Читать книгу - "Внезапная страсть - Кэйтлин Битнер Рот"

Тревор лег в ванну, закрыл глаза и попытался вспомнить неудачный вечер в заведении мадам Олимпии. Пришлось признать, что степень опьянения оказалась чрезмерной – настолько, что некоторые эпизоды бесследно стерлись из памяти. Проклятый абсент! Однако он отлично помнил, как объяснял хозяйке, какую именно женщину хочет. В ответ та представила трех лучших работниц – с одинаковым цветом волос и оттенком кожи. Оставшись наедине с той, которую выбрал, капризный клиент достал пеньюар и попросил надеть, однако прикоснуться к ней так и не смог, а обо всем, что случилось потом, до сих пор вспоминал с содроганием.

Выйдя из ванны, Тревор оделся и отправился в конюшню. Верховая прогулка по плантации всегда помогала привести мысли в порядок.

Обед прошел так же плохо, как и день, потому что Селина за столом не появилась. Пришлось собрать волю в кулак, чтобы сдержаться и не спросить, где она. Кэмерон, кажется, уже все выяснил, потому что тоже не задал ни одного вопроса. Вечер тянулся нестерпимо долго. В конце концов, Тревор не выдержал и попросил позволения уйти к себе, сославшись на усталость после напряженной работы в Новом Орлеане. Поднялся в спальню, снял сюртук и шейный платок, расстегнул пуговицы на шелковой рубашке, подошел к столу, где, как всегда, ждал стакан бренди, и залпом осушил его. В одежде лег на кровать, скрестил руки на груди и посмотрел на заветную резную пластину. Черт побери, он приехал сюда только для того, чтобы появиться на балу и выполнить долг перед отцом. Стоит ли обращать внимание на мелочи?

Внезапно навалилась усталость.

А спустя пару минут любая попытка поднять голову уже требовала неимоверных усилий. Окружающий мир утонул в тумане, а граница между сном и явью окончательно стерлась.

Голова безвольно повернулась, и полузакрытые глаза обратились в сторону шкафа. Шкаф оказался распахнутым, хотя Тревор его не открывал. Или открывал? Впрочем, какая разница? Это неважно. Все неважно. Таинственный портал изменил размер и форму, увеличился, потом снова сжался и начал перемещаться по стене, напоминая о выпитом в Новом Орлеане абсенте. Тревор попытался остановить движение и сосредоточиться на двери, но она упрямо продолжала плавать.

Он попробовал встать, но не смог даже шевельнуться.

Образ Селины, прекрасный и эфемерный, появился из темного пространства и приблизился к кровати.

Она была одета в прозрачный пеньюар бирюзового цвета – тот самый, который он разодрал в клочья. Или мадам Шарманте уже исполнила приказ и сшила точно такой же? Волосы спускались на плечи мягкими сияющими локонами. Фея светло улыбнулась, наклонилась и нежно поцеловала в губы.

«Ах, Селина, до чего же ты прекрасна!» – подумал Тревор, однако произнести это вслух не смог. Что же случилось?

Комнату наполнил тонкий аромат – ее аромат, – и сердце едва не рассыпалось на мелкие кусочки. Наверное, это сон. Мысли бессвязно кружились. Он оказался беспомощным перед чудесным видением.

Селина положила ему на лоб прохладную ладонь, распахнула рубашку и коснулась груди.

Вожделение сжигало, и все же пошевелиться Тревор не мог. Селина подняла его ладонь к своему плечу и медленно провела кончиками пальцев вдоль ворота тонкого, как паутинка, одеяния. Она смотрела лучезарными глазами, а невесомая шелковистая ткань струилась между пальцами, как струится между камнями хрустальная вода.

Мягкие ласковые губы снова прижались к его рту, и Тревор услышал глухой стон – свой собственный. Никогда еще он не вожделел с такой остротой и силой. Если это не сон, то почему же не удается пошевелиться? А если сон, то почему не удается проснуться?

Глубокой ночью Тревор наконец очнулся. Голова гудела словно колокол. Он лежал на кровати одетым. Свеча догорела; пришлось на ощупь достать из ящика новую и зажечь. Первым делом он посмотрел на шкаф и увидел, что дверь плотно закрыта.

Что же это за наваждение?

Жестоко мучила жажда. Медленно, неуклюже он потянулся к кувшину с водой. Состояние показалось смутно знакомым, однако определить симптомы никак не удавалось. Тревор взял пустой стакан из-под бренди, провел пальцем по дну и лизнул.

Настойка опия!

Все ясно. Он упал на кровать. Рука случайно коснулась… чего? Приподнявшись на локте, Тревор заметил красную розу и записку с одним-единственным словом: «Туше».

– Проклятье!

Он схватил стакан и в ярости метнул в резную пластину на камине. Попадание оказалось безукоризненно точным: во все стороны разлетелись хрустальные брызги.

Прищурившись, Тревор сосредоточился на крохотном пятачке, позволявшем нанести ответный визит. Нет, нельзя.

Надо раз и навсегда обо всем забыть.

Но забыть он, разумеется, не мог. Встал, на ватных ногах подошел к камину и дотронулся до темной дубовой панели. Повернул пластину, бесшумно шагнул в шкаф и оказался в соседней спальне.

Подошел к массивной кровати и, с трудом дыша, осторожно раздвинул москитную сетку.

Фелиция!

Руки отдернулись, как будто сетка была соткана из крапивы. Как сестра оказалась в чужой постели? Тревор взглянул на подоконник, ожидая увидеть Селину сидящей с насмешливой улыбкой на лице. Но нет, ее нигде не было.

Он поспешно удалился. Снова прошел сквозь два слоя одежды, аккуратно закрыл за собой дверь, вернул пластину на место и шагнул к кровати. Остановился, ожидая, пока туман в голове окончательно рассеется. Пристально посмотрел на шкаф.

И вдруг расхохотался.