Читать книгу - "Черный Лотос. Воскрешенный любовью - Иман Кальби"

то, что она называла меня «Санёк», придурочным прозвищем из наших детских летних приключений, говорило о том, что ее внутренняя тигрица в восторге!

Будь она постарше, уверена, наотрез бы отказалась от идиотского плана, в успехе которого я и сама уже начала сомневаться. Честно говоря, сомнения появились сразу, как только я позвонила на этот пресловутый номер и договорилась, что приду на «кастинг» сегодня.

– А если… все зайдет слишком далеко?– спросила она с робкой опаской.

– Если план сорвется, то всегда есть стоп-кран в виде воплей и криков о том, чья я дочь и зачем пришла в клуб. Тем более, ты будешь на подхвате в гримерке… В любом случае уличим неверного будущего муженька в измене. Поверь мне, что-что, а крику я навести могу. Научилась у египтянок за эти годы…

Вообще, никогда не думала, что мне пригодятся навыки, приобретенные по большей части как должное, из-за жизни в другой культуре. И сейчас я не про забавный крик египтянок – загрута, когда они прикрывали рот рукой и имитировали стаю диких птиц, тем самым выражая радость.

Сейчас я собиралась исполнить самый незабываемый танец перед будущим муженьком сестры- танец Клеопатры. Мы его полгода репетировали с моим тренером по белли- дэнсу. Фитнес я терпеть не могла, все эти гантели и степы вызывали ощущение скуки и отупения, а физическая нагрузка была необходима…

Вот я и подалась заниматься египетским танцем живота- ведь именно здесь он был сродни настоящего искусства и мало имел отношения к той пошлой нелепости, какую выплясывали для мужиков стриптизерши в отелях и клубах вроде гадюшника Черного…

– Давай быстрее, Ир, опаздываем. Что там с юбкой?– иногда мне кажется, что если провидение реально хочет, чтобы мы пошли по кривой дорожке, оно обязательно создаст для этого все обстоятельства. И сегодня был именно такой день.

Ведь наш план мог оказаться обреченным почти сразу- еще на этапе планирования. Чтобы выступить с таким образом, нужен костюм, а я как бы не планировала выплясывать в роли главной обольстительницы в истории человечества, когда собирала свой багаж на вечеринку по случаю восемнадцатилетия сестры, с которого собиралась улететь вечерним рейсом следующего дня, чтобы не ломать свои наполеоновские планы на лето.

Только вот Ирка моя оказалась не просто увлекающейся кройкой и шитьем, а готовящейся этим летом переходить из дизайнерского колледжа в институт… У нее комната напоминала солидную такую студию какого-нибудь серьезного дизайнера одежды от кутюр…

– Черный шелк и золото- это же прям в стиле Клеопатры, да?

– Да, Ир,– критично оглядывала я свой почти готовый откровенный наряд, – можем только более тщательно закрыть лицо? Идея не в том, чтобы он завтра узнал меня на твоем совершеннолетии, а в том, чтобы сделать ему бо-бо…

Да, именно бо-бо…

Дурость, конечно… Глупая и наивная…

Но что еще остается у бедных беззащитных девочек из криминального клана?

– Не знаю, Саш.. И все-таки меня терзают сомнения… мы с тобой не так, чтобы сильно похожи…– начала опять душнить Ирка, делая очередной стяжок иголкой прямо на мне.

– Ай, больно!– вскрикнула я, когда игла уколола мою кожу.

– Сорри! Ты главное нитку изо рта не выпускай- а то все мозги прошьем тебе, отупеешь. А тебе нельзя! Ты ж у нас в семье одна ученая!

К нелепой примете сестры я отнеслась со стоическим спокойствием. Типа, если шьешь на человеке, то обязательно нужно нитку зажать зубами, иначе отупеешь… Ладно, у других причуды и посерьезнее… Например, выдавать замуж молоденьких дочерей за бандюганов- оккулитистов… Или же устраивать кастинг юных тел для своих утех… Так что нитка в зубах еще сканает…

– Мы с тобой одного роста и в целом схожей комплекции, тем более, он с тобой не так, чтобы, как Микки Рурк с Ким Бессингер- проводил девять с половиной недель сексуальные эксперименты, чтобы изучить твое тело, как свои пять пальцев. Он вообще тебя без одежды не видел…

– Да он и в одежде-то меня видел три раза в жизни, два из которых- когда мне было всего четырнадцать, а он только сел во главе клана.

– Вот и прекрасно. Ты тоже брюнетка, тоже с распущенными волосами… Думаю, с учетом спецэффектов, неожиданности и прочей фигни наш план сработает…

И вообще… Он же не на волосы мои будет смотреть и глаза…

Главное- это то, что сзади…

Ира отложила ножницы и взяла фотоаппарат. Пару вспышек со спины.

Внимательно рассматривает фотографии…

– И как ты решилась на такую татуировку? Это, должно быть, очень больно? – увеличила мой лотос до каких-то драконьих пикселей.

– Татуировка- это не просто рисунок, Ир. В нем смысл. Смысл, который для тебя настолько важен, что ты готов навсегда набить его через боль и терпение на теле.

– И в чем же смысл этого цветка у тебя на спине и бедре?

Я улыбнулась сестре.

– Это очень глубокий знак, Ира. Знак надежды и возрождения, вечной жизни, торжества красоты…

Она задумалась.

– Ты все-таки из нас всех самая глубокая… У меня нет твоих мозгов и никогда не будет… Слушай, а ведь символично, что его называют Лотосом. Прямо совпадение…

Не то слово…

Вся эта история и потому мне была все более интересна…

– У тебя точно получится сделать такую переводилку до завтра?– перевела я тему, потому что рассуждать с молодой Ирой про глубину египетской культуры не хотелось от слова совсем.

– Точно. Я так сто раз делала, когда выпускную коллекцию готовила. К тому же, не думаю, что он запомнит рисунок в точности до каждого миллиметра. Вопрос в другом- что папа меня убьет, когда увидит, что вместо этого премилого розового буйства из рюш я надену платье женщины-вамп с голой спиной…

Об этом пока нет смысла думать… На худой конец, должна же быть хоть какая-то сатисфакция у оскорбленной и преданной женщины даже в их мире…

– Итак, еще раз: по нашей схеме…– беру я сестру за руки и она неуверенно кивает,– ты подкупаешь менеджера клуба, открывая то, кто ты есть на самом деле- будущая жена ее шефа. Если артачится, угрожаешь, что уволишь и со света сотрешь в порошок, если она тебе не подыграет… потом снова нужно включить хорошего полицейского – говоришь, что это твой сюрприз ему перед свадьбой…

Дальше мы проходим в гримерку. Я с тобой как помощница и визажист.

Рокируемся. Я прячу лицо. Выхожу танцевать… Он ведется, конечно… Зовет меня уединиться… Я развожу его на разговор, спрашиваю про свадьбу. Когда лезет ко мне своими ручонками, бью по паху и быстро ретируюсь, напоследок сказав,