Читать книгу - "Амелия. Сердце в изгнании - Мари-Бернадетт Дюпюи"

По вечерам, стоя все у того же окна, молодая женщина всматривалась в сумерки, пытаясь разглядеть льющийся из окна охотничьего домика свет.

«Мы могли бы быть хотя бы друзьями!» – вновь подумала она, не осознавая того, что в глубине ее сердца крепнет новая любовь, совсем не похожая на ту, что она испытывала к своему жениху, юному Карлу, хрупкому и пылкому.

* * *

Эдмон де Латур и тетя Каролина сидели в столовой. Маркизу пришлось выслушивать упреки пожилой дамы. Несмотря на то, что Каролина явно ликовала, ей все же хотелось высказать свое мнение.

– Я очень рада, дорогой племянник, наконец вновь видеть вас в доме Латуров, за вашим собственным, между прочим, столом. Однако вы очень меня огорчили тем, что не общались со мной все эти месяцы. Я так печалилась! О вас, о Софи. Мне кажется, я из-за этого потеряла рассудок. Если бы не поддержка Амелии, я бы не пережила подобного отношения ко мне.

– Ваше мясо остывает, Нани, ешьте скорее. Венсан прекрасно готовит телятину, это настоящее лакомство.

– Не докучайте мне этими кухонными банальностями, Эдмон. Я не глупа, я поняла вашу игру. У меня были кое-какие догадки еще до вашего отъезда в Руайан.

– А не могли бы вы обойтись без того, чтобы сыпать соль мне на рану? – сердито произнес он. – Не удивительно, что я предпочитаю тишину охотничьего домика.

Глаза пожилой женщины наполнились слезами. Она прожевала кусочек мяса и отодвинула тарелку.

– Я знаю, что несчастье ожесточает, Эдмон. И все же я считала, что вы не такой, как все. Я знаю о вашей любви к Амелии, знаю о вашем стремлении искупить свою вину из-за этой любви. Сделать это просто, если старательно избегать встреч и разговоров с баронессой. Я понимаю, что вы чувствуете: вы вините себя, вам кажется, что вы предали вашу супругу, которой клялись в верности перед Господом Богом. И все же мне кажется, что вы поступили бы поистине мужественно, искоренив в себе ваши чувства к Амелии, в особенности если вы намерены оставить ее здесь, в поместье Бельвю. Закончится тем, что соседи, знакомые примутся о вас судачить.

– Ну и пусть судачат, мне все равно! У себя дома, на своей земле, я вправе делать то, что хочу!

– Не сердитесь, Эдмон. Я с большой теплотой отношусь к вашей подопечной, она мне как внучка, однако в ваших интересах в конце концов принять более приемлемое решение. Я предлагаю вам отправить Амелию в Коньяк вместе с ребенком. Рано или поздно она встретит мужчину, который женится на ней, а вы через несколько лет сможете снова сочетаться браком и стать отцом, у вас будет кровный наследник.

– Боже, в вас нет ни капли жалости, тетя!

– Ах, вы больше не зовете меня Нани?

– Нет, я зол на вас. Я хочу, чтобы вы знали: пока все будет как прежде. Моя скорбь о Софи безмерна. Мы четырнадцать лет прожили в браке. У Софи были свои недостатки, у меня – свои, но мы были счастливой парой. Нас связывала крепкая дружба и чрезмерное увлечение чувственными наслаждениями. Простите, если это шокирует вас… Нет, пока баронессе де Файрлик комфортно в Бельвю, все будет по-прежнему. Я говорил с прислугой: Амелия покорила их, она показала себя прекрасной хозяйкой.

Видя, как огорчилась тетя Каролина, Эдмон немного смягчился. Он заметил, как она, вся дрожа, вытерла слезу.

– Нани, мне нужно было объясниться с вами. Я уверен, что, советуя мне совершить невозможное, вы считаете, что поступаете как можно лучше, но умоляю вас: давайте отныне довольствоваться разговорами о виноградниках, лошадях и погоде.

Каролина слабым голосом спросила:

– Значит, ужинать вы будете в особняке, племянник?

– Да, Нани, потому что я люблю вас, как родную мать.

Успокоившись, пожилая дама удовлетворенно вздохнула. Буря миновала. В ближайшие месяцы в поместье Бельвю все будет по-прежнему.