Читать книгу - "За пеленой дождя - Анна Карлссон"

туалета. Все мое нутро вывернуло наизнанку, исторгая из желудка все, что было съедено за день.

Дрожа всем телом, еле дотащилась до кровати и, укрывшись одеялом, уснула, погрузилась в темноту.

Каким-то чудом мне удалось проснуться за полчаса до прихода Женечки. С неимоверной скоростью я носилась по кухне, пряча следы моей колдовской деятельности. Волшебное зелье теперь напоминало своим видом гудрон, которым нерадивые работники ЖЭКа каждую весну заливают крышу дома, пытаясь защитить ее от протекания. Запахом оно тоже несильно отличалось от варева местных работников. Как мне могло показаться, что эта черная масса пахнет фиалками — ума не приложу. Времени, чтобы анализировать все, что произошло со мной сегодня, не было. Но то, что рецепт колдуньи волшебный, сомневаться не приходилось. Завтра предстояло намазать руки, плечи и грудь приготовленной смесью и ждать, что сущность, подселенная ко мне незаконно, вернется к своей хозяйке. Очень бы мне хотелось посмотреть, что будет с Галиной после того, как созданное ею же зло, обрушиться на нее с удвоенной силой. Я не была кровожадной, но справедливо полагала, что зло должно возвращаться к тому, кто его породил.

* * *

Следующие два вечера Женя был дома, поэтому использовать волшебное зелье не получалось. Утром перед работой делать не рискнула, потому что не могла поручиться за последствия. Мало ли, что могло со мной случиться. Подвергать риску жизни ни в чем не повинных детей было не в моих правилах. Первый раз в жизни я с нетерпением ждала, чтобы супруг отправился на работу (или куда там он ходил по вечерам?)…

Наконец мое желание исполнилось, и он, нарядившись в новый твидовый пиджак и щедро, не жалея, полив себя духами, отправился на вечернюю репетицию. Ревность моя разрывала грудную клетку и заставляла кипеть мозг. Я не хотела звонить Ирке, дословно зная все, что она скажет по поводу ненавидимого ею нарцисса. Но номер все же набрала, потому что нужно было хоть с кем-то поделиться. Телефон подруги был отключен. Электронный голос посоветовал позвонить позже.

Шмыгая носом и растирая по лицу неудержимый соленый поток, я поспешила на кухню. В шкафчике с крупами и приправами, в самом углу, завернутая в газетный лист, стояла заветная бутылка с колдовским зельем. Может, ее нужно было хранить в холодильнике, но там бы ее точно обнаружил муж. Он был большим любителем проверить, что и как у нас хранилось. Вытащит из холодильника давно забытый подгнивший салатный лист и давай меня стыдить. А у меня, наверное, что-то с головой потому, что, несмотря, на его недовольство, постоянно что-то забываю. То салат завянет, то помидор покроется черными пятнами плесени, то шампиньоны в пакете задохнутся и станут скользкими. Женечка даже прикидывал на калькуляторе, к каким убыткам приводит моя забывчивость. Я старалась проводить ревизию раньше него, чтобы успеть уничтожить следы моей преступной халатности. Но иногда забывала даже об этом. Наверное, у меня начал развиваться склероз. Вполне возможно в мои тридцать шесть.

Как же воняла эта волшебная жидкость! Это было ни на что не похожая смесь мышиного запаха с запахом болота, дегтя и неопознанный мной аромат, вызывающий приступ тошноты. Наверное, это было вполне нормально для колдовской смеси. В конце концов, не запахом же парфюма истреблять зловредную сущность. Таким паскудством намажешься — она и сбежит добровольно, не в силах терпеть. Так я себя успокаивала и убеждала, намазывая руки. Процедуру с грудью решила отложить на другой день. Может, у меня аллергия на мандрагору. В этой ситуации меня волновало одно — не унюхает ли муж, исходящее от меня зловонье. А если унюхает не сбежит ли к Галине или еще куда вместе с сущностью.

Нужно сказать, что ощущения мои после использования зелья были довольно странными. Голова кружилась, а тело покалывало, словно множество тонюсеньких иголочек одновременно впились в меня. Особенно в том месте, куда нанесена жидкость. Единственным желанием было лечь в постель и спать. В теле образовалась поразительная легкость, и мне снова начало казаться, что ноги не достают до пола. Я почти плыла в воздухе. Пространство квартиры тоже начало меняться. На этот раз деревьев и лесной поляны я не видела, просто плотность поменялась, и воздух с легкостью можно было потрогать рукой, словно он превратился в полупрозрачный гель. При желании из него можно было слепить шар, как дети лепят снежки из снега. Это показалось мне забавным, и я рассмеялась. В таком состоянии легкости и беззаботности я пребывала до позднего вечера.

Перед тем, как ложиться в постель, я приняла душ, смыв с кожи остатки неприятного запаха. Делая вид, что сплю, дождалась, когда муж вернется домой. Мне показалось, что он принюхивается. Может, его чуткий нос уловил непривычный и малоприятный запах. К сожалению, я забыла спросить у ведьмы, как натираться этой жидкостью и можно ли после процедуры мыться. Не хотелось бы завалить на корню такое ответственное дело.

Каждый день пользоваться зельем не получалось. Работу ведь не отменить. Как же порой она мешает, особенно если дела касаются личной жизни. Раньше я об этом не задумывалась, а теперь очень даже ощущала. Если бы не работа, можно было намазывать себя волшебной жидкостью гораздо чаще и летать по дому, не думая ни о чем. Но и небольшое количество волшебства сделало свое дело. Женя смотрел на меня как-то иначе, словно видел впервые. Его даже не смущал короткий ежик на моей голове, хотя раньше придерживался другого мнения. Когда в выходной день мы, как всегда, ходили в гости к его родителям, он впервые назвал меня супругой в разговоре с мамой. Амалия Модестовна только фыркнула в ответ, все еще не желая признавать мой статус.

Проходя мимо зеркала, я задержала взгляд на отражении. Женщина, смотревшая на меня из глубины стекла мало напоминала ту, в ком я недавно узнавала себя. Не было в ее взгляде прежнего испуганного выражения, но появилось что-то новое, мне незнакомое, поэтому пугающее. Ирка тоже смотрела на меня по-другому. Если бы она не была моей любимой подругой, подумала бы, что она завидует. Хотя было бы чему. Иногда мне казалось, что я и сама смотрю на себя словно со стороны. Я стала наблюдателем собственной жизни. Нужно сказать, что это было весьма интересно, как и то, что будет со мной дальше. Страх перед будущим почти пропал вместе с тем, что очень долго болело внутри. Теперь я могла эту боль тоже наблюдать со стороны, особого беспокойства она мне не причиняла.

* *