Читать книгу - "Предатель. Мы (не) твои - Мила Гейбатова"

Волчанский же…

Нет, он не исчез вопреки логике, но и больше не появлялся в пределах моей видимости. Но подарки от него не закончились. Я уже стала привыкать, относиться к ним, как к данности, пытаться угадать, что курьер принесет мне завтра.

– Держи, мама, это тебе! – торжественно вручаю мультиварку удивленной родительнице прямо с порога. – Надеюсь, есть поесть? Я не готовила для себя всю неделю, у нас дома только детская еда, и вся варенная. – И куча деликатесов, которыми я и питаюсь. – Тут в пакете еще колбаса и сыр. Угощайтесь, в общем.

– К чему подарки, дочь? – мама не спешит радоваться, подозрительно осматривает меня и коробку с пакетом. – Ты вроде не шикуешь, а день рождение у меня весной.

– Можешь считать, что мне выплатили заработную плату за очередной проект таким нетривиальным способом, – отмахиваюсь от нее.

Естественно, мама не верит, но больше не пристает. Она знает, бесполезно, я кремень. С удовольствием отвлекаюсь на общение с родителями, если честно, Демидово закидывание меня дарами начинает утомлять. В одном, правда, он преуспел. Я каждый день думаю о нем. Это и есть его стратегия? Весьма оригинальная, тут я не могу отрицать. Но успех сомнителен.

Выкатываю коляску из подъезда родителей и неспешно бреду, ни о чем особенном не думая, и тут–то меня настигает Волчанский.

– Здравствуй, домой идете? Я провожу, – говорит он как ни в чем не бывало, словно мы регулярно видимся, общаемся, и между нами все нормально.

– Ну, проводи, – пожимаю плечами. – Деньги на подарки закончились, да? Если бесконтрольно тратить финансы, то они бесследно исчезнут, это факт. Кстати, мультиварка у меня уже была, твою я маме подарила, она рада, спасибо.

– Я старался быть оригинальным и практичным, и чтобы ты меня не забыла, пока я нахожусь в поиске информации. Да и твоему рукастому другу конкуренция не повредит, – отвечает Демид.

– О как, – слабо удивляюсь, но вопрос все–таки задаю. – И что же за информацию ты искал целую неделю?

– Разную на самом деле. Может, я покачу коляску, а ты отдохнешь? – предлагает вдруг Волчанский. Смотрю на него с подозрением, которое он понимает по–своему. – Брось, ничего я ребятам не сделаю.

– Об этом я даже не думала, – произношу, передавая управление в руки Демида. – Информация, – напоминаю ему, – поделишься?

– Да, я узнал про твоих родителей, как видишь по месту нашей встречи, и то, что это отец подарил тебе квартиру, а не ухажер.

– Хм, все так, молодец. И что дальше? Разве это имеет какое–то значение для тебя?

– Естественно, для меня все связанное с тобой имеет значение, – горячо восклицает Волчанский и вдруг останавливается, направляя коляску вбок, мне под ноги. – Но самая значимая для меня информация – все–таки про отца твоих детей, Маргарита. Ничего не хочешь мне рассказать?

Глава 45

Если бы мы не остановились, я бы сама наверняка споткнулась после такого вопроса. Как–то не ожидала я, что придется на него отвечать, если честно, да еще и так скоро. Демид со всеми этими доставками, курьерами, подарками заморочил мне голову, я и думать забыла про то, что он въедливый и неглупый парень, в скором времени сам обо всем догадается.

Н–да, получается, обыграл меня. Снова. Ведь я и впрямь начала считать его дары блажью, мол, хочет человек совесть очистить и ладно. Наиграется и исчезнет. А он делом занимался.

– Мне казалось, в рассказчики у нас подался ты, не я, – пропускаю один удар сердца и отвечаю максимально равнодушно. Я не поведусь на старый развод, не выложу все сама, пусть сначала свои соображения озвучит. – И пойдем, может? Взялся провожать, так провожай, у меня дети не очень тепло одеты, вечером холоднее, чем днем.

Демид бросает взгляд на двойняшек, укутанных накидками на ножки, и зависает на секунду.

– А почему у одного из мальчиков розовые перчатки? Отдал кто–то, да? Я знаю, что мне заказать следующим для вас, правда, я не силен в детских размерах, но я изучу вопрос, – с самым серьезным видом произносит Волчанский.

– Изучи, обязательно изучи, – Вырываю из его рук управление коляской, – только розовые перчатки на девочке, не на мальчике. У меня разнополые двойняшки.

– Правда, что ли? – совершенно искренне удивляется Демид. – А такие похожие, волосы короткие, так и не скажешь.

– Они родились почти лысыми, длина волос в их возрасте – такой себе признак принадлежности к определенному полу, – усмехаюсь.

– Но подожди, имена, ты называла! Ах да, – на лице Волчанского отображается понимание, – Саша может быть и женским именем, точно. Мамино любимое, кстати.

– Отчего же ты не Александр? – поддерживаю разговор в надежде на то, что мы сейчас безнадежно далеко уйдем от разгадок, кто же папа двойняшек. – В последний момент захотелось оригинальности? Или твой отец настоял?

– И он тоже, да, – кивает Демид, – но маме имя Саша нравится для девочки, не для мальчика. У нее прямо мечта, чтобы внучка была Александрой, фикция на этом имени, – договаривает Волчанский и бросает на меня нечитаемый взгляд.

Это он меня таким образом на чистую воду выводит? Типа, чтобы сама призналась? Странные игры. Надо было ему остановиться на тактике с подарками. Наше прямое общение – путь в никуда. Сложно представить, что я смогу забыть его эгоистичное решение не сообщать мне про свою «сверхсекретную» миссию или хотя бы «милостиво» не бросить меня.

Забавно, но Волчанский действительно конкретно просчитался, знал бы он о моей беременности, был бы более уверен в том, что я дождусь его, даже будучи «по–честному» брошенной. Переехав сюда, я была не в том душевном состоянии, чтобы срочно искать «лоха» для отцовства. Да и не тот склад характера у меня, я бы не смогла обманывать хорошего человека, а плохого, лишь бы только был рядом для галочки, мне не нужно. И срок был уже не тот, сейчас не древние времена, где можно было ограничится байкой о недоношенности.

А уже после родов практика показывает, что мне совсем не до свиданий. Андрей не в счет. Он не глупый парень, потому и не приступает к активным действиям.

– Ясно, – киваю максимально спокойно, – у всех свои мечты, бывает.

Прищуриваюсь, пытаясь разглядеть в глазах Демида ответ – он действительно разгадал, что он отец, или блефует. Как назло, Волчанский отворачивается, и приходится продолжить прогулку, пребывая в подвешенном состоянии.

Никогда не играла в азартные игры на деньги, даже в карты, но, кажется, начинаю понимать, каким образом игроки щекочут себе в них нервы. Необходимость сохранять невозмутимость и ничем не