических и трагических минут, Надин готовилась собрать все свои силы и встретить ее со всем возможным самообладанием, когда дверь открылась и вошел Арни.

Предчувствуя, что он скажет, она не подняла глаз.

— Надин, я пришел сообщить, что ухожу. Мне надо на ранчо Уиллиса, там остались мои вещи. — Когда она вскинула полный неверия взор, он продолжил: — Я вернусь завтра. Будь готова. Мы поедем в Шайенн и поженимся.

Он не нашел в себе сил обнять ее, потому они просто смотрели друг на друга, но при этом лицо Надин озарилось внутренним светом.

Вернувшись на ранчо Уиллиса, Арни сразу почувствовал, что он там чужой. В домике обнаружились вещи людей Иверса, уже выгнавших скот на пастбище, тогда как его собственные были сложены кучкой у входа. Арни подумал, что в первую очередь надо забрать оставленное Кларенсом седло, потертое старое седло, которому было лет тридцать и которое могло прослужить хозяевам еще столько же.

Думал он и о том, как проведет этот день. Работы не было, но он не хотел возвращаться в «Райскую страну». Завтра значит завтра. Этот день был дан ему для прощания со старой жизнью и… собственной совестью.

Арни решил отправиться к Зане. Ему было необходимо ее увидеть. Не будь молодой человек так взбудоражен случившимся и терзаем угрызениями совести, этот день мог бы стать для него редким днем упоения привольем, отдыхом, красотой природы. Утро было прозрачным и тихим. Горы тонули в сизой дали. Лучи утреннего солнца еще не успели спуститься с верхушек деревьев, и снег в тени могучих лап казался темно-голубым.

Идя по знакомому пути с мешком и седлом, Арни уловил за редкими кустами какое-то движение и остановился. Пара, олень и олениха, обрывали с кустов еще сохранившиеся листочки. Самец к чему-то прислушивался, подняв ветвистые рога. Безрогая самка держалась покойно. Это длилось совсем недолго, а потом животные несколькими прыжками скрылись в лесу.

Зана как ни в чем не бывало занималась своими шкурами. Она выглядела обыкновенной старой женщиной, в которой не было ничего загадочного и уж тем более — колдовского. Арни подумал, что заглянув в ее хижину, увидит там все ту же оленью шкуру, разостланную вместо простыни на матрасе из веток, и другую, служившую скатертью.

Возможно, старуха ушла в лес, потому что у нее не было ни родных, ни близких, а быть может, древний образ жизни был ближе ее душе. Сотни лет охота была единственным средством существования индейцев, без этого им пришлось бы исчезнуть с лица земли.

Зана нисколько не удивилась появлению незваного гостя.

— Ты очень выгодно продал мои шкуры, Арни, но не взял себе лишнего. Ты деловой и честный человек.

Юноша присел на корточки.

— Ты знаешь о том, что произошло? — тихо спросил он.

— Это написано у тебя на лице.

— Ты меня осуждаешь? Я помню твои слова о предательстве.

Индианка выпустила из пальцев шкуру.

— Откуда я могу знать, что будет? Перед тобой всего лишь глупая старуха, решившая немного покрасоваться перед двумя простодушными парнями. Кто я такая, чтобы тебя судить? Приходит время, и самец начинает думать только о самке. Если б этого не было, жизнь давно бы закончилась.

Арни тяжело вздохнул.

— Я могу остаться у тебя до завтра?

Индианка кивнула. Днем они бродили по лесу, а вечером она дала ему выпить какого-то отвара, и после всех волнений и тревог он спал спокойно и крепко, как младенец.

То ли благодаря словам Заны, то ли данному ею напитку, то ли хорошему отдыху, наутро Арни возвращался на ранчо Иверса несколько успокоенный.

В конце концов, старая индианка была права в главном: он не мог позволить себе разочаровать девушку, которая так сильно его любила, что не побоялась пойти против своего отца.

Арни сразу понял, что Надин не спала всю ночь и что она много плакала. Но она встретила его в дорожной одежде; значит, все же надеялась, что он вернется.

Один из ковбоев вывел двух лошадей, на одну из которых Арни водрузил седло Кларенса.

Иверс вышел проводить дочь и будущего зятя. Он выглядел спокойным и уверенным в себе.

— Не торопитесь возвращаться. Погуляйте в Шайенне. Медовый месяц есть медовый месяц!

Арни, у которого было всего пять долларов, промолчал.

— Возьми, — добавил Иверс, протягивая ему винчестер. — Эта штука заменит вам провожатых.

Подумав о длинной безлюдной дороге, Арни не стал отказываться.

Когда они с Надин выехали со двора, он облегченно вздохнул.

Сперва они ехали молча. Арни обозревал огромные пространства земли, никогда не знавшей прикосновения плуга, лесов, существующих здесь от века, и далеких неприступных гор.

Надин вспоминала, как мечтала о пышной церемонии венчания в церкви, белом платье и флердоранже в волосах, свадебном пире и толпе гостей. Она никогда не думала, что все будет совсем не так.

Девушка улыбнулась про себя. Арни не догадывается об этом, как не знает, насколько она будет счастлива предстать перед судьей в самой что ни на есть простой одежде, но рука об руку с тем единственным на свете человеком, которого желала видеть своим мужем.

— Как думаешь, что скажет твоя мать, узнав, что ты женился на мне? — спросила она.

Арни улыбнулся.

— Она, конечно, думала, что я женюсь на простой девушке…

— Я неизбалованная девушка. Повидло, которое понравилось тебе за завтраком, варила я. И я же делала сыр и сбивала масло.

— Я знаю, — с теплотой произнес Арни.

— Скажи, неужели я сразу приглянулась тебе? — спросила Надин. — Ведь ты и твой друг одновременно увидели и меня, и Эвиан. Да, я ее не люблю, но мне известно, что она гораздо красивее.

— Кларенс первым заявил, что ему понравилась Эвиан, потому я не счел возможным думать о ней. А потом я стал встречаться с тобой и полюбил тебя.

Девушка склонила голову набок.