Читать книгу - "Ты свободен, милый! - Джейн Фэллон"

— Ты знаешь, что я имею в виду.

— Я ненавижу всех, кто знает о нас, Мэтью. Мне очень жаль, но это так. Я чувствую себя такой… дешевкой. Мне кажется, они все постоянно пялятся на меня и словно бы представляют, что я готова сделать им минет, если они будут милы со мной. И что это говорит о них? Я хочу сказать, у них у всех есть жены. Поганые старые придурки!

— Ну, хорошо, хорошо. Я просто пытался тебя развеселить.

— Мне очень жаль, но тебе придется попробовать что-нибудь другое, потому что это не сработало.

Она взяла трубку, чтобы позвонить Рейчел. Кролики, как окрестил их Мэтью, снова занимались любовью: бах, бах, бах по спинке кровати, «Ох», «Да, да, вот так!», бух, бух, бух. Хелен решила, что их кровать, должно быть, расположена прямо над трещиной на ее потолке. Они там развлекаются, а она, может быть, жизнью рискует. Пока она смотрела, трещина в виде вилки, казалось, расширилась прямо у нее на глазах, и она постаралась представить себе заголовки в «Камден нью джорнэл»:

«Парочка убивает соседку»;

«Жалкая похитительница мужей раздавлена пылкими любовниками»;

«Стерва среднего возраста расплющена в лепешку тупыми уродами, которые вполне устраивали друг друга в постели».

Она подождала, пока разыграется знакомая сцена — «Да, да, детка», «Назови меня папочкой» (что-то новенькое — просто верх изобретательности, подумала она. Ее замутило). Бух, бабах, визг, крещендо, тишина…

Она набрала номер.

Рейчел ответила сонным голосом, явно она еще не встала с постели. Хелен провела большую часть выходных на телефоне, обсуждая в деталях события пятницы с подругой, так что Рейчел довольно хорошо знала, что ее ожидает. Хелен перешла прямо к делу:

— Я не могу идти на работу. Как я буду смотреть им в глаза?

— Не будь дурой. Если ты не пойдешь туда сегодня, тебе будет куда труднее затащить себя туда завтра. Что ты собираешься делать — провести все ближайшие четыре недели на больничном?

— Знаешь, а это мысль.

— Ну что они с тобой сделают? В самом худшем случае будут смеяться над тобой в глаза и за глаза. Ну, обзовут стервой, разбившей чужую семью. Дрянью, которая лишила детей отца. Они скажут тебе, что всегда подозревали, что это ты, а не Хелен из бухгалтерии, потому что она слишком хороша для него и она никогда не опустилась бы так низко.

Хелен невольно рассмеялась:

— Ладно, ладно, прекрати!

— А теперь серьезно, — сказала Рейчел. — Ты в любом случае терпеть не можешь этих девиц, так наплюй на них! Какими тремя словами ты можешь описать, например, Дженни?

— Тупая мстительная корова.

— А Энни?

— Дура поганая. Мстительная жалкая кошелка. Дрянь.

— Вот так, моя девочка. Сделай их!

— Я говорила, что Энни — дрянь?

— Да. В общем, если ничего другого не останется, просто дай ей в зубы. Тебе ничего не будет — ну, подумаешь, уволят!

Они в первый раз отправились на работу вместе во внедорожнике Мэтью, созданном для того, чтобы мчаться через джунгли в бурю, что, Хелен вынуждена была признать, было лучше, чем ехать в метро. Мэтью включил магнитолу, и они опустили стекла, несмотря на то, что был февраль, и подмораживало. Ну, хорошо, они врубили «Мэджик-FM» на всю катушку и покатили по Хампстед-роуд. Конечно, шестьдесят километров в час — не гонка в бандитском «шевроле» по Крен-шоу-бульвару, но она развеселилась. Наконец-то они могут вместе показаться на людях, как обычная супружеская пара. Затем все прошло; и, прежде чем она поняла, что случилось, она разрыдалась. Мэтью, едва слыша ее сквозь громкий и немелодичный хор «Эйнджелз», заметил, что происходит, и прикрутил звук.

— Что с тобой? — с запинкой произнес он. — Ты в порядке?

— Да. — Хелен шмыгнула носом, давая понять, что с ней вовсе не все в порядке.

— Хочешь поговорить? Это из-за меня?

— Нет. Да. Ты счастлив, Мэтью?

— Ну конечно да, — нервно ответил он.

— Как ты можешь быть счастлив? Мы едва разговаривает друг с другом, мы почти перестали заниматься сексом, квартира слишком мала для нас двоих, ты никогда не видишь своих детей, твоя сестра ненавидит меня…

— Мы можем больше заниматься сексом, — сказал Мэтью, совершенно не понимая, о чем речь. — Я просто думал, что ты не хочешь.

— Да я не о сексе, я вообще обо всем.

Она ждала, что он успокоит ее, скажет, что понимает, может быть, даже скажет: «Знаешь, а ты права, давай считать, что все кончено», но вместо этого он посмотрел на нее, и его глаза вспыхнули тревогой.

— Ради бога, Хелен, когда ты, наконец, повзрослеешь? Это реальная жизнь. Мы больше не играем в нее. Именно такими и бывают настоящие взаимоотношения. То, что у нас было раньше, было нереальной ситуацией — только взлеты и падения. Жить вместе — это повседневная рутина, земная, тут все дело в мелочах. Я пошел на огромные жертвы, оставив детей, и если уж я могу примириться с тем, как у нас все идет, то ты и подавно.

— Ты все время мне это говоришь.

Мэтью едва не въехал на полосу для общественного транспорта. Он повернулся к ней:

— Что ты имеешь в виду?

Они оставили машину на парковке через дорогу от их конторы. «Сейчас не время, — подумала Хелен, — через пять минут все глаза будут на нас, и последнее, что я хочу, чтобы они думали, что я несчастлива». Все равно, что сунуть пораненную руку в реку, кишащую, пираньями. Она посмотрелась в зеркало заднего вида и вытерла глаза салфеткой, стараясь не размазать водостойкую тушь. Как ни удивительно, тушь выдержала.

— Ничего. Я просто нервничаю из-за сегодняшнего дня, вот и все.

Мэтью поставил машину на ручной тормоз и крепко сжал ее руку:

— Все будет в порядке.

Он наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, и тут послышалась узнаваемая мелодия из сериала «Эммердейл» — она сделала ее мелодией вызова на своем мобильном. Она сунула руку в сумочку. Софи. Черт. Она нажала красную кнопку отмены вызова. Мэтью покосился на нее с любопытством.

— Это просто мама. Я не смогу поговорить с ней сейчас. Я скажу ей позже.

— Ты вообще говорила ей о нас? — За последний месяц Мэтью задавал ей этот вопрос раз двадцать.

— Нет, ты же знаешь, какая она. Нет, не знаешь, потому что, конечно, ты с ней никогда не встречался, но ты можешь вообразить. Представь себе, она читает романы Кэтрин Куксон. Она до сих пор печет кексы к чаю. Признайся, ты пил чай с кексами последние лет тридцать? Она коллекционирует фарфоровых пастушек. Если я скажу ей, что у меня есть любовник, ее удар хватит. Ну а если ты настаиваешь на том, чтобы я шокировала ее известием, что связалась с женатым мужчиной, отцом двоих детей, тогда сначала вызывай «скорую помощь» — я тебя предупредила. Мэтью рассмеялся: