Читать книгу - "Беременна от чужого мужа - Кира Лафф"

Когда они оставляют нас наедине, бабушка Насти откидывается на подушки.

- Давид, значит, - внимательно меня оглядывает. – Приятно, наконец, познакомиться.

- И мне тоже, - киваю. Хотя, если честно, не понимаю, почему она сказала «наконец».

- Значит, это вы меня сюда устроили? – без обиняков начинает она.

Хмурюсь. Неужели, Настя ей всё-таки сказала?

- Откуда вы знаете?

- Я провела небольшое расследование. Выспросила всех, кто тут работает. Дошла до главного врача. Иннокентий Викторович – прекрасный человек, кстати, сколько мог, хранил вашу тайну, но потом…

- Раскололся?

- Вроде того, - Настина бабушка держится очень хорошо для человека, которому всего десять дней назад сделали операцию на сердце. – Вашему дедушке, кстати, тоже интересно стало, кого это его внук в больницу устроил. Вот, приходил познакомиться…

- И вы его в карты обыграли? – не могу сдержать улыбку.

- Есть такое дело, - она тоже еле заметно улыбается. Но потом, вдруг, снова становится серьёзной. – Так что, Давид Танков, какие отношения у вас с моей внучкой? – строго спрашивает она.

- Я… - вздыхаю. – Я её люблю.

- А почему так грустно вы об этом говорите?

Внимательно смотрю на неё, и решаю, что признаваться во всём том, что я натворил сейчас не лучший момент. Всё-таки, у Настиной бабушки больное сердце. Лучше поберечь её нервы. Расскажем ей потом. Когда я попрошу у Насти прощения и хоть как-то искуплю свою вину…

- Я вёл себя не лучшим образом, - выдерживаю её пристальный взгляд. – И Настя от меня сбежала…

- Вот оно как, - поднимает брови Галина Алексеевна. – Что ж, я верю своей Настеньке, и, если она так поступила, значит, вы, и правда, повели себя крайне недостойно, - заключает она. – Быть может, ей будет лучше без вас?

- Мне нужно с ней поговорить, - упрямо отвечаю. – По крайней мере извиниться и попросить у неё прощения… Но я совершенно не представляю, как её найти…

- Ничем не могу помочь вам, молодой человек, - отвечает она с прежней строгостью. – С Настей мы последний раз говорили сутки назад, и у неё всё было хорошо. Так что…

Говоря это, Галина Алексеевна смотрит в окно. Избегает смотреть мне в глаза. И у меня складывается впечатление, что она мне что-то не договаривает…

- Я вас понял, - решаю, что давить на неё не буду. – Тогда у меня к вам есть одна просьба.

- Какая?

- Если Настя вам позвонит, можете передать ей от меня сообщение?

- Смотря какое, - неопределённо пожимает плечами она. – Вы запишите на бумаге, чтобы я не забыла, хорошо?

Воодушевлённо киваю и сажусь за стол. На нём лежат блокнот и ручка. Беру их и принимаюсь писать…

Глава 39

Глава 39

Настя

Положив голову на деревянную раму окна поезда, я расфокусировано смотрю из окна на проплывающий мимо пейзаж. Привычные лиственные леса сменяются вечнозелёными, хвойными и пихтовыми.

Я еду на Юг под уютную монотонность колёс поезда. Еду уже сутки, и через каких-то восемь часов моё путешествие окончится.

Напротив меня в купе – пожилая женщина, которая едет отдыхать в санаторий, на верхних полках спали ещё двое молодых людей, но они сошли на предыдущей станции.

Никогда не видела море. Говорят, оно успокаивает… А мне спокойствие сейчас очень нужно…

После того, как я получила результат теста, мною овладела какая-то странная апатия… Если до этого мне хотелось бороться за нашу с Давидом любовь, за его отцовство, хотелось, чтобы он не лишал моего малыша отцовского общения, то теперь… Мне уже больше ничего никому доказывать не хочется. Отбилось желание.

Помню, как просидела в спальне около часа и безучастно смотрела в потолок… Тени медленно ползли по стене, а я всё пыталась понять, как так вышло? Неужели, я взяла чужой волос? Быть может, это был волос Эли? Хотя… нет. Он, ведь, был мужской и короткий! Ещё через полчаса догадок мне уже начало казаться, что я схожу с ума, пытаясь понять, не могло ли у меня быть связей с другими мужчинами, о которых я сама не знала…

Вот это уже было последней каплей. Нет. Я отказываюсь об этом думать! Это же полный бред! Такого быть просто не могло! Я, ведь, веду размеренную, спокойную жизнь! Дом-работа-работа-дом! Память я пока, слава Богу, не теряла, так что…

Наверное, в тот момент я как никогда остро почувствовала своё одиночество. Ненужность Давиду, который просто пытается с помощью меня и малыша построить мир с их с Элей семье… А я для него – так… Что-то вроде обслуги, или игрушки, которую можно убрать в ящик когда наигрался. Забыть о ней и не отвечать на звонки три недели! А потом заявиться и шантажировать!

Господи… как же я ненавижу его за то, что всё ещё люблю, несмотря на всю ту боль, что он мне причинил! Мне бы хотелось просто выжечь его из своего сердца и больше никогда не думать о нём бессонными ночами! Вот только теперь маленькое напоминание об этом мужчине будет рядом со мной всю жизнь…

Но ради своего малыша я готова перетерпеть и это. Говорят, люди, у которых очень сильно что-то болит, со временем, привыкают к этой боли, и она перестаёт быть острой. Надеюсь, и со мной так когда-нибудь произойдёт. Давид будет болеть во мне всю жизнь, но когда-нибудь я с этим свыкнусь…

Я настроилась полностью посвятить себя малышу. Перестать строить призрачные иллюзии по поводу того, что Давид когда-нибудь опомнится, попросит прощения, разведётся с Элей и у нас будет настоящая семья… Нет, пора снять розовые очки. Тот, кто обманул однажды, обманет снова. Непременно обманет…

Мне нужно выключить гордость и прекратить надеяться на лучшее. Пора стать реалисткой и делать только то, что принесёт пользу моему ребёнку.

А для него будет хорошо, если я сейчас уеду. Просто сбегу от всей этой драмы, в которую меня втянул некогда любимый мужчина… Я понимаю, что Эля, скорее всего, наплетёт ему про меня что-то ужасное, скажет, что купила меня, или нечто подобное… И Давид