Читать книгу - "Никогда не называй меня так - Юлия Ветрова"

class="p1">Не так уж много времени потребовалось на то, чтобы выбрать того из учителей, кому она доверяла больше других. Нинен понимал ее куда лучше Конлаэда, и Айрен знала, что он не сможет отказать.

Когда же Айрен отыскала место проведения ритуала и увидела, как Лейн из дома Золотого Рассвета падает на колени, пораженный ударом завесной твари, сердце ее подскочило к самому горлу и замерло. Будучи дочерью князя Лонана, Айрен очень хорошо представляла, какие последствия может иметь все происходящее. Если что-то случится с сыном дома Золотого Рассвета, его гордый отец может потребовать любой расплаты. А первым, на кого падут обвинения, станет Руэри.

Айрен бросилась к раненому и успела вовремя — но это не слишком помогло.

Князь Лонан получил письмо от князя Ойсина на следующий день. Князь Ойсин требовал немедленно вернуть в его дом детей.

Айрен вздохнула и открыла глаза. Ей как никогда хотелось вернуться в те дни, когда Руэри всегда был рядом и поддерживал ее, однако Айрен чувствовала, что то, что тревожит ее сейчас, она рассказать брату не сможет. Руэри ее не поймет.

Наклонившись, наследница подняла стоявший на полу ларец и опустила его на кровать рядом с собой.

— Если ты собирался исследовать существ из-за Завесы… То нам кое-что удалось собрать.

Недоверие промелькнуло у Руэри в зрачках.

— Нам? — переспросил он.

Айрен проигнорировала вопрос. Не имело никакого смысла рассказывать о том, как смотрел на нее Нинен, когда она собирала оставшийся после призрачной твари прах.

— У меня одна просьба, — сказала Айрен вслух, — никто не должен знать о том, что я это принесла.

Руэри медленно кивнул.

— Спасибо, — нехотя сказал он.

— Ты же мой брат, — тихо и устало ответила Айрен. Помолчала и добавила: — Я пойду. Поправляйся и приходи в себя.

Айрен на мгновение замерла, испытав странное желание наклониться и коснуться губ Руэри, но тут же одернула себя и поспешила выйти из комнаты раньше, чем тот заметил выражение ее лица.

Нинен ожидал в коридоре. Он стоял, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди. Широкие рукава из лазурного шелка ниспадали вниз вдоль его живота. Золотистые волосы слегка шевелил теплый весенний ветерок.

— Спасибо, — тихо сказала Айрен.

— Ты бы справилась и сама.

Оба замолчали, глядя за окно.

Айрен уже собиралась уходить, когда Нинен окликнул ее.

— Айрен… Твой брат имеет редкую способность влипать в неприятности. Это ведь уже третий раз, да?

Айрен сглотнула и ответила кивком.

— Я знаю о завесных тварях не так уж много… Но те, кто помогал раненым в Темных Землях, говорят, что прикосновения тварей не проходят без следа. Каким бы ни было наше целительское мастерство.

— Что ты имеешь в виду? — Айрен нахмурилась и оглянулась на него.

— Ничего конкретного, — признался Нинен, — но если хочешь своему другу добра, постарайся сделать так, чтобы твари больше не касались его.

Айрен вздохнула и потерла висок.

— Если бы я могла…

На какое-то время сады дома Белого Пламени погрузились в тишину. Лонан почти не выходил из своих покоев. Он потерял интерес к новым мастерам и каждое утро ожидал новостей из клана Золотого Рассвета. Если бы мальчишка выжил, дело могло бы обойтись небольшой ссорой. Однако, если бы лекари дома Золотого Рассвета не справились, следовало готовиться к войне.

Но о судьбе Лейна не было вестей. Пока однажды, в середине лета, гонец не принес письмо.

Лонан облегченно вздохнул, предчувствуя ясность — но вместо этого получил ультиматум.

Он приказал слуге позвать Айрен и не поднимая взгляда на дочь, сообщил:

— Князь Ойсин в знак доброй воли и своей благосклонности предлагает тебе пройти обучение в доме Золотого Рассвета.

Айрен молчала. Она отлично поняла истинное значение этих слов. Понимала она и беспокойство отца.

— В доме Золотого Рассвета у меня много друзей, — мягко сказала она наконец. — Уверена, все будет хорошо.

— Да… Много друзей…. — медленно повторил Лонан и, не говоря больше ни слова, протянул дочери письмо.

Айрен перечитала строчки, написанные изысканным витиеватым почерком. Потом еще раз. И еще.

— Я тебя поняла, князь, — тихо сказала она. — Могу я собрать свиту из людей, которым доверяю?

— Подумай, кого ты возьмешь с собой, и вечером приходи ко мне. Мы это обговорим.

Оба покинули зал советов с тяжелой душой.

Руэри к тому времени почти полностью оправился от раны. Поначалу его мучили тревожные сны, и время от времени он просыпался, чувствуя холод в ноге, по которой пришелся удар. Однако уже через неделю он попросил отпустить его из лазарета и с новыми силами принялся за исследование содержимого ларца.

С сестрой он почти не виделся, потому что все его внимание занимали обрывки тряпок, сорванных с призрака, белый порошок, который они с Сигдхой обнаружили на этих тряпках, и мелкие осколки серебристого камня, кажется, происходившие из того же вещества.

Слуга, пришедший в библиотеку с посланием от Айрен, застал его врасплох. Сестра никогда еще не передавала ему письма со слугой.

Решив, что что-то неладно, Руэри поспешил в покои Айрен, чтобы застать ее бледной и печальной.

— Айрен? — Руэри шагнул было к ней, сидевшей на оттоманке у окна, но поймал напряженный взгляд сестры и замер на месте.

— Я уезжаю в дом Золотого Рассвета, — без предисловий сказала та. Голос ее звучал холодно и незнакомо. — Может быть, на год. Может быть, насовсем.

— Айрен… — Руэри невольно побледнел. Это был вовсе не тот разговор, которого он ожидал.

— Я договорилась с отцом, ты поедешь со мной моим слугой.

Руэри заледенел. Пальцы дрогнули, и рука невольно опустилась к рукояти меча.

— Айрен, — холодно повторил он.

— Что?

Руэри сглотнул.

— Я не стану твоим слугой.

Айрен молча поднялась с места и подошла к нему.

— Ты — мой брат. А я — наследница дома Белого Пламени. Ты станешь тем, кем я прикажу.

Руэри стиснул зубы. Противоречивые чувства разрывали его на части. Он не хотел, чтобы сестра уезжала. Он не хотел, чтобы Айрен называла его «брат». И не хотел, чтобы он, сын Повелителя Вихрей, стал слугой.

— Я тебе не брат, — процедил он.

— Подумай до вечера. Если ты откажешься, я попрошу отца, чтобы выделил кого-то еще.

Руэри молчал несколько бесконечно долгих секунду.

Стиснул пальцы до хруста и, не отступая ни на