Читать книгу - "Клетка для соловья - Елизавета Соболянская"

За такими мыслями дорога прошла незаметно. Когда они наконец приехали, Соловей помог Клеточке выбраться из машины и за руку повел к дому. Территория вокруг еще не облагораживалась – снег, лед, обломки облицовочного камня и мусор, оставленный рабочими. Смотреть не на что. Но девушку обрадовал близкий лес:

– А озеро рядом есть? – спросила она, оценив ровный ряд сосен, присыпанных снегом.

– Оно дальше, – мотнул головой Горецкий, – на машине минут десять. Если бы рядом было, тут бы давно пляж устроили. Да и комары…

Они в молчании дошли до двери, и Антон распахнул ее перед Секлетиньей, как привык. Она молча вошла, оглядела белые стены, приготовленные к декору, плиточный пол, большие грязноватые окна – их еще не отмывали после шлифовки стен. Медленно двинулась дальше. Горецкий шел следом и нервничал – нравится? Не нравится? Что твориться у нее в голове, когда она вот так легонько проводит рукой по перилам? Или подходит к окну, чтобы выглянуть на забитую стройматериалами и мусором территорию?

Первый этаж в доме был отведен под общие комнаты. Гостиная, библиотека, столовая, кухня, технические помещения, просторный спортивный зал. Где-то стены уже покрасили, установили шкафы и оборудование, где-то шебуршали рабочие, наводя порядок. А вдалеке громко ругалась женщина-дизайнер, требуя что-то переделать.

Они отыскали ее в одной из подсобок, Горецкий поздоровался и сухо представил женщин друг другу:

– Секлетинья Трауб, моя невеста. Илона Геннадьевна, я бы хотел решить сегодня со второй спальней. Все по вкусу моей будущей жены!

Тощая, как сушеная вобла женщина тряхнула осветленными до белизны волосами, оценила Клеточку и улыбнулась акульей улыбкой:

– Как скажете Антон…

Тон ее Секлетинье не понравился. А уж манера брать «под локоток» и громогласно шептать на ухо:

– Вы знаете, в этом сезоне чрезвычайно модны лиловые оттенки! Диван цвета сливы, велюровые обои, балдахин!

Клеточка выдернула руку, и строго взглянула на дизайнера, имитируя отца:

– Уважаемая…Илона Геннадьевна! – отчество она произнесла так, словно говорила с почтенной глуховатой бабулей, – я бы хотела сначала осмотреть дом с моим женихом. Решение о цветовой гамме я приму позже!

Дамочка скривилась, но… кто платит – тот и музыку заказывает. А Горецкий ясно сказал – комнаты на вкус вот этой пигалицы в джинсах и яркой курточке.

– Как вам угодно, Секлетинья! – пробормотала «вобла» и отправилась орать на рабочих дальше.

Клеточка же выдохнула и потянула жениха дальше:

– А тир тут есть?

– Тир в подвале, – пожал плечами Антон.

Его посмешила попытка дизайнера повысить чек. Он ведь четко оговорил сумму на каждую комнату, и не собирался ее превышать. Лиловый цвет, ну-ну! Хотя ему было приятно, что Секлетинья забыла про свой понурый вид. Вон и щеки раскраснелись, и глаза горят! Все же она красавица, пусть и не яркая. А ее грудь… Горецкий сглотнул и огляделся. Поблизости бродили рабочие, где-то стучали, визжала шлиф-машина… Хотелось обсудить их общее будущее, брачный договор. А вместо этого он как дурак пялился на завиток над розовым ухом и мечтал еще раз увидеть ее обнаженную грудь – на этот раз при свете дня.

– А гараж для байка? – девчонка ничего не замечала, бродила по дому, продолжая задавать вопросы.

– Гараж отдельное строение, – так же ровно ответил Соловей, – с другой стороны дома. Там же ГСМ, запах, шум…

– Отличное решение, – девушка несмело улыбнулась и подошла к лестнице на второй этаж: – там спальни?

– Да, небольшая гостиная с балконом, две большие спальни и по три комнаты рядом. Еще есть гостевое крыло и флигель для персонала.

Они поднялись по лестнице, прошлись по комнатам.

– Вот тут моя спальня – Горецкий ткнул пальцем налево, – а там будет твоя, – указал направо. – Они одинаковы по размеру. Внизу есть альбомы у дизайнера, можешь выбрать отделку и мебель.

Секлетинья закусила губу, кивнула, но все же спросила:

– А можно… твою спальню посмотреть?

– Да там пока пусто, – пожал плечами Горецкий, но все же открыл дверь.

Он свой новый дом любил и даже иногда тут ночевал. Поэтому в спальне лежал на полу хороший матрас, застеленный бельем, неподалеку тулилась никелированная стойка с парой комплектов одежды, а в примыкающей к спальне ванной комнате было все необходимое для приведения себя в порядок.

Клеточка посмотрела на все с порога, но войти не решилась. Все это было интимно, лично и предполагало такую степень близости, которая ее пугала. Вот если бы Антон ее сейчас обнял, поцеловал, хотя бы просто обнял и погладил, ей стало бы легче! Она бы сказала ему, что не хочет торопиться со свадьбой, что ее пугает такая скорость решений и… совсем не хочется стать камнем на его шее. А еще девушка отчаянно хотела сама прижаться к мужчине, но ведь день на дворе! Светло и страшно!

Когда спустились вниз хищная Илона все же подсунула Секлетинье альбомы с образцами. Она пролистала их и покачала головой:

– Мне все это не подходит! Для меня важно, чтобы в спальне было тихо, и легко создавался полумрак. В кабинете мне нужна стена из пробки, для размещения стикеров и актуальных фотографий, а в мастерской – серая стена для съемки работ.

– В мастерской? – дизайнер удивилась.

– Да, я рисую, вышиваю, плету, для всего этого, несомненно, нужно отдельное помещение.

Секлетинья надавила голосом, даже не подумав поворачиваться за поддержкой к Горецкому. Она просто поняла, что ей действительно придется жить в этом доме. Так почему бы не сделать так, как ей хочется? В доме отца она себе ничего подобного не позволила, уместила все хотелки в одной комнате, но там сейчас Арина, малыш, это будет дом для них. А здесь… она хочет быть счастлива.

– Гостиную я предпочту отделать в пастельных тонах, и без позолоты. Больше светлого дерева, натуральных тканей и акварели.

– Хм, – дизайнер все же оценила четкие требования и вкус «малолетки». – Я постараюсь подобрать для вас новые образцы.

– Очень хорошо! – Секлетинья еще раз прохладно улыбнулась и удалилась, под руку с женихом.