Читать книгу - "Бог Волков - Вероника Дуглас"

Моя кожа была чувствительной, но каким-то образом Луна и ее магия залечили порезы, сделанные Сэви, а также те, что были на моей шее.

Она вытерла глаза запястьями.

— Он забрал контроль… моя волчица, она обезумела. Я не смогла ее удержать! Я видела свои когти…

Я потянулась, взяла руку Саванны и сжала, смягчая взгляд всей любовью, которую я испытывала к ней.

— Это была не ты. Это был Темный Бог Волков.

И в тот момент я поклялась себе, что чего бы мне это ни стоило, я найду способ заставить его заплатить.

1

В десяти милях от Дирхейвена, штат Мичиган, ныне

Саманта

— Ты откуда-то отсюда? — молодой человек за прилавком разглядывал меня, раскладывая мои товары по полочкам.

Маленькая заправочная станция воняла дешевым одеколоном и лимонными освежителями воздуха — вот и все, что было знакомо. Мягкий гул музыки кантри, доносящийся из динамика, пробудил воспоминания о том, как мы пили дешевое пиво на берегу реки. Средняя школа в Дирхейвене: начало множества неверных решений и дерьмовой бури последствий.

Я положила полтинник на стеклянную стойку.

— Больше нет.

— Я так и думал. Ты выглядишь так, словно ты из города, — его взгляд скользнул к газетам, сложенным стопкой перед кассой.

Я взяла одну и поморщилась, прочитав заголовок: Мэджик-Сайд восстанавливается после того, как Бог Волков устроил хаос в Чикаго.

— Рад, что здесь такого не происходит, — сказал мужчина, не сводя глаз с изображения дыма, поднимающегося от сгоревших остатков Доксайда, района Мэджик-Сайд, который контролировала наша стая.

Мэджик-Сайд был волшебным пригородом Чикаго, скрытым от людских глаз на острове в озере Мичигана. Это был дом для всех видов магических существ — сверхъестественных людей — вампиров, ведьм, демонов и оборотней вроде меня. Большинство сообществ оборотней за пределами Чикаго смотрели на нас, городских жителей, с подозрением. Какой оборотень променяет жизнь в дикой природе на бетонные городские джунгли?

Когда-то я думала так же. Потом альфа из Дирхейвена выгнал меня, и стая из Доксайда приняла меня — без лишних вопросов.

Теперь они были моей семьей.

Фотография в газете не отражала и половины правды о том, что было сделано с моим домом. На ней не были показаны трупы, разбросанные по улицам моего района, или блестящие магические обереги, которые сияли, как солнечные вспышки, в ночном небе. И на ней не были видны дикие лица оборотней, которых Темный Бог заставил убивать, — оборотней, которые когда-то были моими друзьями и соседями.

От одного вида напечатанного имени Темного Бога у меня по спине побежали мурашки. После себя они оставили слишком знакомый узел страха. Я закрыла глаза и напомнила себе, что мне больше никогда не придется его видеть. В конце концов, Саванна остановила его.

Щелчок. Кассовый аппарат скользнул в сторону.

— Вы собираетесь заплатить за эту газету? — резко спросил мужчина, возвращая меня в настоящее.

— Нет, — я отбросила дерьмовое оправдание местной газеты, и он раздраженно сморщил нос.

— Стрельба, маги и монстры… Не понимаю, почему кто-то решил жить в городе, — пробормотал мужчина.

Потому что этот город — сам ад.

Я схватила свой скромный ужин на заправке, когда в дверь вошел дородный мужчина. Его магическая подпись пахла гниющей землей с оттенками жимолости. У всей стаи в Дирхейвене был этот запах, хотя у самцов он был сильнее. Раньше я находила его успокаивающим, но теперь он был приторно сладким и навевал плохие воспоминания.

Я приготовилась к моменту узнавания, но он просто обошел меня, когда я, опустив голову, протиснулась в стеклянную дверь.

Когда дверь захлопнулась, я услышала, как он спросил мужчину.

— Кто эта дворняжка? Я уловил легкий запах Дирхейвена, — презрение и злоба практически слетели с его языка.

— Местная девчонка приползла из города.

— Мэджик-Сайд должен оставить свой мусор при себе, хотя я был бы не прочь трахнуть ее, прежде чем отправить обратно.

Мои кулаки сжались вокруг пластиковой кофейной чашки и чуть теплого буррито в моей руке, и я бросила быстрый взгляд на этого придурка. Шести футов ростом, двухсот фунтов веса, он был мускулистым, но мягкотелым, с пивным животом, выступающим над поясом. Я, вероятно, могла бы уложить его за десять секунд.

Волчица внутри меня зашевелилась, затем лениво удалилась. Это того не стоит, Сэм.

Я бросила убийственный взгляд на придурка и направилась к своему грузовику. Дирхейвен пробуждал во мне худшее. Мне нужно было бы сократить это путешествие настолько, насколько это возможно.

Через десять минут я вырулила на улицу, где жила моя мама. Стая все еще не починила дом после прошлой зимы и не заделала никаких повреждений от снежной бури.

— Какой смысл платить взносы, если ничего никогда не починят? — пробормотала я, припарковываясь перед грязно-белым домом на колесах моей мамы. Солнце выцвело на зеленой окантовке вокруг него, и сорняки пробивались сквозь бетонную подъездную дорожку и тротуар.

Я взглянула на картонную папку на пассажирском сиденье: десять страниц компромата на местную альфу. Возможно, это просто билет моей мамы из этой адской дыры — на этот раз навсегда.

По моей спине пробежали мурашки, и на мгновение я замерла. Кто-то наблюдал?

Я оглядела улицу. Никто не стоял в тени, и занавески на окнах не шевелились. Это снова было всего лишь мое воображение.

С тех пор, как я вернулась из Страна Грез, жуткое ощущение, что за мной наблюдают, стало частью моей повседневной жизни. Я всегда проверяла, но никогда никого не было. Вероятно, это был просто посттравматический синдром из-за того, что я была на грани смерти.

Я расправила плечи и почесала шрам на плече — еще одна новая нервная привычка. Сунув конверт из плотной бумаги под мышку, я схватила свои вещи и вылезла из грузовика.

Скрипнула дверь, а затем раздался нежный мамин голос:

— Саманта?

Я выбросила остатки своего буррито в металлическое ведро, затем взбежала по лестнице в протянутые мамины объятия и крепко сжала ее.

— Привет, мам.

— Привет, сладенькая, — прошептала она, целуя меня в волосы. — Рада тебя видеть.

От нее пахло примулой и садом, и ее теплые объятия сразу же сняли напряжение, о котором я и не подозревала.

— Как ты? — я держала ее на расстоянии вытянутой руки, рассматривая ее хрупкую фигуру.

Когда-то грациозная, она увяла за последние два года. Когда мастер зелий в Доксайде заверил меня, что с лекарствами проблем нет, мне пришлось смириться с новой маминой реальностью. Ее болезнь прогрессировала, и она больше не могла жить самостоятельно.

Предполагалось, что оборотни не должны так