Читать книгу - "Танк Таранович, или Влюблен на всю голову - Наталья Юнина"

с улыбкой на губах треплет собаку Соболева. Черт возьми, у него реально есть собака?! И… и какого хрена он демонстрирует ей свой голый верх? Хотя, знаю Свету, она могла застать его врасплох.

Я продолжила пялиться на эту раздражающую меня картинку, облокотившись о тонкое деревце. И так обидно стало в момент, когда Соболев открыл дверь и пригласил Свету внутрь. Козел обыкновенный, а я — дура. Обернулась, услышав позади шаги. Едва не выронила из рук банку, наткнувшись на того самого Мишу.

— Надеюсь, это не кровь Соболева, — усмехнувшись, произнес мужчина, указывая взглядом на банку.

— Это томатный сок. Петя сказал, что у него голова болит после сегодняшней ночи. И вот я принесла, — протягиваю ему банку. — Передайте ему. Он ядреный, хорошо помогает.

— Ну так сами и передайте.

— Нет, я сама бы не хотела. Думала оставить под калиткой.

— У вас все нормально?

— Да. А что?

— Да вид у вас не буль… непривычный.

— Это все последствия нашей гулянки. До свидания. И это…, — поворачиваюсь на полпути, кожей ощущая, что псевдобрат Соболева смотрит на меня. — Не говорите Пете, что это я принесла. Скажите, пожалуйста, что это сосед напротив. Хорошо?

— Обязательно.

Глава 18

Ешки матрешки… ну и морда. Василиса по сравнению со мной реально красотка. Глаз у меня и вправду мало. А про губеси страшно говорить, ощущение, что их кто-то грыз. И в этом зрелище виноват я. Лучше бы трахнул пьяную Васю, нежели жрал этот чертов перец и лез к ней целоваться. Я же потом его еще и ей пихал, а она в отместку им по моим губам провела. М-да… два дебила — это сила.

После трех выпитых стаканов воды немного полегчало. Быстро надел футболку с джинсами, нацепил солнцезащитные очки и поковылял к машине.

— Сначала домой, я хочу опорожниться и помыться, потом за телефонами. А затем уже за собакой. Я, кстати, ждал тебя значительно позже. И да, уже можешь говорить, Мишаня.

— Интуиция подсказала мне, что надо позвонить пораньше, поэтому и встретились мы с вами, стало быть, раньше.

— Я тебя почти люблю, Миша. Это все? Ты даже ничего не спросишь, как я до такого докатился?

— Знать не хочу, что с вами в очередной раз сделала эта женщина. Живы и хорошо.

— Ты удивишься, но в этот раз она не виновата. Ладно, давай о насущном. Что у нас с поливом огорода у Василисы?

— Если вы будете устанавливать систему, то тогда уже скорее завтра-послезавтра, после обучающего материала. Если профи, то сделают сегодня пока мы будем в городе.

— Конечно же, это буду делать я. Ну или мы вместе с тобой завтра. Там сложно?

Вопрос задать задал, слушать — не слушал. Слишком занудный рассказ. Вместо того, чтобы вникать, у меня в голове только одно «шесть лет». Ну просто не укладывается в голове, как можно быть одной столько времени при такой внешности. Фригидная? Да нет, какая она на хрен была вчера фригидная. Все там нормально. Просто… просто ни хрена не просто. Зачем человеку добровольно лишать себя секса? Перевожу взгляд на Медведева.

— Миш, у тебя девушка есть?

— Нет.

— А секс?

— Откуда такая заинтересованность в моей сексуальной жизни?

— Да ты мне нравишься. Подумал, что ты такой какой-то правильный и занудный от недотраха. Хотел бы тебе помочь. Мужчина и женщина должны быть хорошо оттраханными. Причем не работой затраханными. И не родственниками.

— Вы мне тоже нравитесь, но не настолько, чтобы дать вам меня оттрахать.

— Мишаня, за такие шутки в зубах бывают промежутки.

— Извините, но вы ступаете на территорию личного, я не обязан с вами это обсуждать.

— Ладно, не хочешь говорить — не надо. Но девочку я тебе могу подкинуть.

— Я понимаю, что вы потеряли возможность пользоваться проститутками лично и вам надо кому-то их подсунуть, но я не пользуюсь их услугами.

— Ой, все такие правильные вокруг, прям бесят.

— Отнюдь. Элитные проститутки дорогие, мне есть куда потратить деньги. А для обычных я слишком брезглив. Так что никакой правильности. Как всегда, дело в деньгах.

— Я тебе хорошо плачу, но, если надо — могу увеличить.

— И я все равно применю их на другие нужды, так что не стоит.

Пуленепробиваемость и равнодушное спокойствие Миши маленько подбешивают, а, впрочем, таким он и должен быть.

* * *

Чувство такое, словно я вернулся в детство. Радуюсь, как пацан, рассматривая телефон, купленный Василисе. Точнее на его девчачий розовый чехол с бабочками. Типично женская штучка, ей должно понравиться, девочка как никак, пусть и со стальными яйцами.

— Наигрались? — невозмутимо бросает Миша, как только мы подъезжаем к новостройке. — Мне с вами подниматься?

— Не наигрался. Справлюсь один.

Нет, мне такой тон и невозмутимость как у Миши не идет. Вновь надеваю очки и иду к подъезду. Я бы мог взять в прокат какую-нибудь собаку, причем менее габаритную, нежели Гриша, но, учитывая, что Григорий мне знаком и мы не испытываем друг к другу неприязни, надо брать его. Ну и ладно, чего уж греха таить, дело не только в этом. Возьми я в прокат породистого маленького кобелька, аля Василисин шпиц, это было бы непривлекательно в ее глазах, а когда у тебя подобранный беспородный пес с отрезанным ухом, это беспроигрышный вариант. Подумаешь, не я подобрал.

Черт, когда я так низко пал, чтобы вот так получать расположение женщины? А, впрочем, на войне и в любви все средства хороши. За своими раздумиями не сразу понял, что хозяин Гриши уже встречает меня с распростертыми объятьями, а если быть точнее с типичным видом «какого хера надобно». Такие как Зорин доброжелательностью и вежливостью не обладают. Скорее всего и я бы никогда к нему не подошел, и не воспылал дружбой и привязанностью, если бы не воля случая. Случай, надо сказать, запоминающийся. Не встреть я на своем пути Лешу, сейчас бы здесь не стоял. В лучшем случае, был бы похоронен с безымянной табличкой.

— Прекрати делать вид, что я тебе не нравлюсь. О чувствах, Лешик, надо говорить вслух. Мало ли завтра помрем.

— У меня закончились слова при виде твоих губ. Ты землю ртом рыл? — ухмыльнувшись, произнес Зорин, пропуская меня в квартиру.

— Пропалывал им травку.

— То есть ты уже перешел на травку. Лучше просто бухай, Петя.

— Не переживай, никакой травки. Я даже не пью уже больше недели, — тянет руку к моему лицу и снимает очки. — Ну только вчера пригубил. Был особый случай. В общем это все неважно. О, а вот