Читать книгу - "Миссия: соблазнить ректора - Ефимия Летова"

— Я и держу. В ваших, — мои губы по-прежнему почти касались его подбородка. — Почему бы и нет?

— Вы уже забыли о своём всемогущем покровителе? — наверное, подразумевалось, что это прозвучит насмешливо — а прозвучало зло.

— Он… далеко.

— А слухи вездесущи.

— Никто не узнает. Мы же никому не расскажем.

— Я не завожу интрижек со студентками. Поспорил с Кертоном на коньяк, кто дольше продержится.

— А у меня никогда не было с преподавателем… — шепнула я. — Обожаю новый опыт. Хороший коньяк?

— Буквально видел первых демонов во плоти, такому коньяку цены нет. Попробуйте учиться и не выпендриваться. Это однозначно будет чем-то новым… — внезапно он втянул ноздрями воздух и заявил. — Вы пахнете изоамиловым эфиром изовалериановой кислоты!

— Что? — непонимающе шепнула я ему в скулу.

— Я хотел сказать, яблоками.

Мы что-то шептали друг другу и пререкались, по-прежнему стоя умопомрачительно близко и совершенно забыв о каких-то шумах в коридоре, из-за которых и оказались в этой дурацкой позе. Он продолжал уверять меня, что совершенно ничего ко мне не испытывает, однако я вдруг почувствовала совершенно недвусмысленную твёрдость, упиравшуюся в живот. Мрак, мрак, мрак, пусть это будет случайно прихваченная с лекции пипетка… ладно, пробирка… ладно, колба! И отодвинуться было совершенно некуда!

Как всегда, будучи загнанной в угол, Ари Эрой нападала первой.

— Никто не узнает, верлад. Лекцию вы всё равно уже пропустили…

Он застыл, словно не понимая, что я ему говорю. А потом резко протиснулся мимо меня.

— Дайхр, точно, лекция! Идёмте.

— В таком виде вам всё равно туда идти не следует, — сердито фыркнула я. — А что, по коридору уже никто не крадётся?

— Сбежал, видимо, — развёл руками Миар. Это разозлило, а ещё больше злила какая-то внутренняя неудовлетворённость.

— Ничего-ничего, найду себе кого-нибудь из соседей по общежитию для приятного досуга и близкого общения, — брякнула я.

— Кстати, насчёт общежития. Вы сегодня же вечером переезжаете, — обернулся ректор.

— Вот ещё. До конца осенней триады у меня большие планы, и проживание в мужском общежитии превосходно в них укладывается.

— А это не вам решать.

— Достаньте пробирку из кармана! — мстительно закончила я. Уже открывший дверь из хранилища Миар опять обернулся.

— Что?!

— Ну, или пипетку. Чем вы там в меня так легонечко упирались, пока мы сидели в засаде, таким маленьким и острым?

Миар Лестарис открыл рот, явно собираясь ответить нечто остроумное, а потом фыркнул и засмеялся.

Глава 18

На ужин я пришла злая на себя саму — Миар не моё увлечение. Это моя работа! Именно так и нужно воспринимать всю эту ситуацию, всю эту историю. Работа, задание, задача. Миссия, наконец! Пускать слюни на ректора и его… гм… реторты, надо в разумных пределах, сохраняя при этом здравый рассудок. Уже подходя к зданию столовой, я пропустила Шаэль вперед, задрала голову к небу и тихо сказала:

— Миар, я вас обманываю. Просто отдайте Эстею Ключ и дайте мне уйти. Отпустите меня — и простите, если сможете.

Не сказала, конечно, — только хотела сказать. Губы свело, острая боль, призывающая молчать, исказила лицо гримасой и моментально отрезвила, заставила собраться с мыслями. Однако злости на себя не уменьшила.

Растаяла маслом на горячем блинчике. Слабачка! Дура!

— Ари, солнышко, от твоего лица у меня молоко скиснет! — как всегда душевно улыбнулась мне проходящая мимо Дорис. Шаэль в этот момент с чувством опустила на стол тарелку с внушительным куском поджаристой творожной запеканки, утопающей в жирных сливках, разбавленных тёмными вкраплениями яблочного повидла.

— С лицом Ари всё в порядке, даже когда настроение у неё паршивое, — заявила она, отправляя в рот кусок нежнейшего творога. — А вот моему лицу может помочь только нож, иголка и нитка!

При словах «иголка и нитка» меня передёрнуло.

— Почему? — Дорис остановилась, удивлённо глядя на мою жующую и сокрушающуюся подругу, хотя два эти состояния для Шаэль были самыми привычными.

— Потому что в моём случае можно только отрезать лишнее и зашить, отрезать щёки и зашить рот! — пробурчала Шаэль. Извлекла из кармана большой кусок завернутого в бумагу мягкого шоколада — и принялась мрачно, но целеустремлённо крошить его в оставшиеся на тарелке сливки. Мы с Дорис молча на нее смотрели. Потом Дорис осторожно присела рядом.

— Я же рассказывала вам, девочки, что на прошлой работе насмотрелась на девчонок, пошедших по кривой дорожке. Ух, как они старались перекроить себя вдоль и поперёк! Могли бы под нож лечь — легли бы.

Шаэль покосилась на меня, а потом на Дорис:

— Мне кажется, в их случае лицо не самое главное…

— Ну, милая моя! Все они, особенно самые молоденькие, истово верили поначалу, что кто-нибудь из богатых клиентов влюбится в них без памяти и заберёт из той бездны, куда они упали — по собственной глупости или жестокости судьбы.

— А такое случалось? — жадно спросила Шаэль и снова отчего-то бросила на меня виноватый взгляд. Мрак… да она же и меня к тем самым падшим девицам причисляет!

— На моей памяти — никогда, — грустно улыбнулась Дорис. — Девчонки болтали, конечно, всякое, но это слишком походило на сказки о находящихся родителях в сиротских приютах. Людям нужно верить в лучшее… Так я это к чему, милая моя. Среди тех девочек встречались очень хорошенькие, прямо картинки. И личико, и фигурка — всё прекрасно. Только сделало ли это их счастливыми? Увы, нет. А некоторые средства для поддержания этой ускользающей красоты были более чем жесткими…

— Какие средства?! — ещё более жадно спросила Шаэль и даже отложила ложку в сторону.

— Разные, — уклончиво ответила Дорис и поднялась. — Вам ли, алхимагам и спагирикам, об этом рассказывать? Например, капали в глаза белладонну, наживую, никаким образом не обработанную…

Я ни о какой белладонне не слышала, а вот Шаэль округлила глаза и прижала ладонь ко рту.

— Это опасно? — поинтересовалась я.

— Я лично знала одну девушку, полностью потерявшую зрение, — вздохнула Дорис. — Хотя капли белладонны временно делали взгляд глубоким и томным…

— Расскажите ещё! — взмолилась Шаэль, скорее заинтригованная, нежели испуганная, но верлада ловко собрала тарелки в стопку с нашего и соседнего столов и ответила:

— Как-нибудь потом, ладно? А то мало ли… Ты поняла, что я хотела сказать?! Счастье — оно не в этом.

Шаэль печально и в то же время упрямо посмотрела на кусочек шоколада в руке — его осталось совсем немного, раза в четыре меньше, чем было.

— Хочешь?

Я помотала головой, и подруга, недолго думая, запихнула оставшееся в рот целиком.

* * *

В комнату я возвращалась с опаской — всё-таки