Читать книгу - "Король в Чёрном - Валентина Зайцева"

Да. Для меня очень много значила возможность увидеть их всех, — ответила я, глядя на него с улыбкой. — Не знаю, имел ли ты к этому отношение, но, если да — спасибо.

Самир склонил голову.

— Я подумал, что, возможно, это принесёт тебе немного душевного спокойствия.

Песня завершилась, и раздались вежливые аплодисменты как от танцоров, так и от зрителей, пока пары кланялись друг другу и сходили с танцпола.

Самир поднял руку ладонью вверх, прерывая мои мысли. Он протянул мне свою руку в перчатке, а не когтистый протез.

— Я хотел спросить, не станцуешь ли ты со мной.

— Я, эм... — я бессмысленно запнулась. — Я вообще не умею танцевать. Буквально, совсем. Я просто поставлю тебя в неловкое положение.

— Это не составит никакой проблемы, обещаю тебе, — в голосе Самира звучало глубокое веселье. — Возьми мою руку, и никто ничего не заподозрит.

Люди наблюдали за разворачивающейся сценой с неподдельным интересом. Я нервно сглотнула. Вот почему я никогда не записывалась на уроки актёрского мастерства — терпеть не могла быть на сцене, в центре внимания. Одна женщина склонилась к другой, что-то шепча ей на ухо, и я почувствовала, как краснеют мои щёки.

— Если это так, то я папа римский, — пробормотала я себе под нос. Самир не понял бы этой шутки, но какая разница.

Он терпеливо ждал, протянув руку. Даже музыканты смотрели на нас, гадая, выйдет ли их правитель на танцпол. Я поняла, что абсолютно все — буквально каждый человек в этом зале — замерли в ожидании моего ответа.

— Боже мой, — выдохнула я и вложила свою ладонь в его. Его пальцы сомкнулись вокруг моей руки, и он бережно повёл меня к центру зала.

— Весьма лестное прозвище, должен заметить, — поддразнил Самир. — Скажи мне, именно его ты будешь выкрикивать, если я заставлю тебя кричать в момент блаженства?

Это было настолько прямолинейно, настолько откровенно, что моё лицо вспыхнуло огнём.

— Я даже не буду на это отвечать. Это была дешёвая уловка, чтобы увидеть, как я краснею, — огрызнулась я в ответ.

Самир рассмеялся моей реакции, подводя меня к центру танцпола.

— Ты права, — он слегка склонил голову, признавая попадание, в то время как другие пары заполняли пространство вокруг нас. — И это сработало.

Его рука легла на мою поясницу, а я положила свою ладонь ему на плечо. Чёрт возьми, как же я нервничала.

— Что это будет за танец? — спросила я, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди.

— Если ты не умеешь танцевать, какая разница?

— Ты прав.

Музыка началась. Это была классическая камерная композиция, которую исполняла электрогитара. Странное, причудливое сочетание. Затем к ней присоединились аккорды клавесина, и в тот же момент певец начал петь на незнакомом мне языке.

И мы начали двигаться. Самир вёл меня, а я, казалось, вообще не принимала в этом никакого участия. Мне следовало бы быть в ужасе. Мне следовало бы застыть на месте. Я должна была превратиться в спотыкающийся кошмар, даже если он знал, что делает. Но каким-то образом я шагала вместе с ним в такт взлетающей, театральной композиции в миноре — странной смеси тяжёлого металла и оперы.

— Ну что, так ли это плохо? — спросил Самир, снова подначивая меня, пока мы грациозно кружились в море мелькающих цветов фигур вокруг нас.

Мне казалось, что всё это — какой-то странный кошмар.

— Наверное, нет, но... — начала я, однако Самир перебил меня, закружив в такт музыке, и когда я вернулась к нему, наши тела оказались совсем близко — он притянул меня ближе.

Вместо того чтобы напрячься, вместо того чтобы отстраниться от него, моя рука теперь лежала на его лопатке. Я не клала её туда.

Я вообще ничего этого не делала.

Мне потребовалось унизительно много времени, чтобы понять — я не контролирую свои действия, не управляю своим телом и тем, как двигаюсь.

Это делал Самир.

— Это ты, — обвинила я его, и мои глаза расширились от страха. — Ты снова контролируешь меня.

— Разумеется. Разве не так танцуют в твоём мире? — спросил Самир с притворной невинностью. Он прекрасно знал, что это не так. — Каждая пара на этом танцполе отдала контроль друг другу. Один другому, в равном, осознанном, безвредном и временном подчинении. Так мы танцуем в Нижнемирье. Разве это не лучше? Не изящнее?

— Прекрати.

— Что именно? Музыку или мой контроль над тобой?

— И то, и другое.

— Одно разочарует других танцоров, а другое превратит тебя в спотыкающийся беспорядок. Ты могла бы разрушить это заклинание, если бы действительно захотела. Это всего лишь салонный фокус, не более того. У тебя сильная воля. Если хочешь вырваться и остановиться — сделай это.

Я молчала и просто сверлила его взглядом, продолжая танцевать.

— Давай же, освободи себя от моей власти и посмотри на результат.

Когда я всё ещё не ответила, Самир усмехнулся.

— Конечно же, ты не хочешь этого делать, потому что стала бы позорищем, спотыкающимся на каждом шагу. Я вижу, как ты ненавидишь быть в центре внимания. Ты скорее согласишься быть моей временной марионеткой, чем стать объектом насмешек.

Я недовольно зарычала, понимая, что не могу этого отрицать. Последнее, чего я хотела сейчас — это спотыкаться и падать. Даже если бы я могла вырваться из-под его контроля, я вдруг поняла, что не хочу. Но это была его вина, что он поставил меня в такую ситуацию.

— Это не игра, — прошипела я.

— Разве? Это всего лишь безобидный танец. Ты контролируешь свой разум. Я лишь позаимствовал твоё тело на время одной песни. Вокруг нас ещё пятьдесят человек делают то же самое. Неужели это так оскорбительно?

— Да. Да, это оскорбительно. Это неправильно. Ты же это понимаешь?

— Боюсь, что нет, — ответил Самир, продолжая вести меня в танце.

Пряди его длинных чёрных волос касались моего лица.

— Ты отдала контроль в тот момент, когда взяла меня за руку.

— Я не знала, что у вас так танцуют, — я старалась говорить, как можно тише. — Это не моя вина.

— Как и не моя. Если меня привлекать к ответственности за всё, чего ты не знаешь, масштаб моего преступления будет непостижим.

— Ты делаешь это только для того, чтобы посмотреть, как я