Читать книгу - "Вся ночь впереди - Тереза Вейр"

– Что ты сегодня делаешь? – спросила Габриэль, стараясь, по возможности, не выказывать своей заинтересованности. Ей хотелось, чтобы он думал, будто она позвонила ему просто так – под воздействием мгновенного импульса. А еще ей хотелось, чтобы он наконец понял, что она – та самая женщина, которая ему нужна.

– Сегодня? – неопределенно переспросил Марк.

Она представила себе, как он, потягиваясь, лежит в постели, щурится от солнца, проводит по щекам рукой, пытаясь определить, нужно ему сегодня бриться или нет. Если нужно, значит, у него за ночь вырастает щетина. А когда у мужика щетина, подумала она, это очень сексуально.

– Сегодня суббота, третье июля, – брякнула Габриэль, поскольку на глаза ей случайно попался календарь, а что-нибудь говорить было надо.

– Да, точно, – пробормотал Марк, которому тоже надо было что-нибудь отвечать.

Теперь в его голосе проступило еще и утомление. «Что это он, интересно знать, вчера делал? – задалась вопросом Габриэль. – Ходил в гости и поздно вернулся? Или, быть может, занимался любовью? А вдруг с ним и сейчас кто-то есть?»

– Я вчера допоздна работал и, боюсь, заблудился во времени и пространстве.

Хотя эти слова ничего, в общем, не значили, Габриэль почувствовала некоторое облегчение. Прежде всего потому, что его утомление не было вызвано любовными утехами с другой женщиной. Правда, тут же возник новый вопрос: а где он, собственно, работает? Может быть, на фабрике? Насколько Габриэль помнила, стриптиз фабричным всегда нравился и они частенько захаживали в бар, где она танцевала. Спрашивали себе пива, пялились на эстраду… короче, сидели до самого закрытия.

– Я вот все думаю, ты любишь гулять или нет? – спросила она. Много лет назад напрашиваться на свидание с парнем было бы для нее просто немыслимо. Времена, однако, изменились. – В баре «Тизерз» подают отличную свиную поджарку. А еще там хорошее разливное пиво и играет оркестр. Но если ты в такие места не ходишь, неподалеку есть приличный пляж, да и вода здесь в реке довольно чистая, так что можно искупаться.

Мысль о том, что она сможет увидеть Марка в плавках, неожиданно показалась ей привлекательной. К тому же поход на пляж давал ей возможность покрасоваться в своем новом бордовом купальнике, что уже само по себе было неплохо.

Габриэль уже стала представлять себе, как он будет растирать ее тело маслом, когда Марк дал ответ на ее вопрос:

– Прогуляться я, в общем, не прочь. Но дело в том, что я пообещал родителям приехать к ним в гости.

Слышать второй отказ от одного и того же мужчины было нестерпимо.

– Неужели это так уж необходимо? Вероятно, этот визит можно отложить?

– Но они меня ждут.

Габриэль и в голову не могло прийти, что общение с родителями может доставить удовольствие взрослому, самостоятельному мужчине. Может, он все это выдумал?

Очень может быть.

Нет, в самом деле, вдруг это просто предлог, чтобы ей отказать? Господи, да она, судя по всему, ни капельки ему не нравится!

– Что ж, нет так нет, – затараторила она, стараясь заполнить возникшую в разговоре паузу. – Просто я подумала, что…

– А почему бы тебе не поехать со мной?

– Что?

По-видимому, она что-то не так поняла или недослышала. Это что же получается: он приглашает ее в гости к своим предкам?

– Я тебя приглашаю – поехали.

Нет, он не лжет. Он и вправду проводит уик-энды с родителями. Но ей-то как быть? Разве может она вот так запросто поехать к его родителям и познакомиться, к примеру, с его матерью? Нет, это невозможно.

– Да ты не волнуйся. Я довезу тебя до места и привезу обратно.

– Думаю, мне не стоит с тобой ехать. Похоже, у вас нечто вроде традиционного сбора родственников.

Если бы только Марк ее в эту минуту видел… Голую, с больной головой и трясущимися с похмелья руками. Короче, вряд ли бы он тогда пригласил ее в гости – да и вообще куда бы то ни было.

– Моя мать не делит гостей на своих и чужих. В честь праздника она готовит массу еды и созывает всех своих соседей. Я и сам с большинством этих людей не знаком. Так что если ты со мной поедешь, то очень меня выручишь. Мне хоть будет с кем поболтать.

Габриэль никак не могла поверить, что он говорит все это всерьез. Она не относилась к тому разряду женщин, которых парни представляют своим мамашам.

– Ну так как – едешь? – спросил Марк.

– Разумеется.

Почему бы и нет, раз он приглашает? И потом: вполне возможно, что на обратном пути он поднимется к ней и останется у нее ночевать…

Габриэль сидела на ступенях крыльца, дожидаясь Марка. Прежде чем выйти из дома, она долго стояла под душем и дважды промыла шампунем волосы, чтобы изгнать из них запах табачного дыма. Выйдя из ванной, она долго копалась в гардеробе, расшвыривая по комнате облегающие юбки и многочисленные кофточки с низким декольте. Наконец она остановилась на полотняной юбке чуть выше колен, блузке с треугольным вырезом и кожаных туфлях на низком каблуке. В конце концов, она шла не в «Тизерз», а на встречу с матерью Марка.

Двигатель спортивной машины Марка издавал особое, мягкое урчание. Поэтому она догадалась, что Марк подъезжает к ее дому, еще до того, как увидела его автомобиль. Вскочив на ноги, она нервным движением оправила юбку и поясок.

Ее соседи наверняка сочтут все это крайне странным. Мужчины, бывало, привозили ее домой, но никто из них никогда за ней не заезжал. Встреча с Марком являлась для нее самым настоящим романтическим свиданием, а подобных свиданий у нее было всего два или три.

В старших классах мальчики хотя и интересовались ею, но старались этого не демонстрировать. Никто не хотел открыто гулять с девушкой, у которой была дурная репутация. Зато парни были не прочь повозиться с ней на заднем сиденье автомобиля, а потом рассказывать об этом всем и каждому, кто соглашался их слушать. Даже Эдди Чепин не был в этом смысле исключением, а ведь он, казалось бы, относился к ней куда серьезнее, чем другие, и даже заговаривал с ней о любви. В скором времени она поняла, что настоящих джентльменов на свете не существует, а любовь – это только слово, которое парни произносят, когда хотят заняться с девчонкой сексом.

Автомобиль Марка промчался по улице, сделал лихой разворот и притормозил у дверей ее дома. Брезентовый верх машины был опущен.

Марк был великолепен.

Какие у него широкие плечи!

Какие чудные ямочки на щеках!

А какая кожа! Упругая, нежная, с легким золотистым загаром.

А какие кудри!

Бивший ему в лицо ветер растрепал ему прическу, взлохматил его темные волосы, и теперь их упругие каштановые кольца красиво обрамляли его лицо.