Читать книгу - "Днк, или Верни моего ребёнка! - Татьяна Михаль"

— Сегодня у меня такое настроение, Свет. Хочу почитать что-то расслабляющее, — едва понятно ответил мне Пашка, мой старший брат.

Он отложил планшет, и одной рукой схватился за подвесную ручку на тросе, что висела над ним, поднял своё неподвижное тело и привычно прислонил к стене.

Я помогла ему сесть ровно, зафиксировав специальными ремнями.

Правая рука и правая часть лица были подвижными, но остальное тело не подчинялось брату.

Только я начала наливать чай, как в комнату вошла мама и протянула мне мой телефон.

— Держи! Звонит какая-то Анна Алексеевна, настойчиво требует тебя. Говорит это срочно.

В моей голове, словно бомба взорвалась.

Это имя впечаталось в подкорку моего мозга на всю оставшуюся жизнь и как бы я не хотела, никогда не смогу забыть эту женщину.

Сглотнула и дрожащей рукой взяла телефон.

— Иди, я сама тут разберусь, — сказала мама.

Я ушла в свою комнату, села на кровать и медленно приложила телефон к уху.

— Алло, — произнесла едва слышно.

— Светлана? Никитина Светлана Михайловна? Это вы? — голос женщины был странным – слабым, сиплым и наполненным отчаянием.

— Я больше не Никитина… Но да, это я… Всё верно… — пролепетала я и тут же спохватившись, резко спросила: — Что вам нужно от меня?

— Светлана Михайловна… Света… — заговорила женщина таким голосом, будто сейчас заплачет. — Я так виновата перед вами… Так виновата. Можете приехать ко мне? Мне о многом нужно вам рассказать…

Я ничего не понимала.

— Зачем вы мне звоните? Что вам нужно мне рассказать?

— В… Ваш… Господи, помоги мне… Говорить об этом гораздо труднее, чем я думала… — пробормотала она и тут же пылко прошептала: — Светочка, вы должны знать – ваш ребёнок не умер. Ваш ребёнок жив.

Что?

— Что?! — подскочила я и схватилась за сердце. — Что вы сейчас сказали?

— Приезжайте ко мне, Света. Я вам всё расскажу. Вы должны всё знать и должны знать, у кого ваш сын…

Казалось, силы покинули меня, и я больше не смогу сделать ни шагу. Я подняла глаза на иконы в углу, и заплакала.

— Я хочу знать, – прошептала сквозь слёзы, стараясь подавить подступающий к горлу крик. – Хочу знать, где мой мальчик. Скажите, что он не попал к дурным и жестоким людям, или – алкоголикам… наркоманам! Боже… Он может быть болен или даже голоден…

— Запишите адрес, Света, — усталым и каким-то безжизненным голосом произнесла Анна Алексеевна. — Приезжайте скорее. Сегодня. И вы всё узнаете.

— Я… я не могу сегодня, потому что нахожусь очень далеко. Я куплю билет на первый же рейс самолёта. Диктуйте адрес…

— Онкологический центр...

***

Светлана

Я слышала плач ребёнка. Малыш плакал то надрывно, то почти неслышно, то так жалобно, что у меня едва не разрывалось сердце. Я рвалась к ребёнку, чтобы прижать его к груди и успокоить, чтобы сказать, что мама рядом и больше никогда не потеряет своего малыша…

Но я не могла и шагу ступить!

Ни руки, ни ноги не двигались!

Я пыталась сделать хоть шажочек!

Бесполезно…

Какая-то чудовищная сила держала меня и не давала встретиться с сыном!

Мой малыш! Сынок!

Я здесь!

— Я здесь! — закричала и проснулась.

Рывком села в постели и распахнула глаза. Я тяжело дышала, моё лицо было мокрым от слёз, а в душе ощущалось безумное чувство потери.

Полтора года назад мой мир был разрушен. А сегодня, я получила надежду на то, что можно начать всё сначала.

Мой ребёнок жив, и это счастье! Но в груди всё равно шевельнулась моя боль, ставшая уже такой родной. Глухо застонала от своей боли больной, от которой защемило сердце и слёзы снова стали меня душить, будто я тонула в глубокой воде.

«За что так со мной? Почему? Кто просил забирать у меня ребёнка?! Это мой малыш, но его отобрали…»

Руки задрожали от невыносимого желания ощутить тёплое тельце своего сыночка и прижать его к своей груди.

Крепко, почти до боли бняла себя руками, впиваясь ногтями в кожу и завыла…

«Как же я тебя люблю, кровиночка моя… Я сделаю всё возможное и невозможное, но верну тебя! Обещаю. Мы встретимся, мой маленький ангел и больше никто и никогда не посмеет отобрать тебя у меня. Больше мы не расстанемся…»

В спальне было темно, за окном стояла глубокая и тёмная ночь. Слышно было, как вьюга воет и протяжно стонет, будто точно также как и я, она тосковала по своему ребёнку…

Вздохнув, я упала на подушку и закрыла глаза, хотя прекрасно знала, что больше не засну. В памяти всплыл сегодняшний разговор с Анной Алексеевной.

«Что же вы натворили!» — подумала с отчаянной злостью.

Маме и брату про своего сыночка не сказала – ни к чему терзать им сердца. Вот верну своего Сашеньку, привезу его домой, тогда и познакомлю маму с её внуком, а Пашку с племянником.

Вспомнила тут же бывшего мужа.

«К чёрту его! Не скажу ему о сыне! Он похоронил нашего ребёнка и похоронил наш брак! Так тому и быть!»

— Мой сыночек… — прошептала вслух и снова всхлипнула. Слёзы тут же покатились из моих зажмуренных глаз.

Я так долго гнала от себя мысль о своём погибшем малыше, живя так, будто я сама была мертвецом…

Но сейчас…

Стоило мне подумать о том, что мой мальчик находится на руках другой женщины, мой малыш – моя плоть и кровь, так на меня тут же накатывалась невыносимая звериная тоска, что я больше не могла найти себе места. Как назло, в памяти назойливо всплывали известные случаи насилия над детьми, и мне становилось дурно. Этот мир был жестоким и несправедливым, но я молилась, чтобы с моим ребёнком всё было хорошо.

— Боже, убереги моего сыночка, — прошептала, сложив руки в молитвенном жесте.

Ох, господи, мне нужно прекратить изводить себя. Иначе я сойду с ума раньше, чем найду своего ребёнка!

Билет я купила сразу после разговора с Анной Алексеевной. Вылет завтра вечером, точнее, уже сегодня. Но как назло, время стало тянуться настолько медленно, будто тоже решило испытать мои нервы на прочность.

Вскочив с кровати, я надела халат и, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить маму с братом, прошла в ванную.

Включила свет и умыла лицо холодной водой. Посмотрела на себя в зеркало и устало улыбнулась. Выглядела я отвратительно. А точнее – ужасно. Бледная, будто я болела, осунувшаяся и казалось, что постарела, лет на десять, а быть может, и на двадцать. А впрочем, так оно и есть: я была больна, почти мертва…

Снова умыла лицо и почистила зубы.