Читать книгу - "Современные методы управления погодой - Евгения Пастернак"

– Мама, а кем работает дядя Сережа?

– Он в издательстве работает. Книжки делает.

– А-а-а… А у него на работе тоже телевизор есть?

– Не знаю. А зачем ему телевизор на работе?

– Ну, он сказал, что заработался… А он тут целый день телик смотрел. А мне не давал.

– Ну, Машка, ябедничать нехорошо. И потом, он, наверное, не все время смотрел.

– Да, не все. Иногда он спал.

Да-а. Не знает еще Сергей, с каким монстром ему придется делить квартиру. Боюсь, что вопрос совместного проживания быстро заглохнет, если так пойдет и дальше.

Зато на работе все получилось просто замечательно. Когда я там появилась, на меня тут же обрушился наш начальник реализации, который возмущенно начал рассказывать про то, что наши книги в Москве совершенно не продаются. Но не продаются не потому, что плохие, а потому, что этим там никто не занимается. А это безобразие!

Я радостно подхватила тему, вытрясла у него статистику продаж и прямо с этим всем отправилась к директору.

– Петр Александрович, – бодро начала я, – посмотрите, какой ужас творится в московских магазинах. А я всегда вам говорила, что нам в Москве нужен человек, который был бы заинтересован в том, чтобы продавались именно наши книги. Смотрите, вот наша книга (я активно совала ему под нос бумажки), а вот по той же теме – московского издательства. Смотрите, наша дешевле и лучше, а продажи у той в два раза больше! Знаете почему? Потому что нашу задвинули в угол, и ее не видно!

– Катя, все это хорошо, но у меня нет времени объезжать все московские магазины…

– Давайте я поеду. Через десять дней выставка, я за это время все там сделаю. Вы приедете уже на все готовенькое.

– Что ты сделаешь?

– Объеду магазины, подружусь с товароведами. А с выставки отгрузим им книжки.

– Это все, конечно, на словах красиво, но…

– Что «но»?

– А здесь кто работать будет?

И тут я выдала заранее подготовленную речь о том, что нельзя так халатно относиться к московскому рынку, что московский рынок – это 80 процентов продаж. И если мы его упустим, то на наши головы посыпятся все беды и несчастья.

Я была убедительна. Меня отпустили.

* * *

Оказывается, по Москве я соскучился. Даже пригороды, которые бесконечной помойкой тянулись вдоль полотна, вызывали во мне умиление. Жара стояла нестерпимая – в честь нашего воссоединения – и дышать было нелегко, но, едва ступив на перрон, я прослезился.

Нигде в мире смог так не выедает глаза, как в Москве.

Квартира была практически в том же состоянии, "в котором я ее оставил. Правда, по полу и стульям были разбросаны чужие вещи. Мне понадобилось полтора часа, чтобы создать подобие уюта. Катя с Машкой в это время принимали ванну.

Затем я приступил к кормлению гостей.

Уплетая блинчики с творогом, Катя критически оглядела кухню и спросила:

– А ты не обидишься, если я здесь немного приберусь?

Я недоуменно огляделся. По-моему, все было в идеальном порядке. Все на месте, все под рукой. Даже посуда вымыта. Но возражать не стал. У женщин по-другому устроена сетчатка. Они могут заметить пылинку размером 15 микрон, но не разглядеть значок «Мерседеса» на автобусе.

– А что мы будем делать? – спросила гостья, решив, что согласие на уборку получено.

– Во-первых, пойдем в зоопарк!

– Уррра-а-а! – Маша издала радостный вопль. – Прямо сейчас?

– Можем и сейчас. Но лучше вечером. А то жарко очень.

– Ну и что-о-о, – губы ребенка приняли положение «готовность к рыданиям третьей степени».

– Все слоны и бегемоты попрятались, – пришла мне на помощь Катя. – А ты какое мороженое хочешь?

– А что, – Маша продолжала находиться в боевой готовности к рыданиям, – у нас есть мороженое?

– Пока нет, но дядя Сережа купит, правда? А я пока тут немного похозяйничаю.

«Ну вот, – подумал я, – начинается». Прислушавшись к интуиции, попытался выяснить, растет ли там чувство протеста. Однако сытое и благодушное нутро, похоже, благоволило ко всем начинаниям Кошки. Поэтому я сгреб в охапку Машку («Сама выберешь себе мороженое») и направился в гипермаркет.

Ребенка этот супермагазин, к моему огорчению, не поразил. По-моему, Машка просто не смогла оценить масштабы. Зато я снова дал волю ностальгии – бродил вдоль бесконечных прилавков с сырами и винами, поражался дешевизне водки и холодному равнодушию продавщиц. В Германии я привык к маленьким лавочкам, где тебя обслуживает улыбчивый хозяин или член его семьи. Нет у них русского размаха!

Кроме мороженого (шести сортов, чтобы облегчить Маше проблему выбора) я прихватил грузинского вина, фруктов, гору полуфабрикатов и еще кучу всякой мелочи. На выходе из магазина я увидел вдалеке свою бывшую одноклассницу Маринку. Слинять по-тихому не вышло. Маша как раз решила выяснить, надолго ли они с мамой ко мне приехали, – и сделала это в присущей всем детям громогласной манере.

– Сергей, привет! – Маринка спешила ко мне, раздвигая покупателей своей тележкой, словно минным тралом. – А это кто? А как тебя зовут? Вылитая мама! А вы в гости приехали к дяде Сереже?

Я еле утащил ребенка от любознательной тети, пробормотав что-то невразумительное. Сомневаться не приходилось: через полчаса все заинтересованные лица, принимавшие участие в нашей с Катей судьбе, будут оповещены. В основном по телефону. Если телефонная связь откажет, во все концы планеты (наверняка заинтересованные лица подставляют себя солнышку на далеких пляжах) полетят телеграммы. Или курьеры побегут. Не знаю, как у женщин организована система оповещения, но в результате уверен.

«Ну и ладно, – успокоил я себя, – пусть сплетничают. Мне-то что!»

Ведь что обидно: наверняка все решат, что я Катю насовсем привез.

Интересно, а я сам как решил?

Из задумчивости меня вывел голос обиженного ребенка:

– Дядя Сережа, я уже третий раз спрашиваю, ты что, не слышишь? Я говорю, если вечером будет дождь, мы все равно в зоопарк пойдем?

Я поднял голову. В копченом московском небе вырисовывались подобия облачков.

«А ну кыш! – приказал я им. – У нас все хорошо. И я в лепешку расшибусь, но обеспечу это „хорошо" до конца жизни! Ну, как минимум до конца лета!»

Вечером дождя не было.

* * *

Квартиру Сергея мы застали в катастрофическом состоянии. Сам Сергей тоже не содержал ее в идеальном порядке, но то, что с ней сделал этот его квартирант…

Поверьте, я не сумасшедшая аккуратистка, такая бы в эту квартиру просто входить отказалась! Я не претендую на вымытые с мылом полы и зеркальную поверхность полированного стола, но я хочу, чтобы в квартире было не страшно разуться! В итоге себе я нашла тапки, а Машку оставила в обуви.