Читать книгу - "Будет по-моему - Кристина Майер"

момент в жизни, когда ты устаешь. Устаешь любить, ненавидеть, бояться. Я устала доказывать Таракану, что я хорошая студентка, устала слушать его издевки и оскорбления. Я не пошла в деканат писать заявление о переводе в другой ВУЗ, хотя такая мысль была. Не помешало бы сначала найти тот ВУЗ, который примет меня посреди учебного года. Как правило, это дисциплины с большим недобором студентов, а мне не очень хотелось учиться на агронома или винодела. Две последние пары я пропустила, что станет дополнительным гвоздем в крышку моего гроба, когда Меленчук подаст на меня жалобу.

Купив по дороге соленые орешки, чипсы, сладкую газировку и шоколад, я закрылась в своей комнате. Мне никого не хотелось ни видеть, ни слышать. Пакеты с одеждой, которые прислал Макар, так и остались лежать на полу, я не нашла в себе сил их разобрать.

Надев теплый свитер и толстые штаны, я уселась на подоконник, вида отсюда никакого, но он мне не нужен. Я позволила себе есть всякую вредную гадость и даже начала получать от этого удовольствие.

В дверь настойчиво стучали, но я не откликалась. Кто бы это ни был, пусть думают, что я сплю. Стук повторился минут через двадцать, а может, прошло больше времени, я не засекала.

— Злата, ты спишь? — подергала ручку Марфа. Соседке мне вообще не хотелось отвечать. — Злата! Злата, там тебя внизу спрашивают, — сильно тарабаня в дверь. — Выйди, пожалуйста. Он уже второй раз приезжает.

Глава 12

Макар

«Как ты?»

Раз сто перечитал сообщение и не ответил…

Меня ломало, тянуло к Золотинке так, будто я подыхал без дозы. Я хотел ей позвонить, но запретил себе.

— В себя приди, ты что творишь? — орал Демьян, когда Турчинова вместе с его пидорами скорая увезла в больницу. — Ты понимаешь, что, если кто-нибудь из них сдохнет, отец тебя вряд ли отмажет! Они, как и ты, золотые детки! Ты не можешь в драке рассчитать силу удара, не можешь контролировать падение соперника! — жилы на его шее натянулись, готовые лопнуть от силы голоса и злости, что в тот момент бушевала в нем. — Что будет с твоей Златой, если ты сядешь? Думай давай! Ждать? Я тебе скажу: не будет она тебя ждать! Нахрен ей убийца?

Я знал, что значит носить клеймо «сын убийцы», и не хотел, чтобы Злата стала «девушкой убийцы». Слова брата попадали в цель, разъедали нутро кислотой. Я бы из тюрьмы контролировал Злату, не позволил ее никому забрать, но вряд ли из этого получилось бы что-нибудь стоящее. Ее от меня защищать надо в первую очередь, потому что я на нее конкретно подсел.

— Где она? — в тот момент мне нужно было ее увидеть, убедиться, что со Златой все хорошо.

— Мы ее в такси посадили, отправили домой, — заговорил Тимур, стоящий все это время рядом. Я не видел осуждения во взгляде друга, но и спокойным Тим не был, переживал. — Ты сильно ее напугал.

Я это видел в ее глазах, и от этого было хреново. Таким она меня не видела и не хотела принимать. Если бы Тимур ее не отправил, Золотинка сама бы сбежала. Подобные мысли отравляли душу, разъедали меня изнутри, но я не мог отказаться от Златки. Жить и знать, что она где-то рядом, с другим… Не позволю. Мля…

Демьян где-то прав, я не должен на нее давить, не должен, как цербер, контролировать каждый шаг и постоянно быть рядом, бешено ревновать и сходить с ума. Только он не в моей шкуре, брату не понять, что со мной происходит. Внутри все горит, жилы натянуты как канаты, вены закипают, потому что она не рядом, потому что я не слышу ее голос, не ощущаю ее запах, не могу прикоснуться…

Я могу быть опасным и беспощадным, но только не с ней… не с ней! Мне хотелось верить, что я никогда не смогу причинить ей боль. Отец когда-то тоже верил… и убил мать… Эта мысль меня уничтожала. Горячая вспыльчивая кровь и непомерная сила мужчин нашего рода. А еще одержимость одной женщиной. Златка – моя одержимость, моя зависимость, моя женщина. Тысячи… сотни тысяч других не заменят ее.

— Потанцуем? — рядом приземлилась Маша. Прикрыл глаза, чтобы скрыть раздражение.

Красивая девка. И характер вроде нормальный: добрая, улыбчивая, мягкая. Фигура спортивная. Когда ходит в своем купальнике, понятно, организм реагирует, но он так реагирует на любое тело – физиология, рефлекс, не больше, у меня конкретный недотрах, но я ни душой, ни головой ее не хочу. А Машка меня хочет, смотрит так, будто сожрать готова. Не будь у меня Златки, уже бы трахнул ее, и плевать, что у нее режим, зато в моей голове перестали бы трещать сосуды от перенапряжения, но не вставляет меня от нее. Меня только от одной девочки ведет, я дурею от ее запаха, голоса, улыбки… но ее нет рядом, и еще неизвестно, чем у нас с ней все обернется.

Я вновь злился. Во мне кипело столько дерьма, что любой спор мог стать причиной конкретного замеса. Кирилл в курсе, что я проделал с его друзьями, ходит дым из носа пускает, а я бы и рад был провокации с его стороны. Гаденыш бесится, что мне за это ничего не было, хрен о пацанах переживает. Демьян сразу подсуетился, меня несколько часов продержали в отделении, хотели пострадавшим по делу пустить, свидетельские показания были бы в мою пользу, но Турчинов с дружками не стали писать заявление. Потом приехал прокурор и попросил присмотреть за его племянницей на соревнованиях. Теперь Машка вроде как под моей защитой и под моим присмотром в благодарность за быстро замятое дело, я даже на самолет успел. Я не в претензиях, но навязчивость Марии напрягает.

— Макар, потанцуем? — повторяет вопрос.

— Я не танцую, — так я разговариваю со всеми бабами.

Исключение из этого правила сейчас находится в другом городе, и я не знаю, как нам с Золотинкой быть дальше. Не отпущу ее, даже если просить будет. Я совсем на ней помешался. Если Злата скажет, что не хочет продолжать, я с катушек слечу. Все самое темное во мне точно вырвется наружу. Похищу и запру с собой. Только мне не ненависть ее нужна, а любовь, чтобы по доброй воле со мной, чтобы хотела только меня…

— Сфоткаемся? —