Читать книгу - "Званый ужин - Анна Дэвис"

— Я… Я… хочу, чтобы ты знал… — Кость с трудом выговаривала слова.

— Да, дорогая? — опасливо отозвался Пластилин.

— Хочу… чтобы знал… — повторила Кость. Она вдруг побледнела и покрылась испариной. — Боже… о боже.

Под удивленным взглядом Клэрри она вскочила и бросилась к двери, зажав ладонью рот, по дороге едва не сдернув скатерть с оставшейся посудой. Миг спустя в комнате ее уже не было — только топот шагов вверх по лестнице донесся до столовой.

— Господи… — нарушил недолгую паузу Алекс. — Надеюсь, она найдет ванную…

— Простите. — Мрачный Пластилин тоже поднялся на ноги. — Пожалуй, мне лучше побыть с ней.

Уже у двери он обернулся, вытер лоб большим носовым платком.

— Еще раз прошу прощения за это… эту некрасивую сцену. — Пластилин уставился в пол, не в силах встретиться взглядом с Алексом. — Видите ли… она неважно переносит алкоголь. — Он сунул платок в карман и вздохнул. — Такое уже случалось… но довольно давно.

Он хотел что-то добавить, передумал, пожал плечами и вышел, плотно притянув за собой дверь. Медленные, тяжелые шаги сотрясли лестницу.

— Медведь, — шепнула Клэрри. — Старый, печальный медведь.

— Клэрри, милочка, ты уж больно строга. — И Круэлла прижала палец к губам, будто обращаясь к трехлетнему несмышленышу.

— Совсем как ребенок, верно?

Тильда от неожиданности вздрогнула, глянула на Полин и вернулась на кухню. До сих пор она топталась в коридоре, прислушиваясь к звукам наверху, пытаясь поймать отголоски перебранки Тэкстонов или даже рвоты… всё лучше этой мертвой тишины.

Полин сидела на табурете у кухонного стола, поигрывая незажженной сигаретой.

— Что? — рассеянно переспросила Тильда и опустилась на стул напротив. Она машинально крутила на пальце обручальное кольцо.

— Рвота и все такое. А еще говорят, с годами это проходит.

— Только если миновать каждый этап в жизни. А некоторые их перепрыгивают, — пробормотала Тильда скорее для себя, чем для Полин.

— А?

— Я хотела сказать — скорее всего, юность прошла мимо миссис Тэкстон. Вряд ли Кристина когда-нибудь напивалась, как все мы, до рвоты.

— Это почему?

Полин полезла в карман — должно быть, за зажигалкой.

— Откуда мне знать. Думаю, из-за религиозного воспитания. Во всяком случае, мне кажется, что Кристина Тэкстон однажды вечером заснула ребенком, а проснулась взрослой. Ни отрочества в промежутке, ни юности — а значит, никаких безумств, никакой несчастной любви, никаких вечеринок с пьянством и утренним похмельем.

— Какая жалость. — Полин выудила из кармана зажигалку.

— Думаю, время от времени ей хочется пережить упущенное, но поезд ушел, и в результате она просто-напросто выставляет себя на посмешище… Э-э! В доме не курить! С сигаретой в сад, Полин.

— Следом за вами? — Полин со щелчком погасила язычок пламени и недовольно уронила зажигалку на стол.

— Понятия не имею, о чем ты, — отрезала Тильда.

— Неужели? Ну а я не собираюсь морозить себе задницу. Обойдусь и без сигареты.

— Тем лучше для меня.

Обе умолкли, сверля друг друга взглядами.

Клэрри искренне хотелось помочь. У Алекса такой вид, будто он вот-вот заплачет, а Тильда, вполне возможно, уже тайком всплакнула на кухне. Клэрри давно догадалась, что званый ужин задумывался исключительно ради Пластилина. Каждый кусочек, проглоченный остальными гостями, был жертвоприношением в честь Пластилина. Ради него произносились за столом слова, ради него двигались челюсти, ради него урчали желудки. Ради него Тильда часами моталась по магазинам, набивая сумки продуктами; ради него потела над кастрюлями и сковородками. И даже крохотная мушка, позволив заморозить себя в ледяном кубике, внесла свой личный вклад в этот прием. А через час-другой каждый из едоков наведается в туалет — тоже в честь Пластилина. Ну и в честь Алекса, конечно.

Ясно и то, что прием с треском провалился, причем из-за самих Тэкстонов. Сначала телефонный звонок нарушил мирный ход ужина и стал сигналом к боевым действиям, а потом поднял злобную голову зеленый змий, окончательно добив вечер. И что теперь делать? И можно ли что-то сделать, чтобы хоть уменьшить ущерб? Клэрри обвела взглядом стол — на лицах читался тот же вопрос. Здесь каждый надеялся, что Тэкстоны наконец вернутся из ванной, им вызовут такси и Пластилин уведет жену, бормоча под нос что-нибудь малоубедительное о ее нездоровье. И все примут извинения на веру, корректно позабыв об унизительной причине «нездоровья».

— И что дальше? Что будем делать? — громко спросил Глянец.

— Подождем, пока эта… леди выблюет все без остатка и спустится к нам. — Круэлла определенно теряла терпение.

— Как это все мерзко, — пробормотала Сетка, роняя очередной катышек в пламя свечи.

— М-да… Могло быть и хуже, — не слишком убедительно сказал Вояка.

— Правда? — Алекс сорвался на крик. — Может, поделишься, каким это образом могло быть еще хуже?

Вояка пожал плечами:

— Я всего лишь хотел подбодрить. Оптимизма добавить и все такое.

«Хуже». Это слово Клэрри знала. «Хуже» — слово с длинной историей и еще более длинным будущим. Слово из тайного языка, которое мало кто отваживался произносить. «Хуже» — слово значительное, из тех, что Клэрри распознавала за милю. В ее словаре тоже было несколько таких слов, способных творить и разрушать миры.

— Знаете, когда-нибудь мы будем вспоминать этот вечер со смехом, — пообещал Глянец.

Алекс не услышал. Его взгляд был устремлен на руины так много обещавшего ужина: горки пропитанной вином соли, бокалы со следами губной помады, рыбьи кости и крошки, кляксы зеленого пюре и застывшие капли воска. Как на месте автомобильной катастрофы после отъезда машин «скорой», подумал он.

В сравнении с бедламом столовой в гостиной было особенно пусто и холодно. Тильда замельтешила по комнате, зажигая свечи, стараясь «создать атмосферу», а мысли ее по-прежнему были наверху, с Тэкстонами. Пропустив гостей, Алекс принялся смешивать напитки.

Тильда подошла сзади, сочувственно сжала локоть — он дернул плечом, отталкивая жену.

— Тебе джин с тоником, дорогая? — спросил Алекс безжизненным, скрипучим голосом. Он выглядел как мальчик, лишенный дня рождения за безобидную шалость.

— Что? Да, пожалуй. — Тильду обидел его жест, она почувствовала себя отвергнутой. Подобраться к собственному мужу оказалось не проще, чем к желанной цели, окруженной решеткой под напряжением.

— А она, часом, не пьянчужка, как по-вашему? — весело спросил Клайв.

— Ну уж нет. Пьянчужки обычно знают свою меру. — Сбросив туфли, Джуди свернулась клубочком в углу дивана.