Читать книгу - "Королева туфель - Анна Дэвис"

— Благодарю… — Желая сменить тему, Женевьева опустила глаза и взглянула на ноги графини. Четырехдюймовые каблучки, тончайшая сетка блестящих черных ремешков, оплетающих ступню, прекрасная, искусно сплетенная клетка.

— Мои новые туфли от Закари. Что скажешь?

Женевьева вздрогнула, словно в глаза резко ударил яркий свет. С тех пор как два месяца назад она покинула его магазин, унося с собой красные бархатные туфли и свою тайну, она больше не слышала его имени. В Англии попыталась сделать все возможное, чтобы изгнать из мыслей образ Закари, внушив себе, что это была еще одна ошибка, вторая нелепая интрижка в ее жизни. Как и в первый раз, она никому не обмолвилась ни словом о том, что произошло. И так же, как в первый раз, внушила себе, что это не должно повториться. Это не должно повториться.

Но Закари не походил на Монтерея. Это было нечто совершенно другое. Снова и снова она вспоминала, как его губы прижимаются к ее спине. Снова и снова она ласкала его грудь, ощущала вкус его кожи, задыхалась от наслаждения, прижимаясь к его шее. Это были самые яркие и чувственные воспоминания ее жизни. Снова и снова она просыпалась от них в своей постели или, что еще хуже, рядом с Робертом. Ее преследовало чувство вины.

— Как ты думаешь, это правда, что Закари готовит специальные туфли для ручного леопарда Жозефины Бейкер? — послышался нахальный голос Вайолет.

— Откуда мне знать? — Женевьева прижала руку к голове. — Я ведь была в отъезде. Хотя, как бы ни обстояли дела, мы с ним едва знакомы.

— Ну, конечно, моя дорогая. — Вайолет пристально смотрела через плечо Женевьевы. — Подумайте, кого я вижу! Я сама могу пойти и спросить его об этом.

— Так он здесь?

Но Вайолет уже исчезла, она энергично пробиралась через толпы людей, преследуемая по пятам своей продавщицей.

Закари стоял к ней спиной, но она никогда не спутала бы его ни с кем другим. Он расположился в дверях и беседовал с мадам Элен. На нем были светло-серые брюки и белоснежная рубашка, казавшаяся полупрозрачной, что еще больше подчеркивало широту его плеч и сильную стройную спину. Он жестикулировал, что-то объяснял своей собеседнице.

Женевьева поднесла бокал к губам, попыталась скрыть дрожь в лице.

— Это Паоло Закари. — Продавщица Женевьевы вцепилась в ее руку.

— Да. Что он здесь делает?

— Думаю, у него какие-то дела с мадам Элен, — ответила та. — Он не присутствовал на шоу. — Затем с ноткой зависти в голосе добавила: — Вы знакомы с ним?

— Немного. Он сделал для меня туфли. — Стоило Женевьеве произнести эти слова, как Закари обернулся и посмотрел прямо на нее. Темные, непостижимые глаза… У нее перехватило дыхание. Женевьева быстро отвела взгляд.

— Я бы все отдала за пару его туфель. Позвольте мне принести вам еще вина, мадам. — Женщина выхватила пустой бокал из рук Женевьевы и исчезла, прежде чем та успела вымолвить слово.

«Я не должна больше смотреть на него, — приказала она себе. — Необходимо уйти отсюда как можно быстрее». Но куда запропастилась Лулу? Прежде чем она успела остановить себя, снова взглянула на него. Черт побери, теперь рядом с ним оказалась Вайолет! Она разговаривала с ним, касалась его руки, а он пристально смотрел ей в глаза. Даже отсюда Женевьева смогла различить подчеркнуто интимный тон, ужасный легкомысленный смех.

— Ты слышала, твой приятель Закари делает туфли для питона Марчезы Касати? — раздался рядом голос Лулу, раскрасневшейся от вина.

— Он мне не приятель.

— Неужели? — Ее движения и выражение лица были несколько преувеличены. — Мне кажется, ты немного… запала на него!..

— Неужели? — в тон ей ответила Женевьева, изобразив полное безразличие. — В любом случае у змей нет ног.

— Возможно, они мечтают о ножках, — откликнулась Лулу. — А вдруг это их тайная фантазия?

— У змей нет ни мечты, ни фантазии.

— У змей — да, но не у женщин. — Лулу задумчиво погладила подбородок. — Бизнес Закари, а возможно, и вся его жизнь построены на женских мечтах и фантазиях. Ты ведь знаешь об этом, шери?

Женевьева снова взглянула на дверь. Вайолет де Фремон все еще стояла и болтала с мадам Элен, но Закари исчез.

В разгар вечера Лулу нетвердой походкой удалилась куда-то в компании смуглого незнакомца с прекрасными глазами и сильными руками, а Женевьева направилась домой. Она обнаружила Роберта на кушетке в форме пироги, он лежал с книгой и курил. Пару дней после возвращения домой Женевьева вела себя с ним довольно резко, и он чувствовал себя виноватым. Она не понимала, почему все время пыталась придраться к нему. Он был сама доброта. Сегодня все произошло как обычно, стоило ей войти в дверь, он одарил ее теплой, ласковой улыбкой.

— У тебя болят ноги, милая?

Туфли от Феррагамо все-таки натерли пятку, она слегка прихрамывала.

— Иди сюда.

Женевьева прилегла вместе с ним на кушетку и закрыла глаза, он массировал ее ступни, неумело, но с большой нежностью и любовью. Массировал тыльную сторону ее стопы, разминал кончики пальцев. Она пыталась заставить себя не вспоминать о других руках, ласкающих ее ноги, о других прикосновениях…

— Наши ступни — невероятно сложная система, — спокойно произнесла Женевьева. — В стопе больше костей, чем в какой-либо другой части человеческого тела.

— Это правда?

— Возможно. — Она тосковала по прикосновениям Закари. Жаждала его. Как ей избавиться от этого томления? Она так хотела, чтобы случилось чудо, чтобы в ней пробудился бы интерес к Роберту.

— Я рада, что ты не принадлежишь к богеме, — задумчиво произнесла она.

Роберт перестал массировать ее ступни.

— Это правда?

Печальные глаза с небольшими мешками, усы, которые ей никогда не нравились и которые он упорно не хотел сбривать, большие мочки ушей… Она привыкла к нему, эта привычка прочно связывала их. Так было всегда. Но этого недостаточно для брака.

— Ты твердо стоишь на земле, — продолжала она. — Это очень хорошо.

Роберт похлопал ее по ноге.

— Я рад, что ты так думаешь. Я не уверен, что так было всегда.

— Я знаю, но теперь многое изменится.

— Действительно?

Она глубоко вздохнула.

— Я много думала. Я понимаю, насколько важна для тебя семья…

Он резко выпрямился, весь превратился в слух.

— Да?

— Это нелегко для меня. Но все же…

— Женевьева, ты имеешь в виду…

— Принесешь мне выпить?

— Конечно.

Она видела, как он взволнован и как изо всех сил старается взять себя в руки. Он не хотел испугать ее своим пылом, черт его побери, но тем не менее его поведение все равно напугало ее.