Читать книгу - "Бастард и жрица - Соня Марей"

Банда была большой, не меньше трех дюжин. Лица половины скрывали платки, у многих не было доспеха, из одежды – какая-то рванина. И лишь оружие говорило о том, что это не разбойники с большой дороги, только вчера вышедшие на дело, и не крестьянское ополчение, а толпа бывалых убийц. На вооружение они уж точно не поскупились.

– Держать строй!

Топор просвистел в опасной близости от моей головы, и я ушел вниз, одновременно подаваясь вперед.

Первая жизнь на моем счету.

Я видел, как искатели выхватили длинные широкие ножи, Орм орудовал двумя. Перехватив топорище, искатель обрушил орудие на голову его же хозяина, и разбойник, издав предсмертный хрип, рухнул на землю.

Мы уступали им числом, но вскоре сравнялись. Все-таки наша боевая наука была не в пример лучше их. Думать не было времени – тело действовало само, натасканное годами упорных тренировок и битв. Бросок, отступление, обманный маневр – еще один враг повержен.

Я всегда любил смертельные танцы, они горячили мне кровь. Но эта схватка была грязной, кровавой, и больше походила на бойню, чем на поединок равных противников.

Тело работало на инстинктах. Я метнулся влево, всадил клинок в шею разбойника, поймал благодарный взгляд забрызганного кровью Варди. Следом налетел туман, поднялся сильный ветер, разгоняя сизые клубы.

Кто-то из моих людей швырнул оземь амулет, и вверх ударил столб черного дыма. Заслезились глаза, а в горле запершило. Это обескуражило не только Топоров, но и нас, вызвало суматоху. Узнаю, кто так сглупил – придушу собственными руками!

На меня бросились сразу двое. Один в лоб, другой – со спины. Располосовав лицо первого спрятанным в наруче кинжалом, я ушел от удара тяжелого топора, припал на колено, чтобы, собрав все силы, вогнать меч в широкий живот осклабившегося разбойника. Он задергался, как нанизанный на булавку жук, и я, чтобы не продлевать агонию врага, нанес точный и быстрый удар в основание мощной шеи.

Разбойники пытались потеснить нас к ущелью, но это оборачивалось и против них: кто-то, не удержавшись, сорвался вниз. А следом полетел второй, сброшенный крепкой рукою Лейна.

Оглядевшись, я нашел Демейрара.

Мой брат был ловким и вертким, пусть и не таким сильным и опытным. Волосы его растрепались и липли ко лбу, дыхание сбилось, но он, зараженный горячкой битвы, уже ввязался в новую схватку.

Враг был намного крупнее Дема, и с каждым шагом брат приближался все ближе к краю пропасти. В груди что-то екнуло, и я бросился к нему, прорубая себе путь.

Медленно, слишком медленно!

Но мальчишка оказался недурен. Когда я уже решил, что жить ему осталось считанные мгновения, он отправил врага к праотцам. С ликованием на лице дернул меч из груди противника… покачнулся… замер в какой-то совершенно нелепой позе, а потом…

Камни под ногами посыпались вниз, словно кромка была глиняной и хлипкой. Дико распахнув глаза и не успев ничего сделать, Дем начал падать.

Не помню, как оказался у края ущелья так быстро. Тело среагировало само, и вот я уже крепко обхватил запястье висящего над пропастью брата. Пальцами другой руки он отчаянно цеплялся за камни, пытался подняться и найти опору ногами.

Наши взгляды пересеклись.

В его – не было обычного самодовольства и чувства превосходства, гордыни и снобизма. Он смотрел на меня не как на того, кого следует презирать и ненавидеть, а как на того, от кого зависит его жизнь.

– Ренн… – слабо шевельнулись губы. Лицо его налилось кровью, капли пота блестели на лбу. – Ренн!.. – повторил отчаянней, вкладывая в просьбу оставшиеся силы.

Тело его было тяжелым и тянуло вниз, в Ущелье Забытых. Влажные ладони скользили. И вдруг быстрая, как молния, мысль: «А если отпустить?» Разжать руку и сказать потом, что не удержал? Если вообще кто-то в пылу схватки успел нас заметить.

Демейрар просто перестанет существовать, а у отца не останется выбора, кроме как признать перед всем миром своего незаконного сына. Сделать наследником и преемником, ведь больше детей у Брейгара Инглинга нет.

Всего одно простое движение… А с совестью рассчитаюсь потом.

Я, до хруста сжав зубы, уперся свободной рукой в землю и потянул. Когда голова брата вынырнула из-за кромки обрыва, он судорожно зашарил по камням, ища дополнительную опору. Когда я вытащил Дема целиком, тот еще несколько мгновений глотал воздух широко открытым ртом и дрожал всем телом.

Но передышка была короткой, и нас опять затянула схватка.

Я жалел лишь о том, что не могу оказаться в нескольких местах сразу. Не могу помочь всем и защитить своих людей. На моих глазах Дайну раскроили череп, и когда я поймал взгляд убившего его Топора, в нем плескалось злое ликование.

Словно он насмехался надо мной и моей яростью. Половина лица была скрыта маской, запястья его были испещрены татуировками, а волосы падали на плечи липкими от чужой крови сосульками. На груди болтался массивный амулет с черным камнем.

Топор сделал приглашающий жест ладонью, и я бросился к нему.

Шаг… второй… третий… И путь преградил бородатый детина. Проклиная и его, и себя, я принял навязанную битву, упуская из вида цель.

Все происходило быстро, но для меня время замедлилось. Превратилось в болотную трясину.

– Бегут! – раздался истошный крик, и я понял, что враги дрогнули и устремились прочь, как вспугнутые тараканы.

– Преследовать! Никого не упустить! – крикнул, срывая горло. – Взять пленных для допроса!

Я бросился за скрывшимся в зарослях топором. Корни и ветки замедляли бег, камни сыпались под ногами. На миг показалось – упустил, но вдалеке мелькнул силуэт, и я прибавил шаг. Горы, всегда благоволящие мне, сегодня изменили и нарочно путали дорогу.

Вложив в ножны бесполезный пока клинок, я перепрыгнул разлом, вскарабкался по каменной стене, цепляясь за колючие заросли, и продолжил путь.

Ему не уйти! Ни одна разбойничья тварь не скроется.

В груди клокотал гнев, пульс взрывал виски. Буду преследовать до ночи, если понадобится, но поймаю и шкуру спущу.

Я гнался за ним долго. Промочил ноги в ручье, исцарапал лицо о ветви терновника, и, когда тучи разошлись, и солнце засияло издевательским радостным светом, а воздух пронзили птичьи трели, я остановился.

И понял, что упустил.

Глава 16. Красные Топоры

Рамона

Воздух стал вязким, как кисель, – ни вздохнуть, ни выдохнуть. Коленки задрожали, и вся я превратилась в испуганного зайца. Только те быстро бегают, а я не могла даже пошевелиться. Ужас сковал