Читать книгу - "Мой новый босс - Юля Белова"

Лозман — это последний, кого я хотела бы сейчас слышать. Чего ему надо? Чтобы его не уволили? Но я здесь вряд ли могу помочь, да и не стала бы если бы даже могла.

— Даша, послушай. Просто послушай, что я скажу. Мне очень жаль, что всё так произошло…

— Понятно. Думаю, можно не продолжать. Мне тоже жаль и на этом мы вполне можем закончить.

— Нет-нет, я совсем не про это… Я не из-за этого звоню, просто хотел, чтобы ты знала.

— Тогда, назовите, пожалуйста, причину вашего звонка, я, к сожалению, не имею времени на беспредметные разговоры.

Он крякает, вроде как немного обиженно. Ничего.

— Жёлтый пакет есть?

— Да есть.

— Открой.

— Там что, споры сибирской язвы?

— Нет. Открой. Там документы.

— Хорошо, я открою спасибо за звонок.

— Нет-нет, открой прямо сейчас, я должен кое-что пояснить.

Я кладу телефонную трубку на стол, осторожно вскрываю пакет и достаю из него копии газетных вырезок. Смотрю на заголовки. Газеты пятнадцатилетней давности.

«Скандальный бизнесмен убил собственную жену».

«Бизнесмен, связанный с ОПГ, подозревается в убийстве».

«Нет тела, но есть дело».

Пробегаю глазами по строкам.

«Скандально известный дерзкими рейдерскими захватами, Роман Рыков вызван на допрос в следственные органы. Он подозревается в убийстве собственной жены. Месяц назад он заявил, что она ушла из дома и не вернулась» …

Что за бред… подозревается в убийстве жены? Бизнесмен связанный с ОПГ? Я куда, собственно, влезла? Но Рыков, вообще-то на свободе и, насколько я знаю, никогда не сидел. Подобной грязи в прессе начала двухтысячных хватало. Так что, это совсем ничего не значит… Отчего тогда такое неприятное чувство в желудке? Оттого, что Лозман опять что-то затеял? Червь сомнения начинает въедаться глубже… Почему Роман не захотел говорить на эту тему?

Лозман что-то говорит, из телефонной трубки доносятся звуки. Я подношу её к уху.

— Слушаю, — говорю я отстранённым голосом.

— Посмотрела?

— Да, посмотрел. Не понимаю только, какое это ко мне имеет отношение.

— Не знаю имеет или не имеет, это ты сама решай.

— Чего вы хотите?

— Поговорить.

— Ну вот, мы разговариваем.

— Помнишь, я упоминал о тайне, связанной с Рыковым?

— Это она и есть?

— Хочу показать серьёзные документы.

— Типа вот этих заказных статей?

— Есть ещё кое-что, и, полагаю, это будет тебе интересно. Приходи сегодня в обед в то кафе, где мы с тобой были недавно, помнишь? Рядом с заводом. Только Рыкову не вздумай сказать об этом.

— Зачем мне всё это нужно, я не понимаю? Да и не желаю я с вами видеться.

— Затем что это в первую очередь тебя касается, а не меня.

— Ерунда какая-то. Тем более, в это кафе может и босс прийти, такое уже случалось.

— Он будет у губернатора, там сегодня совещание.

— И почему мне об этом не известно?

— Только что информация пришла. Нагоняй был из администрации президента, все засуетились экстренно.

— А вам-то это зачем? Опять пари какое-то?

— Послушай, ты уж из меня совсем-то монстра не делай. Я тебе вообще всё могу объяснить, если захочешь выслушать.

— Точно не захочу.

— Так что, придёшь?

— Не знаю.

Я кладу трубку и не успеваю даже подумать о произошедшем, как раздаётся звонок по внутреннему.

— Дарья Андреевна, тут молодой человек просит пропуск оформить…

— От нас заявок нет на сегодня, так что мы никого не ждём.

— Он говорит, что ваш родственник.

— Какой ещё родственник?

— Не знаю. Вадим Константинович Угорский.

Что? Вадим? Мог бы и предупредить, вообще-то…

— Да, имеется такой. Дайте ему трубку, пожалуйста.

— Дашка, привет! — раздаётся в трубке громкий жизнерадостный голос.

Я с ним лет семь не разговаривала, наверное. Голос, конечно, изменился, стал более сильным, что ли, мужественным, но интонации остались теми же.

— Привет, Вадечка, приехал?

— Ага. Рада?

— Рада, конечно. А ты чего на завод?

— Так у меня дело, да и ты же, всё равно здесь.

— Ладно, сейчас организую пропуск, постой там.

Минут через десять он вваливается в приёмную. Загорелый, светловолосый, похожий на молодого жизнерадостного жеребчика. На нём потёртые джинсы, кроссовки и рубашка «поло», обтягивающая могучие плечи.

— Ого, какой ты стал! Тебя чем там кормили на Севере, что ты так вымахал?

Я выхожу из-за стола и иду навстречу ему.