Читать книгу - "Лишняя невеста. Позор академии - Елена Шторм"

— Нет.

— Ивайя!

— Это важно для Арракона! — выходит из себя ревизор. — Истинные важны. Нравы всё свободнее, поиском настоящей пары всё чаще пренебрегают, и из-за этого слабеет наша кровь, наша раса. И это в момент, когда у нас так много врагов!

Извините, но мне плевать.

— Похоже, ваше семейство опять не способно прийти к согласию, — цедит ректор, и мне мерещится… удивление? — Как насчёт обсудить всё за дверью моего кабинета?

— Решить разногласия внутри семьи и впрямь полезно, — холодно улыбается красный.

— Мы уже всё решили!

— И всё же. Дам вам и вашей красавице ещё немного времени.

Я почти отстранённо отмечаю во всём этом хаосе, что он первый в этом мире, кто назвал меня красавицей.

Не иначе как моя ценность сделала глаза больше и волосы пышнее. Ну а может, просто чешуи на лице нет… приятно. Было бы. В другой обстановке.

— Лорд…

— Конкретно над моим предложением всё-таки подумайте, — перебивает красный, и, встав, протягивает мне карточку, которую достал из кармана.

Визитку! Он визитку мне свою даёт!

— Вы закончили? — окончательно раздражённое, от золотого.

— Ивайя, пойдём, — мать Ивы взвивается с места, властно хватает меня за руку и шипит на ухо: — Нас ждёт серьёзный разговор. Меня, тебя и Агату!

Представляю.

И совершенно не хочу.

Аргументы не сработали. Я… однозначно этого боялась, но как ни кошмарно признавать — была готова. К тупику.

Что делать дальше? Боюсь, что вариант, в который я по-настоящему верю — всего один. И мне ужасно не хочется к нему прибегать.

Но надо.

— Начните без меня, — говорю, выворачиваясь из хватки. — Я задержусь.

Кажется, маменьке плохеет. Она округляет губы, она пытается задать вопросы — но я просто шагаю в сторону ректора.

Подхожу к его столу и даже не спрашиваю — утверждаю:

— Нам надо ещё поговорить. Вы же не откажете своей невесте “на прощание”.

Я жду, что он не согласится сразу.

Скажет что-нибудь грубое, как обычно.

Но золотой дракон только стреляет взглядом мне за спину. Мрачно оценивает родственников Ивы, не иначе, и кивает.

Шум сзади обещает мне кары небесные. Я даже невольно прислоняюсь к столешнице, готовясь вцепиться в неё, если меня потащат отсюда. Но ректор громче просит всех покинуть кабинет — и все уходят.

Едва верю!

Что ж…

Когда дверь закрывается, снова выпрямляюсь. Одёргиваю блузку, пытаюсь вернуть себе уверенный вид. Только, кажется, “жених” всё это оценивает слишком чётко.

Что уж совсем неожиданно — он понимает и что я не сяду обратно. Сам встаёт из кресла, скрещивает руки на груди.

Так мы и стоим некоторое время.

— Кажется, я понимаю, чего ты хочешь, — говорит он наконец.

Что?

— Правда?

— Успел забыть, какая именно всё-таки у тебя семья.

Начало разговора — не такое, как я ожидала. Но это не останавливает.

— Не отдавайте меня. Прошу! По крайней мере так просто и прямо сейчас. Скажите, что вы передумали.

Знаю: печально, до невероятного, что вот на это я и надеюсь!

А что поделать? На это намекал ревизор, и это я поняла вчера, читая разные истории. Все культуры чтят право сильного — но у драконов оно играет какими-то особыми красками.

Зариан Фир силён. Пусть я и до конца не понимаю, чем! По-моему, в нём одна несдержанность и спесь. Но он отличный маг, мощный дракон — и это знают окружающие. Это возвысило его при службе. Позволило получить пост ректора престижной академии, хотя как по мне, преподаватель из него так себе!

Поэтому Совет не мог сказать: платиновая драконица слишком ценна, заберём её и выставим на торги. Пришлось довести до публичного скандала. А значит…

— Если вы от меня не откажетесь, они всё равно попытаются, конечно, меня забрать! Но хоть не сегодня. Я выиграю время.

— Зачем тебе время?

— Что-нибудь придумаю. Сбегу, улечу!

Мрачная усмешка. Рот мужчины дёргается, будто он не верит и уже не знает, чего ждать.

— Куда? Весь Арракон скоро узнает, что ты платиновая.

Интересно, весь Арракон — это много или мало?

— В другие земли, — не сдаюсь.

— К демонам, с которыми у нас формально до сих пор война? Или к людям ши, которые как раз научились сбивать нас в воздухе заклинаниями?

Я не сдерживаюсь — стон вылетает из горла сам.

Да что ж за дружелюбный мир-то! Что за дружелюбные расы!

А ещё меня начинает волновать другое. Слишком спокойно он начал всё это обсуждать. Где привычная злость? Где обвинения? Грубость и насмешки?

— Ты правда верила, что с Рейниделом Вйором будет иначе? — спрашивает он мрачно, всё же немного выполняя план.

— Правда. — Пусть снова считает меня дурочкой, мне не жалко!

Вздох сквозь зубы. Как обычно — но в этот раз на излёте он становится… усталым? Мужчина мотает головой. Обходит стол, внезапно негромко велит мне:

— Сядь.

Не то чтобы я хочу. Но решаю, что сидеть будет спокойнее. А дальше ректор делает что-то совсем неожиданное: наливает воды из графина в стакан и протягивает мне.

И на этом неожиданности не заканчиваются.

— Ива, — произносит он отрешённо, уперевшись бёдрами в стол. — Я на самом деле не думаю, что ты злодейка.

Хорошо, что я не успела отпить.

Что, простите?!..

Хотя…

Наверное, я тоже где-то внутри понимаю, о чём он. Вчера у меня даже сочувствие к нему проснулось ненадолго. Вот правда: согласился же мужик на какую-то авантюру десять лет назад. Небось думал, что пройдёт гладко — а авантюра оказалась приставучей и не такой уж невинной.

Но “злодейка”?

А он продолжает. Негромкий голос ввинчивается мне в уши:

— Но вот сейчас ты пришла. Сделала опять несчастные глаза. И я снова пойду тебе навстречу. А через пару дней ты снова налетишь на меня в коридоре и подбросишь платок с твоим запахом? Ляжешь в лазарет с придуманной болезнью и будешь требовать, чтобы я навещал? Подольёшь мне ещё какое-нибудь зелье из твоих волос, чтобы свести с ума?

В этот раз я успеваю отпить воды — и она идёт не тем горлом.

Громко закашливаюсь. Прижимаю руку к груди. Да ладно! Ива не могла этого делать! Или… могла?

Я смотрю на злополучный стакан так, будто он — орудие убийства, а не помощь, и отставляю его прямо на пол. Возвращаю взгляд мужчине.

Меня вдруг почти пугает то, какой он сейчас.

Ладно, может, злые нотки и его голоса так просто не вытравить. Но где презрение ко мне? Будто… я даже не могу сказать, что изменилось.

Мне просто внезапно кажется, что сейчас он выглядит… естественно.