Читать книгу - "Дневник на итальянском - Элиза Харрис"

Я видела, как блестят её глаза от непрошенных слез. Мама не хотела делать мне больно, продолжала все годы жить ради меня одной. И я всё ещё не планировала пользоваться её любовью и быть эгоисткой, которой плевать на счастье собственной матери. Я обещала переступить через себя ради неё, и сделаю это во что бы то не стало. Сдержу обещание.

— Всё в порядке, мам. Мне просто неприятно, что этот уро…мой сводный братец так к тебе относится. Ты этого не заслужила! А он просто избалованный мажор с превышающим все габариты самомнением!

Мама засмеялась. По-доброму и с искорками в глазах.

— Эрика, я и правда хочу наладить наши взаимоотношения. Хочу, чтобы вы с Джеймсом не воевали, а дружили. Ты же всегда хотела старшего брата…

— Он у меня был, мама! А другого мне не надо. — быстро отвернулась я, пряча подступившие слезы.

— Мне хочется, чтобы у нас была настоящая семья…Как с твоим папой. И я, правда мечтаю, чтобы по утрам мы все вместе завтракали, обсуждая планы на день, а по вечерам смеялись с комедий и ели пиццу. Чтобы выходные проводили вместе, ездили отдыхать и были горой друг за друга. Я хочу, чтобы ты могла по любому поводу обратиться к Джеймсу, и нашла бы в нём поддержку.

— На счет последнего не уверена. — на счет того, что все остальное тоже за гранью реальности, я успешно промолчала.

— Помоги мне в этом, доченька… — с мольбой в глазах присмотрела на меня мама, на что я вскинула брови.

— Мне угрожать Джеймсу жизнью? Потому что другого способа для достижения этой цели я не вижу.

— Эрика, пожалуйста, просто не противься. Прими его. Прими нас…

Остальную часть разговора мы провели стоя у кассы. Вернее, говорила, просила мама, а я лишь сдерживалась, монотонно кивая головой в знак согласия. В машине мама попросила помощи с ужином, а я с удовольствием согласилась помочь. Я любила каждый день рождение, на который бабушка вместе с мамой готовили массу разных блюд, украшали стол и вешали по ночам украшения. Наверное, благодаря этому и привилась моя любовь к готовке. Позже, после смерти папы, большинство обязанностей, включая готовку, я взяла на себя. Мне не хотелось утруждать маму, поздно приходящую с работы, ещё и готовкой.

В комнате я натянула на себя широкую черную футболку с ярким квадратным принтом по середине, и белые спортивки с черными вставками по бокам. Быстро сделала уроки на следующий день, прибрала в комнате и пока оставалось время, захватив ноутбук, улизнула в мастерскую. Фоном включила новый сериал от Нетфликс, а сама принялась за доработку выкроек, что ждали меня в ящичках.

Мне нравилось, как швейная машинка отбивает иголкой по ткани. С предвкушением соединяла части платья, собирающиеся в одно целое. Мягкая материя приятно скользила по рукам, пока я преобразовывала её в нарисованный в блокноте эскиз. К моменту, когда солнце давало первые признаки своего ухода, а небо разгоралось нежно-багровым пламенем, нежно-лавандовая юбка с легкими волнами уже была готова. Оставалось соединить корсет с рукавами и следом всё вместе. Бросив взгляд на время, я выключила ноутбук с сериалом, — довольно банальным, но как все мы, девочки, любим, — и, оставив блокнот с эскизами и заготовки платья, вернулась в комнату. Впустив свежего воздуха с балкона, по коже пробежал теплый осенний ветерок, щекоча кожу. Я почувствовала легкий отголосок весны и, закрыв глаза, прислонилась к массивной балконной двери.

Пока последние яркие лучи оранжевого солнца заполняли мои апартаменты, я спустилась на кухню помогать маме. Она уже вовсю раскладывала на столе нужные продукты, параллельно следя за нагретой духовкой. Взяв на себя профитроли, я по памяти стала замешивать тесто и подготавливать заварной крем. Мама справлялась с мясом по-французски, печенными овощами в остром соусе и готовилась запекать рыбу с оливками и сыром. Пролистав потрепанный бабушкин блокнот с рецептами, который достался нам, я остановилась на знакомом названии, пройдя глазами по приготовлению.

— Мам, здесь есть рецепт клафути! — узнав бабушкин фирменный пирог, ни рецепта, ни названия которого она нам никогда не раскрывала, радостно подскочила я к маме, которая готовила карпаччо. — Фу, гадость какая! — скривилась я, на дух не перенося специфическое блюдо из сырого мяса.

— Не фукай на кухне, — защекотала меня мама, и я громко рассмеявшись, отскочила назад. — Ты хочешь приготовить бабушкин клафути? В морозилке, кажется, я видела вишню. Думаю, тебе хватит.

Ненароком обрадовавшись, я захлопала в ладоши, принявшись за тесто. Приготовление бабушкиного любимого десерта было своего рода праздником. Я впервые принялась готовить оставленное нам, блюдо, совершенно в одиночку. В памяти остался божественный вкус корицы с вишней, с нежным воздушным тестом, над которым бабуля порхала весь вечер. От неё всегда пахло вишнями после этого пирога, поэтому я ненароком улыбнулась, погрузившись в воспоминания.

Когда практически всё было готово, на улице уже стемнело. Дверь дома открылась, и бросив мимолетный, брезгливый взгляд, в комнате появился Джеймс. Он полностью проигнорировал приветствие мамы, чем вызвал во мне дикое желание вылить жидкое тесто прямо ему на голову. Продукты было жаль.

В итоге, оказалось, что мука закончилась еще на профитролях, а запасной в доме не было.

— Мам, я за мукой. — объявила я, вымыв руки от теста под краном.

— Ты знаешь, где магазин?

— Кристиан говорил, где-то на углу улицы. Не переживай, найду. Я быстро! — воодушевленная готовкой, я запрыгнула в кроссовки, выбегая на улицу.

— Хоть кофту надень, замерзнешь ведь! — крикнула вдогонку мама, но я лишь отмахнулась, не желая терять времени зря.

На улице окончательно стемнело. Фонари подсвечивали улицу, выстроившись вдоль дороги, как верная армия солдат. Я медленно, размеренным шагом прогуливалась вдоль жилых красивых домов, выглядывая магазин. На удивление, продуктовый я нашла довольно быстро. Отстояв небольшую очередь, захватила пакет муки и пакет апельсинового сока, расплатилась и довольная спонтанной вечерней прогулкой, отправилась обратно.

По глупости, или судьбой так было велено, моя умная голова подкинула мысль сократить путь через узкую еще не знакомую мне тропинку, которая должна была привести к дому Тёрнеров. Перехватив пакет в другую руку, я подсвечивая фонариком, пошла меж деревьев, отгораживающих дома, пока не увидела большую поляну. Вокруг ни души, свет фонарей не дотягивал, лишь слышался шелест листьев, которые опадали с могучих деревьев.

В какой-то момент, совсем некстати, фонарик отключился, а телефон сел. Я попыталась сохранять спокойствие в темноте и малоизвестном мне месте, однако моё спокойствие прервал чей-то кашель, прорывающийся сквозь смех.