Читать книгу - "Очаровательная плутовка - Мишель Маркос"

Эйприл подошла к Дженни и попросила ее выйти. Когда за подругой закрылась дверь, она смерила Агату испепеляющим взглядом.

— Теперь мы остались одни, и позвольте мне говорить прямо. Вы мне не нравитесь. Я считаю вас лицемеркой, изображающей монашенку, а манеры у вас, как у терьера в момент течки. Даже дешевые шлюхи не ведут себя столь очевидно. К вам можно обратиться «леди» не иначе как в насмешку. Этот титул вам подходит как корове седло. Маска вдовы весьма занятно на вас смотрится. Эта маска дает вам возможность получить сочувствие, но я уверена, что не такого сочувствия вы ждете. Что касается моей служанки, то она, по крайней мере, ищет расположения мужчины своего уровня, а не старается одним прыжком, как вы, подняться при помощи брака на верхнюю ступень английской аристократии. Оставляю вас наслаждаться собственным обществом, леди Агата.

Сказав все это, Эйприл направилась к двери из библиотеки, но слова, брошенные ей вслед, заставили ее остановиться.

— Дорогая, вы забыли взять книгу.

Эйприл повернулась:

— Что вы сказали?

— Вы же пришли за книгой. У Райли собрано много удивительных изданий. Я обнаружила здесь парочку любопытных томиков.

Эйприл похолодела.

Глядя на ее посеревшее лицо, леди Агата продолжала издеваться:

— Но я ни в коем случае не хочу отвлекать вас от поиска интересной книги. Я даже могу предложить вам кое-что, показавшееся мне чрезвычайно увлекательным.

Гордость вознесла Эйприл в заоблачные выси, а теперь она катилась вниз с этой высоты. Самый ужасный ночной кошмар стал явью — дневник попал не в те руки. Райли убьет ее, когда узнает.

— Леди Агата, пожалуйста…

Эта мольба стоила ей последних остатков гордости.

— Сначала прочтите вот это, — сказала леди Агата и взяла в руки большой фолиант и передала его Эйприл. — Это генеалогия рода Хоторнов. Поскольку вас привлекают титулы, то вам не помешает их изучить. Вам предстоит многое наверстать.

У Эйприл к горлу подступила тошнота. Трудно представить, что может сотворить леди Агата в порыве злобы. Она способна уничтожить семью одним лишь небрежно оброненным словом.

Прежняя самоуверенность Эйприл рассыпалась в прах. Она ввергла эту семью в слишком серьезные неприятности, и поэтому обязана добыть дневник любой ценой.

— Чего вы хотите? — промямлила она.

С лица леди Агаты исчезла улыбка.

— Что ж, поскольку свое оружие вы уже пустили в ход, разрешите мне отплатить вам тем же. Вы мне тоже не нравитесь. Вы нахальная, невоспитанная и неотесанная особа. Вы не кто иная, как наглая маленькая простолюдинка, которая старается попасть в высшее общество. Но от вас все равно дурно пахнет. Вы обвинили меня в том, что я честолюбива, а сами из кожи вон лезете, чтобы скрыть, что вы незаконнорожденная. И вы еще смеете называть меня лицемеркой! — Она расхохоталась, видя, как Эйприл потрясена. — О да! Неужели вы думаете, что кто-нибудь поверит в этот бред, будто вы подопечная Райли? Даже слуги знают, что вы рожденное вне брака ничтожество и что вы шантажируете этим семью Райли. С Райли вам, возможно, это удалось, но я-то вас не боюсь, малышка. Надеюсь, вы получили то, за чем явились, потому что больше от него вы ничего не получите. Я уж об этом позабочусь. Но в одном вы правы — я намерена стать будущей маркизой Блэкхит, и моя первая обязанность как невесты Райли позаботиться о том, чтобы вас выдали замуж и чтобы вы ему больше не досаждали. Или можете снова сбежать. Мне все равно. В любом случае, я уверена, они оба — он и его отец — скажут мне спасибо за то, что отделались от вас. Теперь же, — с фальшивой улыбкой заявила леди Агата, — советую вам использовать этот бал, чтобы найти себе подходящего мужа, потому что если вам это не удастся, то в понедельник с утра я обручу вас с кем угодно, кого отыщу, понравится вам это или нет. Понятно, моя дорогая?

Эйприл готова была убить леди Агату. Первое, что пришло ей в голову, — вцепиться этой стерве в безупречную прическу и протащить по ковру. Удержало одно-единственное обстоятельство — превосходство на стороне леди Агаты. То, что леди Агата не любит Райли, было Эйприл ясно. Ей нужны его титул и богатство. Правда, у Эйприл хватило совести разглядеть и в себе кое-какие черты этой ненавистной дамы — собственные авантюрные устремления были как кость в горле. Возможно, Агата не воспользуется дневником, чтобы опозорить семью, поскольку она жаждет стать членом этой семьи. Но Эйприл недостаточно хорошо ее знала, и мало ли что можно от нее ожидать. Эйприл решила во что бы то ни стало защитить семью. Любой ценой она должна вернуть дневник… и уничтожить его.

Леди Агата наслаждалась поражением Эйприл и не скрывала этого.

— Да, леди Агата, я вас поняла. Но давайте придем к соглашению. Я покину Блэкхит при первой же возможности, однако я хочу получить обратно дневник. Вам он совершенно не нужен, а это моя цена за то, что я уеду из Блэкхита… и за то, что я отказываюсь от своей доли в наследстве. Договорились?

Леди Агата отвернулась к камину — она явно обдумывала предложение. Прошла, казалось, вечность, прежде чем она, наконец, заговорила:

— Согласна.

— А теперь, леди Агата, я должна получить дневник.

— Вы не в том положении, чтобы требовать, дорогая. Вы получите его, когда будет объявлено о вашей помолвке, и ни минутой раньше.

Эйприл кипела от злости. Как же ей хотелось наброситься на Агату с кулаками!

— Прекрасно. Но не мешало бы и вам помнить, кто больше проиграет от этой сделки.

Не в состоянии дольше находиться в одной комнате этой ужасной женщиной, Эйприл выбежала из библиотеки, громко хлопнув дверью.

Воспользовавшись временным затишьем, Райли уединился в библиотеке. Он устал встречать прибывающих гостей.

Мысли его были заняты Эйприл.

Теперь он знал, что она лгала. Его главная боль — то, то она знает о происхождении Джереми и собирается им их шантажировать, — могла наконец его не волновать. Эйприл — выскочка, нахальная и дерзкая особа, стремящаяся любой ценой стать леди. Она не настолько хорошо знала мадам, как утверждала. Он усмехнулся. Какой же наглостью должна обладать простая служанка, чтобы пренебречь общепринятыми условностями и выдать себя за дочку герцога! Ну и самоуверенность!

Но еще большее удовлетворение он испытывал от другой мысли: она будет находиться там, где он захочет видеть, и останется она там ровно столько, сколько он пожелает.

Желание. Вот в чем его проблема. Потому что то место, где он хочет ее видеть, — это его постель. Он представлял ее своих объятиях, обнаженную и задыхающуюся от страсти. И эта страсть так велика, что Эйприл умоляет его овладеть ею. Он хотел погрузиться в ее лоно, хотел, чтобы она изгибалась под тяжестью его тела и чтобы ее ноги переплелись с его ногами. Он хотел увидеть ее неистовую страсть к нему. Такую же сильную, какая была у него к ней.

От одной лишь мысли об Эйприл он чувствовал, как кипит в жилах кровь. Интересно, в постели она так же дерзка, как в обычной жизни? У нее внешность не святой, а бесенка. Ему нравилось, что она бросает всем вызов, нравилась ее живость и острота ума. Среди всех женщин, которых он знал, он не назвал бы ни одной, кто мог бы с ней сравниться.