Читать книгу - "Поймай меня. Целую, твоя Белка! - Ольга Корк"

Не дожидаясь ответа, закинула телефон в ящик стола. До обеда в руки не возьму, а то, боюсь, все дело закончится не штрафом, а моим спонтанным увольнением, а уходить в неизвестность не самая правильная идея в моем случае, даже если очень хочется.

Глава 14. Когда мужчина немножко боится...

Естественно, после утреннего разговора с начальницей настроение у меня было, мягко скажем, отвратительным. Желания улыбаться посетителям клиники никакого, работала чисто механически, а мысленно спрашивала себя: ”Что я тут вообще делаю?!”.

Как я вообще докатилась до такой жизни, что молчаливо глотаю упреки Бяковой и даже не сопротивляюсь тому, что меня задвинули в дальний угол и не выполняют своих обязательств?!

Говорил мне папа – “Пойдем в нашу клинику”, нет Аленьке очень сильно хотелось самостоятельности и добиться чего-то самой, независимо от родителей. Молодец, девочка, добилась. Вместо практики в клинике, ты обычный администратор. Зато за эти полгода я выяснила, что растяжка у меня отменная, вон какой глубокий прогиб сделать смогла под начальство и ее самодурство!

Даже переписка с Владом не смогла мне сегодня поднять настроение. Он, к слову, тоже расстроился. У него были планы на наш вечер, да и просто, как выяснилось, Влад скучал. Да и я скучала, поэтому настроение и не желало подниматься, я тоже хотела встретиться с этим сладким перчиком. Может быть, так разговор со Светой повлиял на меня, а может, то, что я вслух призналась не просто в своей симпатии к Владу, а буквально во влюбленности, мне стало проще допускать в голову разные фантазии.

Мало кто знал, но я была очень привязчивым человеком. В том плане, что к людям быстро привязывалась, привыкала, пускала их в своё сердце. Это доставило мне немало неприятных моментов в моей подростковой жизни, вот тогда-то я и научилась скрывать эту черту своего характера. Если бы я дала себе волю, то давно бы уже постаралась спрятаться в кармане у Влада и напрочь отказывалась бы оттуда вылезать. Ну или как вариант: я могла бы висеть на нем как обезьянка, оплетая руками и ногами, и просто наслаждаться тем, что могу себе позволить уткнуться носом в его шею. А хотелось, как же мне этого хотелось!

С Владом было безумно интересно. И дело не в том, что он знал столько интересных мест в городе, о которых я даже не подозревала, нет. С ним было интересно разговаривать, за постоянными шутками и беззлобными подначками скрывался острый ум. Он моментально анализировал полученную информацию и запоминал ее, чтобы потом, когда я меньше всего ожидала, удивить. Я с удовольствием слушала, как Влад рассказывает про машину, которую сейчас перебирает: все эти названия деталей, что нужно доделать, а что поменять, что бы он вообще хотел получить в итоге и какие замены произвести под капотом, чтобы тачка не меняла свой внешний вид, но при этом стала мощнее… Божечки, это нереально заводило! Стоило мне представить его в гараже, в одной тонкой майке, весь такой… Тьфу, в общем, фантазия у меня была весьма богатой, что уж там. И мне так много хотелось попробовать именно с Владом.

Могла ли я себе это все позволить? Не знаю. Не уверена в степени заинтересованности Влада во мне. Нет, конечно, я видела, что нравлюсь ему, не могла не заметить, как темнеет его взгляд, когда он смотрит на мои губы, да и не только на губы. Но был ли это просто интерес, симпатия, банальная похоть или нечто большее – вот этого я не знала, а ошибиться очень не хотелось.

Но тем не менее сегодняшний день был напрочь испорчен как стычкой с начальницей, так и тем фактом, что увидеться с Владом у нас не получится. Мало того, так еще и общаться толком не выходило. Сначала ко мне было повышенное внимание руководства, а потом, раз уж встреча отменилась, Влад уехал на деловой ужин. Вот, кстати, об этой стороне его жизни я еще ничего не знала. Только то, что работает в офисе, но хотелось же подробностей. И финансовый вопрос меня интересовал меньше всего, просто было интересно раскрыть для себя еще одну грань этого удивительного мужчины.

В какой-то момент я так на себя разозлилась, что схватила лист бумаги из принтера и, расчертив его пополам, принялась писать плюсы и минусы своего увольнения.

Я так увлеклась этим занятием, что не заметила, как Катерина Евгеньевна куда-то уехала, только кивнула на ее требовательное:

– Меня не будет час, вернусь к концу рабочего дня, записей на сегодня больше нет, если кто явится – записывай в журнал.

Я даже на время не посмотрела, знала же, что в клинику никто не придет без записи, это было принципиальное правило нашей Катеньки, между прочим, ведущего стоматолога во всем дружном коллективе. Да, собственно, это она смогла открыть это место. Начала с небольшого арендованного помещения под свой кабинет, в котором лечила своих знакомых и тех, кого они к ней приводили, по небольшой цене и постепенно доросла до настоящей акулы. Увы, не бизнеса. Но, тем не менее, Катерину слушались тут все, и я не была исключением. Редкий случай, когда брали пациентов “со стороны”, и исключением являлись случайные люди, пришедшие с острой зубной болью.

На самом деле, если бы меня взяли сюда хотя бы на полставки или учеником специалиста – практика получилась бы шикарной. После всей учебы, после красного диплома и учебной практики в клинике отца, я все еще опасалась брать полную ответственность за пациента, мне казалось, что можно научиться лучше, узнать еще какие-то секреты практикующих врачей. Чертова неуверенность!

Конечно, под родительским крылом я тоже все это могла узнать, но тогда кем бы я была? Дочерью мамы и папы, которую они затащили в профессию. А мне хотелось, чтобы меня уважали как профессионала. Личность.

Окинув взглядом получившийся весомым список минусов моей работы, я посмотрела на плюсы и тяжело вздохнула: все же тут я теряю время.

Откинувшись на спинку стула, я, прикрыв глаза, задумалась: а что, собственно, меня тут держит?

Только ответить себе я не успела, тихонько зазвонил звонок и мне пришлось открывать дверь позднему посетителю.

Каково же было мое удивление, когда в холл зашел Влад. Он морщился, зажимал кулаком щеку и выглядел при этом глубоко несчастным. Настолько несчастным, что не заметил меня, пока я с ним