Читать книгу - "Зимняя роза - Дженнифер Доннелли"

– Джонс!

Услышав свою фамилию, Индия Селвин Джонс обернулась. Мод забрала у нее очки, и ей, чтобы увидеть позвавшего, пришлось прищуриться.

– Профессор Фенвик! – воскликнула она, просияв при виде лысого, бородатого мужчины, проталкивающегося к ней через море колышущихся голов в академических шапочках.

– Джонс, а вы умненький котенок! Стипендии от Уолкера и Листера. Премия от Денниса! Есть хоть какие-то награды, которых вас не удостоили?

– Премию Битона получила Хэтчер.

– Премия Битона – сплошное надувательство. Любой дурак способен вызубрить анатомию. Врачу требуются не только знания, но и нечто большее – умение их применить. Хэтчер едва ли сумеет шину наложить.

– Тсс, профессор! Она стоит у вас за спиной! – прошептала Индия, опасаясь, что подобные слова могут вызвать скандал.

Выпускная церемония закончилась. Под звуки бодрого марша студентки покинули маленькую сцену аудитории и теперь позировали для фотографий или болтали с родными и друзьями, пришедшими на торжество.

Фенвик отмахнулся от слов Индии. Скандалов он не боялся. Этот человек высказывался свободно, резко и, как правило, во весь голос. Индия частенько становилась мишенью его язвительных словесных стрел. Она хорошо помнила первые дни ее появления в аудитории Фенвика. Ей поручили собрать анамнез у больного плевритом. Затем Фенвик велел ей открыть диагностический журнал и на основе записей дать общую картину состояния пациента. Индия едва успела произнести «Я чувствую…», как профессор накинулся на нее:

– Вы… что? Вы… чувствуете? – загремел он. – Джонс, вы записались на мой курс не для того, чтобы чувствовать. Мы здесь говорим не о поэтах эпохи раннего романтизма. Мы ставим диагнозы, ведем истории болезни. Вы здесь находитесь только для наблюдений, поскольку еще слишком невежественны для чего-то другого. Чувства затуманивают ясность суждений. Джонс, вы поняли мои слова? Что делают чувства?

– Затуманивают ясность суждений, сэр, – ответила Индия, щеки которой пылали.

– Прекрасно. Начните чувствовать вашего пациента, и вы повредите ему дурацкими предубеждениями. Запомните, Джонс: пациента надо наблюдать… замечать отечность сердца и знать, что она вызвана почечной недостаточностью… наблюдать печеночную колику и знать ее причину – отравление свинцом… Да, Джонс, наблюдать пациента, с ясностью и бесстрастием, и тогда вы его вылечите.

Кажется, это было вчера. А теперь…

– Так-так, дайте-ка взглянуть, – сказал Фенвик, горя нетерпением увидеть содержимое кожаной папки, зажатой у Индии под мышкой.

Индия раскрыла папку. Ей самой хотелось еще раз увидеть свои имя и фамилию, выведенные каллиграфическим почерком, дату – 26 мая 1900 года, печать Лондонской медицинской школы для женщин, а также заявление всему миру, что она прошла необходимое обучение и отныне имеет право называться доктором.

– Доктор Индия Селвин Джонс. Не правда ли, звучит красиво? – спросил Фенвик.

– Согласна. Звучит красиво. Но мне надо услышать эти слова еще несколько раз, прежде чем я в них поверю.

– Чепуха! Кому-то и нужна бумажка, подтверждающая, что они врачи. Однако вы к таким не относитесь.

– Профессор Фенвик! Профессор, идите сюда… – раздался пронзительный женский голос.

– О боги, – вздохнул профессор. – Декан. Похоже, эта дьяволица притащила с собой главного врача Бродмурской больницы. Хочет, чтобы я убедил его взять кое-кого из вас на работу в эту больницу. Вам чертовски повезло, что Гиффорд уже взял вас к себе.

– Да, сэр. Мне просто не терпится поскорее начать.

– Неужели? – фыркнул Фенвик. – А вы хорошо знаете Уайтчепел?

– Я немного работала в Королевской бесплатной больнице.

– А по вызовам на дом ходили?

– Нет, сэр.

– Беру свои слова назад. Насчет Гиффорда и везения.

Индия улыбнулась:

– Неужели это так скверно? Я ходила по вызовам в других бедных районах. В Камдене, Паддингтоне, Саутуарке.

– Запомните, Джонс, Уайтчепел – уникальное место. Другого такого не сыщете во всем Лондоне. Вы там многое узнаете и многому научитесь. Можете не сомневаться. Но с вашим умом и знаниями вам бы стоило поработать в клинике при каком-нибудь университете, обучаясь у прекрасных врачей. Потом открыть свой кабинет, как Хэтчер. Частная практика. Ваше место там.

– Сэр, открытие своего кабинета мне не по карману.

Фенвик выразительно посмотрел на нее:

– Даже если бы и было по карману, сомневаюсь, что вы на это согласились бы. Дай вам ключи от прекрасно оборудованного кабинета где-нибудь на Харли-стрит, вы их тут же вернете и помчитесь в трущобы.

– Мне, сэр, предпочтительнее туда просто пойти, – засмеялась Индия.

– По-прежнему бродите по воздушным замкам?

– Сэр, мне больше нравится называть это целями.

– Значит, больница?

– Да.

– Для женщин и детей.

– Совершенно верно.

Фенвик вздохнул:

– Помню, как вы с Хэтчер говорили об этом, но я тогда не поверил, что ваша затея пойдет дальше разговоров.

– У Харриет не пошло. У меня… пошло.

– Джонс, вы хоть представляете, с чем столкнетесь в первые же дни работы?